Финал девятого сезона

Время трансляции: 13.10.2019 с 3:00 по МСК.

Список онлайн-трансляций:

                  20: Один сон на двоих

         Досуг — волшебное и удивительное, иллюзорное время, когда можно посвятить себя всему что только заблагорассудится. Особенно оно иллюзорно для монарших особ, правительниц всея Эквестрии, сестёр аликорнов, Принцессы Селестии и Принцессы Луны. Но если всё же им удаётся выкроить пару часов из своего плотного графика и заняться чем-то отличным от сидения на троне, издания указов, встречи послов и посыла встреч, — мало кто может представить, что же происходит в это время за закрытыми дверьми их личных покоев.

         Но если всё же одним глазком заглянуть туда, можно увидеть, как, например, Принцесса Луна сидит за своим письменным столом в удобном мягком кресле. Рядом парит кружка чего-то горячего и ароматного, подле неё небольшая тарелочка с печеньем. Сама же аликорн, обложившись бумагами, перьями и чернильницами, пребывает в состоянии глубокой задумчивости. На мордочке её блуждает мечтательно-отсутствующее выражение, а полуприкрытые веки создают впечатление, что она просто задремала.

         Но это впечатление ложно. Уже в следующую секунду она вся оживляется, хватает первый попавшийся лист и принимается старательно что-то записывать, попивая горячий кофе и закусывая печеньками. Даже самый хитрый шпион, доведись ему заглянуть в эти записи не смог бы понять ни единой строки, ни одного символа. Потому как это были особые лунные руны, используемые для описания снов. Иногда Принцесса остаётся довольна результатом, а бывает и нещадно комкает лист и отбрасывает его в сторону. И лишь полностью удовлетворившись результатом, Луна одобрительно кивает, скручивает и откладывает законченную снопись в аккуратную стопочку. Ночью они её ещё пригодятся.

         Привычный балкон, знакомый прохладный ветерок и свет луны, только что по велению магии выглянувшей из-за горизонта. Принцесса сделала глубокий вдох и, как много раз до этого, провалилась во тьму мира грёз. Сегодня у неё помимо обычного наблюдения за снами подданных было кое-что особенное. Сгорая от нетерпения, она направилась к одному конкретному пони, как раз уснувшему, судя по едва начавшему зарождаться вокруг него мареву сновидения.

         Луна деловито замахала копытами, отгоняя норовящий проявиться сон. Сегодня у неё на этого пони другие планы. Выудив из гривы листок с рунами, она перечитала их, несколько раз, стараясь запомнить, и приступила к работе. Принцесса закрыла глаза и сконцентрировалась на своих чувствах. Начинать следовало с чего-то простого, скажем, дуновения ветерка, едва ощутимого, мягкого и чуть тёплого, приносящего запах осенней листвы, яблок и чуточку сырости. И в самом деле она ощутила, как этот ветерок щекочет её шёрстку.

         Дальше нужно создать образ. Не открывая глаз перед мысленным взором Луны формировался небольшой осенний подлесок, деревья непознаваемой разновидности, немного кустарника, золотистой опавшей листвы то тут, то там. В просеку виднеется ферма неподалёку и их яблоневый сад, откуда и доносятся чарующие ароматы фруктов. Ещё дальше горная гряда с белоснежными зубьями верхушек.

         Луна открыла глаза: вокруг неё и спящего рядом пони действительно появился именно этот образ. Всё выглядело почти как настоящее, да оно и было в какой-то степени настоящим, если так можно хоть что-то называть в мире грёз. С безграничным плотным мраком вместо неба над головой этот пейзаж выглядел до дрожи не комфортно и пугающе. Сверившись с записями, принцесса продолжила свои снотворческие чудеса. Она чуть прищурилась, словно яркое полуденное солнце светит ей в глаза и оно как по волшебству появилось над горизонтом. 

         Теперь настал черёд самого спящего. Один из стражей, уже немолодой, сильно устающий на службе земнопони. Под взором принцессы он превращался в юного, статного жеребчика, каким был когда-то, если верить архивным фото. В благодарность за службу, за то, что посвятил всю свою жизнь своей работе, Луна хотела сделать для него что-то особенное. Воспоминание о родном доме, о леске рядом, о тех днях когда он был молод и полон сил. Дать ему возможность пережить всё это, пусть и во сне.

         Ещё раз перепроверив, не забыла ли она ничего, Луна покинула зону видимости в этом сновидении, не забыв перед уходом “разбудить” в нём хозяина. Его непонимание, смущение, а затем восторг в глазах были лучшей наградой для Принцессы. То как жеребчик скакал меж деревьев, как с валялся в осенней листве, словно несмышлёный жеребёнок, вовсю наслаждаясь молодостью, с упоением вдыхал ароматы леса и яблок, заливисто хохоча от счастья и бурлящей в нём энергии.

         Луна тоже была довольна, наблюдая за тем, как тот наслаждается её творением. Эта часть самая приятная во всём процессе. Искренние чувства пони как раз то, что мотивировало её и дальше заниматься этим, день за днём тратя те крохи свободного времени, что у неё были на обдумывание идей, изыскание материалов, формирование цельной картины и иногда даже сюжета для сновидения. Не говоря уже про запись мыслеобразов рунами и очень тонкую грань между сном и кошмаром.

         Именно непонимание всей тонкости этой грани как-то раз и сыграло с ней злую шутку. И не только с ней. Под удар судьбы попала также милая и приветливая тихоня-горничная, постоянно наводившая порядок в монаршей опочивальне, показавшаяся Луне идеальной целью для очередного сна в качестве благодарности. Принцесса провела несколько дней подбирая и прочувствуя различные образы и ощущения, чтобы создать идеальный подарок. Это был восхитительный летний луг с душистыми васильками, лютиками и одуванчиками. Он простирался на сколько хватало взгляда, бесконечно зелёный и душистый.

         Луна разбудила кобылку и стала ждать реакции. Вот только то, что произошло следом превзошло все её предположения. Поднявшись, горничная сонно поморгала, протирая глаза копытами, а затем осмотрелась по сторонам. Взгляд её наполнился ужасом, ноги подкосились и она попискивая и завывая от страха уткнулась носом в землю, прикрывая голову копытами. Вдобавок ко всему прочему на шёрстке её стали появляться красные пятна, а сама кобылка принялась неистово чихать, так, что её бросало по всему лугу. Это было воистину ужасающее, прямо кошмарное зрелище. Принцесса поспешила развеять сновидение и погрузила пони в глубокое забытье без каких-либо видений.

         После того случая она ужасно распереживалась и забросила все попытки создания снов. Пока её грустную и подавленную не застала Селестия за распитием третьей кружки чая подряд сидя в одиночестве ночью прямо на замковой кухне.

         — Ну как я могла знать, что у неё агорафобия?! — сокрушалась Луна, жалуясь своей сестре. — Она же никогда не покидала замок! И эти проклятые цветы! Тысячу лет назад никаких аллергий не бывало!

         — У тебя были благие намерения, сестра, — утешительно гладила её по спине Селестия. — Провалы случаются и сделанного не изменить. Но это не значит, что ты должна прекращать свои занятия. Снотворчество поистине удивительное искусство и я глубоко восхищена твоими достижениями на этом поприще.

         — Да какой в этом толк? — Отмахнулась Луна, залпом допивая кружку с чаем и морщась от противной горечи, скопившейся на дне. — Только насоздаю больше кошмаров и травмирую больше ни в чём не повинных пони. Такими темпами мои сны можно будет использовать в качестве к ары для особо злостных преступников.

         — Вполне себе вариант… — задумчиво протянула Селестия, шутливо притворяясь, что её это и правда заинтересовало. Ей пришлось ловить магией не менее шутливо брошенную в неё пустую чашку. Отправив этот импровизированный снаряд в раковину самостоятельно заниматься мытьём, Принцесса предложила: — А что если у тебя будет кто-то проверяющий эти самые сны. Доверенный редактор, который сможет уберечь тебя от ошибки. Кто-то близкий, возможно даже родной, с кем ты сможешь делиться даже самыми сокровенными сновидениями.

         — Звучит замечательно! — воспряла духом Луна, но потом тут же снова показательно поникла. — Вот бы кто нибудь такой был рядом.

         Селестия пожалела, что отправила кружку мыться и не может кинуть её в ответ. Впрочем, по вполне оживившейся Луне было понятно, что идея ей пришлась по душе. Обсудив детали и особенности они довольно ударили по копытам. Так сёстры-аликорны обзавелись своим маленьким общим хобби, что сплотило их ещё больше. Луна занималась сочинением снов, а Селестия подкидывала идеи, предположения о том, что и как образом можно улучшить, чего делать не стоит, а иногда и вовсе выбраковывала целые задумки. Таким образом от кошмаров было спасено изрядное количество пони, а качество сновидений множества счастливчиков значительно выросло. Сны обретали действующие лица, сюжеты и даже складывались в целые истории. Принцессы с трудом сдерживали улыбки, невольно подслушивая как стражники друг другу пересказывают свои удивительные сны.

         Но однажды, когда Селестия пришла к дверям личных покоев сестры, готовая поработать над очередной идеей, Луна её не впустила.

         — Извини, — бормотала она, чуть краснея и опуская взгляд, — сегодня я поработаю без тебя. 

         Несколько обескураженная и даже немного обиженная Принцесса была вынуждена отправиться восвояси, в свою опочивальню. Там она пару часов валялась на кровати, не в силах уснуть, мучительно гадая, что же стало причиной такого странного поведения Луны. В голову лезли самые бредовые мысли, от тайного заговора, до тайного возлюбленного. В конце концов усталость взяла своё и Селестия провалилась в сон.

         Её сестра же в это время не прохлаждалась, а вовсю работала над очередным сновидением. Оно было очень особым и потому она с особым тщанием подошла к нему. Ключевым моментом и главной сложностью было полное отсутствие каких-либо ориентиров. Можно было полагаться лишь на свою память. Так что Луна весь вечер и часть ночи провела глубоко погрузившись в собственные воспоминания, хорошие и плохие, перерывая её в поисках клочков и обрывков различных мыслей и идей, по кусочкам восстанавливая целостную картину в её первозданном виде. Листка для рун уже давно не хватало, так что пришлось перейти на редкие пергаментные манускрипты экстра размера, Твайлайт поделилась контактами своих поставщиков.

         Когда Луна закончила, было уже глубоко за полночь. Чувствуя, что времени совсем не осталось, она почти без подготовки нырнула в мир грёз, как была, прямо с креслом. Отметив про себя, что надо бы не забыть его тут, принцесса поспешила к своей сегодняшней цели. Та как раз только заснула, моргнув в бесконечности мрака новой, необычайно яркой зорькой. В следующий миг Луна была уже рядом, невольно улыбаясь при виде спящей сестры. Слишком уж забавно у неё открывался рот, заставляя всё напускное величие принцессы испариться. По-своему это было очень даже мило.

         Но любоваться времени не было, ещё немного и начнёт формироваться естественное сновидение и придётся тратить время ещё и на его устранение. Луна развернула пергамент, шуршащим водопадом развернувшийся к её копытам. Руна за руной она воскрешала в памяти обрывки воспоминаний, словно шёлковой нитью сплетая канву сновидения, собирая его из различных лоскутков. Постепенно появлялась комната, самая обычная, но такая родная и милая взору. В ней, словно диковинные цветы, распускалась мебель: большая кровать, простенький комод, небольшой торшер, шкаф с игрушками, стул с различной повседневной одеждой. На полу проявилась россыпь безделушек: всяких пуговичек и фигурок, пара игральных кубиков и мячик. 

         Претерпевала изменения и сама Селестия. Уменьшаясь в размерах, она постепенно превратилась в совсем жеребёнка, миленькую белоснежную кобылку, трогательно посапывающую на огромной по сравнению с ней кровати. Нос её чуть подрагивал, почувствовав аромат появившегося на комоде какао в двух больших чашках. Рядом расположилось блюдечко со свежим, только из духовки печеньем.

         Финальным штрихом, прежде чем разбудить сестру, Луна придала себе вид ей подстать. Она почти забыла каково это смотреть на мир глазами жеребёнка, когда всё вокруг кажется удивительным и ужасно интересным. Её шёрстка выглядела куда светлее привычного, а всё тело переполняла небывалая лёгкость и свобода. С трудом вскарабкавшись на довольно высокую кровать, она подползла к спящей Селестии и боднула носом в лоб.

         — Эй, просыпайся! — потребовала она, с удовлетворением отмечая, что голос звучал как надо. — Вставай давай!

         — М-м-м… Что? — маленькая Селестия сонно потянулась, сладко зевая. До неё не сразу дошло осознание ситуации, так что она удивлённо моргала своими огромными глазами жеребёнка, вспоминая эту обстановку, эту кровать, эти игрушки. Тепло и нежность воспоминаний захлестнули принцессу, едва не заставив расплакаться от столь трогательного подарка. Пока её бессовестно не отвлекли.

         — Ты обещала почитать со мной! — капризно топнула ножкой Луна, кивая в сторону лежащей рядом книги сказок. Опустив нос, словно собирается заплакать, она надломленным голосом пожаловалась: — Я даже принесла какао и печенье.

         — Ну в таком случае я с радостью почитаю вместе с тобой, — мягко улыбнулась Селестия, с удовольствием подметив, как просияла её сестра. Уже через минуту они удобно устроились под одеялком, прижавшись друг к другу. В копытах у них было по кружке какао, рядом тарелочка с печеньем, а перед ними открытая книга. Чтение сказок затянулось на всю ночь, но это их нисколько не волновало. 

         У них была впереди целая вечность.

         

А ещё хороший друг Stink нарисовал иллюстрацию к рассказу. Спасибо ему большое!

Двадцать третья серия девятого сезона

Что там у нас по списку? "Мы неумолимо приближаемся к финалу", "Осталось семь дней", "Конец близко" и всё такое. Что-то рано начали паниковать, сериал ещё только через неделю кончится, а уже утомились бояться конца, смирились и покорно ждут выхода полнометра. Эта неделя будет действительно последней. В следующую субботу нас ждёт сразу три серии и всё, конец. Пусть печаль от осознания этого не помешает вам насладиться финалом в полной мере. У вас есть ещё неделька морально к этому подготовиться. А пока отрепетируйте на сегодняшней серии. Ссылки:

Время трансляции: с 18:30 по МСК.

Список онлайн-трансляций:

                  19: Копыто помощи

         Утро. Великолепный и блистательный период дня, когда солнышко лишь чуть-чуть выглядывает из-за горизонта, намекая всем пони Эквестрии что пора просыпаться и начинать новый замечательный день. Кобылки и жеребчики лениво выбираются из-под своих одеял, протирая глаза, потягиваются и зевают, наслаждаясь теплом солнечных лучиков на своей шёрстке, получая заряд бодрости и хорошего настроения на весь день. Фантастика.

         Рэйвен Инквелл не была исключением. Единственное что отличало её пробуждение от остальных пони это необходимость нацепить на нос очки, чтобы увидеть солнце, а не большое яркое размытое пятно. Эти очки она всегда кладёт на комод перед сном, ровно в пятнадцати сантиметрах от края, стёклами от себя — идеально на расстоянии вытянутого копыта, что бы можно было схватить не глядя. Всё же годы работы с бумагами оказали своё пагубное влияние. Как бы не хотела эта земнопони любоваться солнцем и дальше, а на работу собираться было нужно.

         Утро той пятницы для Рэйвен мало отличалось от обычного. Душ, чтобы белоснежная шёрстка выглядела безукоризненно; лёгкий сытный завтрак с овсом, для энергии на весь день; десяток минут перед зеркалом, приводя в порядок гриву. Пучок чёрных волос на затылке был столь же идеально уложен, сколь и аналогичная конфигурация на хвосте. Накрахмаленный воротничок занял своё место на шее, подвязанный алым галстучком. Убедившись, что выглядит идеально, кобылка, наконец, отправилась на работу.

         Рэйвен всегда прибывала в ратушу за пол часа до официального начала рабочего дня. Это давало ей возможность полноценно и основательно подготовиться: разложить и отсортировать бумаги, заточить каждый карандаш и перо до идеальной остроты, смахнуть пылинки с каждой полочки в её ведомстве и, конечно же, подготовить список дел на день для себя и своей начальницы, Мисс Мэр. Встречи, свадьбы, совещания, публичные речи, награждения, решения по бюджету и многое другое. Если бы у Рэйвен возникла необходимость составить полный перечень выполняемых ей действий, для него понадобилась бы целиком отдельная полка в кантерлотской библиотеке. И это только для оглавления.

         Мисс Мэр не заставила себя ждать и явилась на работу вовремя, как и положено взрослой и уважаемой в обществе кобылке. Но мало кто кроме Рэйвен знал о том, что она из себя на самом деле представляет. Вот и сейчас секретарь заметила хитрую искорку в глазах немолодой земнопони и внутренне содрогнулась от нехорошего предчувствия.

         — Доброе утро, Мисс Мэр, — привычно поздоровалась Инквелл.

         — Предобрейшее, Рэйвен, — в несколько чрезмерно приподнятом настроении ответила ей Мэр.

         — Вот ваш список встреч на сегодня, — секретарь протянула аккуратный листок бумаги с каллиграфическим почерком выведенными строками. — Отмечу, что кроме обычного вечером вас ждёт визит Принцессы Селестии.

         — Дорогая, скажи, ты знаешь какой сегодня день? — внезапно наклонившись вплотную к кобылке, негромко спросила Мэр.

         — Пятница, мэм, двадцать девятое число месяца, — отшатнулась от неожиданности Рэйвен, но сохранила самообладание и, поправив очки, вновь стала образцом безупречности.

         — И-мен-но! — произнесла Мэр нараспев, сопровождая это парой несложных танцевальных па. — А это значит, что завтра наступят выходные. Что у меня в планах на выходные, Рэйвен?

         — Я… секундочку, мэм… — кобылка принялась суматошно перепроверять свои бумаги в поисках нужной информации. Ей приходилось прикладывать усилия, чтобы не навести при этом беспорядок, аккуратно возвращая каждый листок на своё место. Пока вскочившая на стол с копытами Мэр не прервала её поиски.

         — Л-а-а-ас Пегасу-у-с! — её энтузиазм переливался через край, в то время как Инквелл старательно пыталась аккуратненько освободить придавленные копытами бумаги, надеясь, что они не испачкаются и не помнутся. — Мы с Харши забронировали номер в лучшем отеле и собираемся оторваться на полную! Ну ты же помнишь Харши, она приезжала к нам на… как там его?

         — Отбор претендентов на церемонию пронесения флага в Кристальной Империи, — отчеканила Рэйвен не задумываясь. — Мисс Харшвайни показала выдающийся профессионализм в своей работе.

         — Вот-вот, — согласно закивала Мэр, аккуратно слезая со стола. Спуск вниз давался ей несколько сложнее. — Оказывается она так же умеет профессионально отрываться. Так что отмени все мои встречи, у меня поезд через пол часа.

         — Мэм, а как же встреча с Принцессой Селестией? — Рэйвен озадаченно склонила голову, надеясь услышать ответ.

         — Придумай что-нибудь, — беззаботно отмахнулась Мэр, направляясь к выходу. — Там моё присутствие необходимо исключительно формально. Посопровождать Принцессу, поулыбаться ей, может сказать пару комплиментов, ничего сложного. Разберёшься. С другой моей бумажной работой ты же как-то справляешься.

         — Но…

         — Адьос! — уже не молодая кобылка сделала копытцем и выскочила за дверь, оставляя своего секретаря в полном одиночестве. Расскажи Рэйвен такое кому-нибудь в Понивиле, ей бы никто не поверил. Ну, разве что её сестра-близняшка из Кантерлота. Она ещё и не такие вещи рассказывает про свою начальницу Селестию. Жаль, что ей не выбраться в гости в этот раз.

         Секретарь села на своё место и принялась методично перекладывать и сортировать бумаги, раздумывая над своим планом действий. Нет, заменить Мэр она на этой встрече никак не могла, ни при каких условиях. Принцесса сразу поймёт, что дело тут нечисто и всех будут ждать большие неприятности. Закончив с Бумагами Рэйвен принялась нервно точить карандаши. Те, что уже были заточены, она заостряла с обеих сторон. “Перенести встречу сославшись на болезнь? Эпидемию? Атаку на город параспрайтов?” 

         Кобылка помотала головой. Всё это никуда не годится. Прежде чем додуматься до чего-то, она обнаружила, что карандаши закончились. Буквально. Погрязнув в раздумьях, она сточила каждый до полного его исчезновения. А это непорядок. В её кабинете должен быть порядок. Обязан быть порядок. В кабинете и в делах. Глаз Рэйвен начал подёргиваться, из идеально собранного пучка волос на голове выбилось пару прядей. Кобылку начало буквально трясти от охватывающего её чувства. Беспомощная ярость, злость и почти животная ненависть всколыхнулись в ней. Сначала эта дурацкая встреча, а теперь ещё и карандаши. Вот уж от них она никак не ожидала.

         Вздрогнув, Рэйвен опомнилась, прежде чем сорваться. К проблемам надо подходить по очереди. И сейчас карандаши были первостепенной задачей. В её кабинете должен быть порядок. Непременно. Поэтому кобылка встала из-за своего стола, поправила гриву перед зеркалом и направилась в единственно возможном направлении: магазинчик “Софы и перья”.

         Как бы удивительно не было подобное сочетание товаров, данное заведение процветало. В маленьком городке всегда есть спрос и на то и на другое, будь это связано с находящейся рядом школой дружбы или бутиком одной известной и излишне драматичной кутюрье. Хозяин магазинчика даже даёт скидки постоянным клиентам, в число которых входит и Рэйвен. Так что оказавшись внутри, она наскоро прошлась по рядам, то тут то там поправляя неровно или непоследовательно стоящие товары на полках. Добравшись до карандашей, кобылка старательно отобрала ровно дюжину, проверяя на каждом его номер в партии: он обязательно должен был быть чётный.

         У кассы собралась небольшая очередь. Похоже кто-то в широкополой вычурной шляпе был недоволен оптовой поставкой соф и активно выяснял отношения с хозяином магазина. Рэйвен уже приготовилась к длительному и скучному ожиданию, во время которого она может в своё удовольствие продолжить считать про себя простые числа, но тут в хвосте очереди мелькнула знакомая метка. Кобылка недолго думая направилась прямо к ней.

         — Привет, Твайлайт, — вежливо поздоровалась она, привлекая к себе внимание негромким покашливанием.

         — А? О… кхм… Привет? — как-то неуверенно и суетливо ответила Принцесса Дружбы, затравленно поглядывая по сторонам.

         — Всё в порядке? — обеспокоенно уточнила Рэйвен, заглядывая в глаза собеседнице. Она неплохо знала её и такое поведение ей было не столько не свойственно, сколько немного не уместно в данной ситуации.

         — Что? О, да, в полном! — с наигранным энтузиазмом отмахнулась Твайлайт, едва не опрокинув стоящую рядом стойку с перьями. — А почему ты спрашиваешь, Инквелл?

         “Инквелл? Твайлайт никогда меня так не называет,” — задумалась секретарь, пристально вглядываясь в извивающуюся под её взглядом принцессу, подмечая выступившие у той на лбу капельки пота. “Она ведет себя странно, говорит странно, её манера речи и обращения отличаются от привычных. Если бы я была одержима теориями заговоров, можно было бы предположить, что передо мной фальшивка”

         — Ты не поверишь какая идея мне только что пришла в голову, — улыбнулась Рэйвен, подходя ближе к аликорну, наклоняясь к самому её уху. — Ты так странно себя сегодня ведёшь, словно тебя подменили.

         — Тс-с-с! — зашипела на неё Твайлайт, на миг моргнув бирюзовыми фасеточными глазами, вместо привычных фиолетовых. — Прошу, не здесь и не сейчас!

         Бросив на прилавок пару монет в оплату своих покупок, “принцесса” в обход очереди поспешила прочь. Рэйвен, сбросив оцепенение, повторила манёвр и бросилась в погоню. Впрочем, бежать её долго не пришлось. Твайлайт поджидала её снаружи, нервно ковыряя землю копытцем.

         — Что ты такое? — сдерживая дрожь в голосе задала ключевой вопрос Рэйвен.

         — Я не что, а кто. Меня зовут Оцеллос, — призналась Лжетвайлайт, во вспышке света превращаясь в худосочного телосложения чейнджлинга.

         — И почему ты притворялась Твайлайт? — наседала секретарь, подмечая, как существо перед ней поглядывает на неё с опаской.

         — Скидка постоянного клиента, — едва слышно, мрачно призналась Оцеллос, виновато опуская голову. На миг воцарилась тишина.

         — Хм. Понятно, — с каменным лицом спокойно кивнула Рэйвен, внутренне покатываясь со смеху. Ради скидки принимать облик Твайлайт, и она купила лишь перья, чернила да свитки. Это просто великолепно. Настроение кобылки определенно улучшилось. А ещё у неё появилась идея. — Всё же тебе стоило чуть лучше изучить манеры Твайлайт. И держаться спокойнее. Я, например, для этого считаю в уме простые числа. Это помогает сохранять самообладание в любых условиях.

         — Я попробую, — растерянно кивнула Оцеллос, всё ещё выглядя крайне виноватой. — Только не говорите, пожалуйста, Директору Твайлайт об этом! Она обещала лишить меня библиотечных привилегий, если такое опять повторится.

         — Только если ты поможешь мне с одним маленьким дельцем, — Рэйвен позволила себе чуть улыбнуться.

         — Что вы от меня хотите? — с некоторой опаской спросила чейнджлинг, на всякий случай изображая оскорблённую невинность.

         — Всего лишь изобразить Мисс Мэр на сегодняшней встрече с Принцессой Селестией, — как само собой разумеющееся пояснила секретарь. Как по заученному она повторила слово в слово, соблюдая интонации Мэр: — Там твоё присутствие необходимо исключительно формально. Посопровождать Принцессу, поулыбаться ей, может сказать пару комплиментов, ничего сложного.

         — Но... я… Саму принцессу?! — Оцеллос в панике начала глубоко дышать и трястись, взгляд её бегал, а слова путались.

         — Простые числа, — напомнила ей Рэйвен, почти умиляясь, узнавая в чейнджлинге себя.

         — Да… спасибо, — та принялась за дело и уже через пару секунд её взгляд стал куда более сосредоточенным, если это можно сказать о странных фасеточных бирюзовых глазах. Собравшись с мыслями, она уточнила: — Сколько у меня времени?

         — Достаточно, — довольно кивнула Рэйвен. — Следуй за мной. Займёмся твоей подготовкой.

         Следующие несколько часов эта парочка посвятила конструированию идеального образа Мисс Мэр. Патологическая дотошность и перфекционизм Инквелл прекрасно сочетался со смышлёностью и склонностью схватывать всё на лету у Оцеллос. Походка, поведение, привычные речевые обороты и обращения, манеры двигаться, говорить, даже особенности мышления учитывались. Сообщницы прекрасно справились с несколькими несложными встречами, что были запланированы на день. Чейнджлинг справлялась на ура, так, что даже сама Рэйвен иногда забывала, что настоящая Мэр укатила покорять Лас Пегасус в компании подруги.

         Настал час “икс” и перед ратушей с небес спустилась повозка, запряжённая белоснежными, абсолютно идентичными пегасами в золотой сбруе. Принцесса Селестия собственной персоной ступила на землю Понивиля, одним своим присутствием озаряя площадь, фонтан и близлежащий парк неким особым, незримым, но вполне ощутимым светом. Наверняка даже Зекора посреди Вечносвободного леса почувствовала присутствие монаршего аликорна.

         Мэр и Принцесса обменялись приветствиями и дежурными любезностями, после чего проследовали дальше по плану. Рэйвен следовала за ними неотступно, молчаливой тенью возникая за спиной Оцеллос в моменты, когда она терялась или нуждалась в поддержке. Экскурсия по городу сопровождалась незатейливой, ни к чему не обязывающей беседой, с которой Мэр прекрасно справлялась, за исключением пары каверзных полушутливых вопросов о параспрайтах и твиттермитах, да одного случая с прогуливающейся мимо в обнимку парочкой, на которую вся компания обратила неожиданно пристальное внимание.

         Вернувшись к ратуше, Селестия проследовала в кабинет Мэра и, как только Оцеллос вошла, прикрыла дверь, оставляя Рэйвен снаружи. Подмигнув ей и бросив что-то вроде “дела государственной важности, она заперлась и наступила зловещая тишина. Секретарь уселась на своё место в приёмной и взялась копытами за голову. “Неужто нас раскрыли?!” — сокрушалась она, судорожно выискивая глазами карандаши и обнаружив недавно приобретенный комплект, принялась их старательно точить, бормоча под нос простые числа.

         Оцеллос же сидела за столом Мэра и со всё нарастающим беспокойством смотрела на усевшуюся напротив неё Селестию. Та, с лёгкой полуулыбочкой выжидательно сверлила её взглядом.

         — М-может чаю? — с дрожью в голосе спросила Мэр, порываясь встать и позвать Рэйвен.

         — Ты с-слиш-шком волнуеш-шься, моя маленькая... хих... “пони”, — неожиданно в совершенно несвойственной ей манере дружелюбно прошипела Принцесса. — С-слиш-шком напряжена, с-слиш-шком дрожиш-шь.

         — П-простите? — сглотнула Оцеллос, украдкой вытирая пот со лба, в который раз сбиваясь в своих подсчётах. — Я не…

         — Не с-стоит меня боятьс-ся, — подмигнула ей Селестия большим лавандовым фасеточным глазом. Впрочем, он тут же вновь стал выглядеть нормально, равно как и вернулась обычная манера говорить. — Зачастую даже у Принцессы есть более неотложные “дела”. Именно таким образом можно успеть везде и всюду.

         — Я… — Оцеллос медленно осознавала значение только-что полученного откровения, прекратив трястись и бояться и даже в какой-то мере почувствовав себя словно дома. — Ого.

         — Так-то лучше, — мягко улыбнулась ей Селестия. — У тебя, судя по всему, совсем нет опыта. Так смутилась вопросам о “жуках”, так засмотрелась на влюблённую парочку. Тебе надо работать над самоконтролем.

         Оцеллос хотела что-то возразить, но, задумавшись на миг, вместо этого согласно кивнула и даже воспользовалась золочёными письменными принадлежностями Мэр, чтобы записать эти дельные советы. Селестия дала ей ещё несколько рекомендаций и комплексов упражнений специально для таких случаев.

         — А теперь нам пора прощаться, “Мэр”, — наконец поднялась на ноги Принцесса. — Не будем заставлять вашу помощницу ждать.

         Прощание вышло скомканным и немного неловким. Рэйвен, распереживавшись не на шутку, сточила все карандаши, перья и перешла на ножки стульев. Селестия распорядилась выделить утешительную благодарность за гостеприимство и поспешно удалилась на несомой белоснежными пегасами колеснице в направлении Кантерлота.

         Мэр и Рэйвен проводили её взглядом и вернулись в ратушу. Там их ожидал неприличных размеров торт, аппетитно манящий глазированными боками и кремовыми шапочками. Взяв по кусочку, кобылки принялись за трапезу.

         — Оцеллос, о чём всё-таки вы разговаривали в кабинете? — первой нарушила молчание Рэйвен.

         — О... ну... знаете… — чейнджлинг на миг замялась, но, припомнив советы Селестии, тут же хитро усмехнулась. — Государственная тайна!

         — Как скажешь, — измученно отмахнулась от неё секретарь. Сегодняшний день дался ей нелегко и нервное потрясение давало о себе знать. — Интересно, чем там занимается Мэр?

         ***

         — Ах, это просто божественно! — постанывая от удовольствия, Мисс Харшвайни нежилась под массирующими её копытами. Расположившись на специальной кушетке, она лежала на животе, посматривая в пол глаза лежащий перед ней журнал. — Лучшее спа в Лас Пегасусе!

         — Воистину великолепное место! — вторила ей Мэр с соседней кушетки, закатывая глаза от блаженства, пока мускулистый пони старательно проходился копытами по всему её телу. — Спа достойное монарших персон!

         — Совершенно с вами согласна! — раздался знакомый голос от третьей кушетки, где старательно трудилась сразу группа массажистов. Из-за их широких спин никак было не рассмотреть кто их клиент. Лишь розово-салатовая магическая аморфная грива пробивалась наружу, выдавая личность их соседки.       

Двадцать вторая серия девятого сезона

Осталось всего пару недель до конца сериала, а значит терять уже нечего. Можно позволить себе немножечко расслабиться и поэксперементировать. Сделать в субботней глупости то, что никогда себе не позволял делать, так что теперь я ни в чём не уверен. Не представляю как всё получилось и насколько это приемлемо. Эх, что бы сделать к последним двум субботам? Может есть какие идеи? А пока вот вам ссылки: 

Время трансляции: с 18:30 по МСК.

Список онлайн-трансляций:

                  18: Осевое вращение

         Нет ничего обманчивее, чем спокойствие и неторопливый быт маленьких городков вроде Эпплузы. Пони, парочками чинно гуляющие по полупустым улочкам, жеребята, тихонечко рисующие веточкой в песке всякие глупости, шериф, мерно покачивающийся в своём кресле, пожёвывая травинку, — всё это лишь фасад обыденности, за которым скрывается один простой и неопровержимый факт: в Эпплузе всегда что-то творится. И если вам внезапно показалось, что всё тихо и спокойно, это повод бить тревогу.

         Так что когда с площади перед ратушей раздались крики ужаса, пони в панике стали носиться по улицам, а кобылки осторожно падать в обмороки прямо в предусмотрительно подставленные объятия своих кавалеров, Шериф удовлетворённо выдохнул. С кряхтением, потирая непрестанно болящую спину, он вылез из своего кресла и со всей свойственной ему скоростью неспешно идущего пони поспешил на площадь. Игравшие то тут то там жеребята, с малых лет наученные горьким опытом не лезть вперёд старших, еле сдерживая рвущееся наружу любопытство, последовали за немолодым пони. Так что на площадь шериф явился в окружении свиты глазеющих во все стороны детишек.

         — Чего шумим? Что на этот раз? — скрипучим голосом он вопросил собравшуюся перед ратушей толпу.

         — Мой пирог, мой чудесный пирог! — билась в истерике одна из кобылок с трогательными косичками, пробивающимися из под чепчика, держащая в копытах противень с горкой угольков.

         — Мой режим полива! — восклицал другой пони с растущей клоками неровной бородкой, выглядывая из-за массивного цветочного горшка с печально опустившим пожухший бутон экзотическим растением.

         — Моя деловая встреча! — плакал навзрыд третий пони в сползших и повисших на одной дужке очках, железной хваткой вцепившись в печально опустившего голову единорога в строгом костюме.

         — Жеребята! Почему никто не думает о жеребятах! — какая-то кобылка с безумным взглядом выхватила из толпы детей одного полегче и принялась размахивать им, словно флагом.

         — Ох, пресвятая Селестия, золотым накопытником вас всех по лбу, кто-нибудь объяснит мне внятно что происходит?! — зло сплюнул травинку Шериф, зыркая на толпу исподлобья.

         — Время… остановилось! — указал на ратушу некий статный жеребец с соломенной гривой.

         И верно, стрелки огромных часов ратуши застыли неподвижно без пятнадцати десять, хотя время обеда давно уже прошло. И всё в городе пошло кувырком. Вот что бывает, когда все привыкают полагаться на один большой и удобный, видимый практически со всех уголков города указатель времени. Даже удивительно, что такое не случилось раньше.

         — И что мы будем делать? — сам себя спросил Шериф, почёсывая залысину под шляпой. — Придётся вызывать техника какого иль механика ажно из Кантерлота.

         — Ну и ну, — раздался негромкий голос из толпы. Пони расступились, открывая вид на с виду обычную кобылку в симпатичном платьишке и надвинутой на глаза шляпке с полями, которые так любят редкие гости Эпплузы. Скинув головной убор и в два присеста вынырнув из платья, земнопони осталась лишь в синем джинсовом комбинезоне с вышивкой в форме маслёнки на боку. Открыв свою небольшую дамскую седельную сумочку, она как по волшебству достала оттуда внушительных размеров пояс со всевозможными инструментами и закрепила его на себе. Последней на свет появилась фуражка с цеховым знаком механиков, тут же нашедшая своё место на голове, обрамлённой  тёмно-рыжей гривой. Утерев нос, тут же оставив на зелёной шёрстке темное грязное пятнышко, кобылка встала в пафосную стойку и произнесла: — Похоже вам не хватает капли масла!

         Замолкнув на секунду, толпа взорвалась топотом копыт, ликуя и чествуя нежданную спасительницу. Вокруг неё образовалось плотное кольцо зевак, так что Шерифу потребовалось применить силу чтобы добраться до кобылки.

         — Добрейшего денёчка, Мисс… — жеребец сделал паузу, давая возможность представиться.

         — Дроп, Оил Дроп, — не заставила себя ждать пони-механик, отбрасывая с глаз непослушный локон гривы. Что не помешало ему тут же вернуться на место. — Я тут в отпуске, проездом. Проветриться, прогуляться, принарядиться...

         — Вестимо, — кивнул Шериф, задумчиво наблюдая как нарядное платьишко и шляпка растворяются в толпе. — Ну чтож, Мисс Оил, мы очень рады, что вы здесь. Если вас не затруднит, следуйте за мной.

         Путь до ратуши не занял много времени. Тут идти-то всего пару шагов. Тут везде и всюду пара шагов, такова уж особенность маленьких городков, в том числе и Эпплузы. Пони почтительно расступались, уступая дорогу, заставляя простую кобылку-механика чувствовать себя настоящей звездой. Она старательно держала серьезное и профессиональное выражение на мордочке, но в душе ликовала: “Вот он мой звёздный час!”

         — Ну, значит так, — Шериф остановился перед массивными дверями. — Часы находятся на чердаке ратуши, дверь туда не заперта. Сами мы туда не ходим, так что буффало его знает что там творится.

         — Вы что, не пойдёте со мной? — озадаченно склонила голову Ойли.

         — Никак нет, не могу, ни за что, — тут же отпрянул жеребец с удивительной для него прытью. Опомнившись, он смутился, кашлянул и пояснил: — Ну, понимаете ли, мы сами туда не ходим, потому что там… Очень хлипкая лестница, да! Мне с моим весом там просто опасно. Но вы, стройная и невесомая, прекрасная юная кобылка — совсем другое дело!

         Ойли чувствовала, что дело пахнет керосином и в этот раз это даже не от неё. Но десятки пар восторженных глаз смотрели на неё, все пони тут рассчитывали на её помощь и она просто не могла сейчас развернуться и уйти, бросив их на произвол судьбы. Не после такого великолепного появления.

         — Жёванная ветошь, — презрительно скривившись, едва слышно прошипела она Шерифу и, тяжело вздохнув, вошла в ратушу. Дверь за ней со скрипом закрылась, отрезая путь к бегству.

         Ойли осталась одна. Помещение приветствовало её гнетущей атмосферой, словно это не место для всеобщего городского собрания, а склеп. О назначении помещения говорили только поваленные лавки да стоящий на возвышении пюпитр. И то он наверняка просто был прибит к полу, потому и не упал. Летающая в воздухе пыль, отчетливо заметная в солнечных лучах, пробивающихся сквозь не плотно сколоченные доски, взывала к генеральной уборке. 

         Кобылка представила себя, вооружённую метлой, отбивающейся от пыльных призраков и усмехнулась. Не так уж тут и плохо. В кои-то веки можно поработать спокойно, без какой-нибудь любопытствующей моськи, наблюдающей со спины, что не в силах удержаться от пары-тройки “полезных” советов. Это зудящее ощущение в затылке, когда кто-то на тебя смотрит сводило Ойли с ума. Вот прямо как сейчас.

         Пони-механик вздрогнула. Нет, ей определенно не показалось: кто-то следил за ней. Это ощущалось так же отчетливо, как вес её ремня с инструментами. Она буквально чувствовала каждую отверточку, каждый гаечный ключик, каждую маслёнку вплоть до уровня наполненности маслом и его качества. И точно так же она чувствовала на себе чей-то взгляд. Это ощущение стало уже обыденным и привычным, прямо как её инструменты, так что Ойли могла с уверенностью сказать, откуда за ней наблюдают. Незаметно зыркнув вверх из-под полей фуражки, она увидела фигуру в тени на потолочных балках. Впрочем она тут же исчезла, лишь доски едва слышно скрипнули.

         Насторожившись, Ойли медленно пошла вперед. Деревянные ступени лестницы противно и протяжно скрипели под копытами кобылки. На миг ей даже показалось, что слова Шерифа были не просто отговоркой. Наблюдатель не отставал, оставаясь в тени, постоянно неподалёку, на расстоянии одного прыжка, источая вполне ощутимую угрозу. Шаг за шагом, выше и выше, всё ближе к цели. Своеобразная игра в гляделки, у кого быстрее сдадут нервы. Это был самый напряжённый подъем наверх в жизни механика.

         Близился конец лестницы и с ним чердак. Стоит кобылке пересечь незримый порог, как битва будет окончена. Что-то случится и не факт что ей это понравится. Надо срочно что-то предпринять, но вот что? Думай, голова, думай! Ойли торопливо перебирала варианты, один другого абсурднее, пока не стало уже слишком поздно. Сама того не заметив, она уже оказалась на чердаке и ощущала надвигающееся на неё нечто. Не придумав ничего лучше, она резко развернулась на месте и гаркнула в сторону наблюдателя:

         — Спиральный рекуператор тебе в конфузор заднего клапана! — пророкотал голос кобылки. Эхо вознесло её слова к высоком сводчатому потолку-куполу, откуда что-то с неслось вниз с всё нарастающим визгом. Ойли успела лишь заметить пониподобную фигуру с крыльями, прежде чем её сбило с ног навзничь и повалило на пол. Кряхтя и постанывая, кобылка попыталась приподняться, но кто-то придавил её своим весом. Открыв глаза, первое что она увидела это острые клыки в зубастой пасти прямо перед её носом. Их дополняла пара чуть светящихся в полумраке глаз хищника с вертикальными зрачками. Ну и всё остальное тело пони прилагалось.

         — Прив… — начала было пони, но её прервал истошный визг Ойли, который та сопроводила сильным толчком всеми копытами. Пони с воплями разлетелись в разные стороны, кто от ужаса, кто от боли. 

         — Э-э-эй!!! — обиженно возопила обладательница зубов, взмахом крыльев поднимая себя ноги. — Ты чего дерешься?!

         — А ты чего нападешь на меня?! — не осталась в долгу пони-механик. В копытах у неё уже были её излюбленные маслёнки и она была готова пустить их в ход. Она как никто знала что их можно использовать не только по назначению, но и для самообороны. — Не подходи ко мне, монстр! А то как прысну!

         — Сама ты монстр! — обиженно шмыгнула на неё незнакомая кобылка, усаживаясь на пол у противоположной стены чердака и обнимая валяющуюся рядом подушку. — Я просто от удивления упала с балки на тебя вот и всё. Никогда не слышала, чтобы кто-то так ругался. А что такое конь-фузор заднего клапана?

         — Узнаешь, когда я тебе туда масло впрысну, бестия! — грубо огрызнулась Ойли, но масленку всё же опустила. Не было похоже, что её собираются есть прямо тут и сейчас. — Ты что вообще такое?

         — Я не что, а кто! — угрюмо хмыкнула незнакомка, задирая нос. Разглядывая её повнимательнее, кроме алебастровой шёрстки и ярко-соломенной гривы она выделялась внушительных размеров кожистыми, как у летучей мыши крыльями. Зубы её уже не казались такими уж большими, даже пары остреньких клычков было почти не видно. Понятно, кого так опасаются местные. Как давно она тут живёт? И что ест? Не местных же?

         — Да ты же… — Ойли внезапно вспомнила, что видела нечто похожее, когда чинила кое-что засекреченное в кантерлотских бараках. — Я уже встречала таких как ты! Но откуда ты такая тут?

         — О, ты про нас знаешь? Видела систему пещер в горной гряде к западу отсюда? — оживилась крылатая пони, откладывая в сторону свою подушку. Её ушки встали торчком, демонстрируя маленькие пушистые кисточки на кончиках. — Так вот я точно не оттуда. Теперь, по крайней мере. Выгнали за то, что слишком… ну… яркая. Так что я взяла свои пожитки, подушечку, одеялко и освоилась пока тут на чердаке. Местные заходили ко мне в гости пару раз, но почему-то с воплями и криками убегали, а ведь я так старательно улыбалась! Хс-с-с! Скучно тут одной, но наружу я ни ногой, один раз сунулась, так они в меня пирогом кинули! Обидно немного, зато вкусно. И охотиться не надо!

         — Яркая, значит, ага. Охотница! Звать-то тебя как, бестия? — уже беззлобно спросила механик, пряча масленку обратно. 

         Лошадка открыла рот и издала серию высокочастотных писков, перемежающихся щелчками и хрипами. Заметив недоумение на мордочке Ойли она смущённо потупилась.

         — Но ты можешь звать меня Пойзи, — призналась она.

         — Оил Дроп, почти приятно. Да уж, родители над тобой неслабо пошутили, — представившись, земнопони сочувственно покивала головой. Ощутив, что чего-то не хватает, она принялась осматриваться в поисках своей фуражки.

         — Держи! — Пойзи крылом подняла валяющийся возле неё головной убор и протянула новой знакомой. — И всё же что такое конь-фузор? И я не видела у себя никакого заднего клапана.

         — Ну, я немного погорячилась, — теперь пришёл черед Ойли смущаться. — Сама виновата, нечего тайком следить за честными пони.

         — Я просто наблюдала, вдруг ты пришла починить часы, — виновато склонила голову крылатая кобылка. — Я и не думала тебя пугать!

         — Точно, часы! — вспомнила пони-механик, обращая, наконец, внимание на огромный шестеренчатый механизм, занимающий большую часть чердака. Массивные зубчатые шестерни переплелись сложной конструкцией, источающей терпкий металлический запах железа и смазки, столь привычный и приятный кобылке. — А слона-то мы и не заметили.

         — Это же часы, глупышка! — улыбнулась Пойзи. — Слон он совсем не такой.

         — Я… А-р-р! Я вижу, что это часы, “глупышка”,— Ойли махнула на клыкастую бестию копытом и принялась осматривать механизм. Несмотря на пыль и отсутствие ухода он был в неплохом состоянии. Сзади раздавалось воодушевлённое сопение. Видимо и в этот раз ей не избежать работы под пристальным взглядом. — Осталось понять почему они не работают. С виду всё целое.

         — Знаешь, я, конечно, не мастер чинить всякое, — протянула у неё за спиной кобылка, едва слышно шурша кожистыми крыльями. — Но мне кажется, что проблема в этом.

         Она указала куда-то вглубь шестерней. Присмотревшись, Ойли заметила большой отрез ткани, намотавшийся на шестерёнку и её ось. На торчащем наружу пятачке можно было рассмотреть незатейливый цветочный узор. 

         — Возможно, это когда-то было моим одеялком, пока прошлой ночью коварная шестерёнка его у меня не отобрала, — нехотя призналась Пойзи, недовольно щурясь на вредный агрегат. — Ничего удивительного, что часы поломались. Будет знать как со мной ссориться!

         — О да, ты просто гроза всех механизмов, — усмехнулась Ойли, прикидывая, с какой стороны начать срезать. — Раз уж ты здесь, не могла бы немного провернуть эту шестерню обратно, чтобы я могла…

         — Без проблем! — не успела механик договорить, как Пойзи уже вовсю толкала указанный зубчатый диск, да так успешно, что ткань сама начала разматываться. Через считанные секунды шестерня была освобождена из плена одеялка. Или, если верить крылатому несчастью, одеялко было вызволено из зубцов коварного механизма. Всё измазанное в жирной смазке, но зато целое и невредимое.

         — Ура? — Неуверенно уточнила Пойзи, с вопросом посмотрев на Ойли. Та как раз добавляла смазку на недостающие элементы, восполняя то, что взяло на себя одеялко. Через пару мгновений механизм ожил и шестерни возобновили свой ход.

         — Вот теперь ура, — довольно скрестила копыта на груди пони-механик. — Осталось только выставить время и можно сдавать работу.

         Двигать стрелки вдвоём оказалось куда как проще, а с учётом пары крыльев, так вообще словно жеребячья игра. Судя по одобрительным возгласам пони на площади, их успех не остался незамеченным. Пора было выбираться из этого пылесборника, что по какой-то причине принимают за ратушу, даже вон часы поставили. 

         — Ну, бывай, — махнула Ойли на прощание и отправилась вниз. С каждым шагом в ней росло странное и противоречивое чувство. С каждой ступенькой ей хотелось вернуться и сделать что-то для этой странной случайной знакомой. Но пони механик упрямо помотала головой, прогоняя навязчивые мысли. К её ногам свалилась фуражка, та, которую ей подала Пойзи. Обернувшись, Ойли увидела в полумраке чердака силуэт кобылки с чуть сияющими жёлтыми глазами, чуть зубастую улыбку и совсем не чуть изгвазданное одеялко у её копыт.

         — А-р-р! Ну что с тобой делать? — закатила глаза земнопони, уже внутренне сожалея, что взялась за эту работу, что решилась взойти на чердак, что не бросилась сразу наутёк. — Я ещё пожалею об этом, ох как пожалею. Пойзи?

         — Да? — невинно взмахнула ресницами кобылка.

         — Если хочешь, можем вместе прогуляться по Эпплузе. Уверена, местные будут рады познакомиться с той, кто помог починить их часы, — предложила Ойли, внутренне молясь сёстрам-аликорнам, чтобы её не закидали пирогами за компанию. — Кроме того, раз уж ты всё равно поселилась на чердаке рядом с часами, я могу дать тебе пару уроков как заботиться об их механизме. Учитывая, что в городе нет своего механика, ты будешь самым настоящим спасением для них!

         — Правда? — глаза Пойзи от радости разгорелись пуще прежнего. От избытка чувств она принялась пританцовывать на месте, грациозно подёргивая крыльями и забавно аккомпанируя себе мелодичными попискиваниями и пощёлкиваниями. — Уря-уря-уря!

         — Тише, тише! — замахала на неё Ойли. — Успокойся! Пока местные к тебе не привыкнут постарайся вести себя… обычнее. Никаких “хс-с-с!” и попискиваний! Справишься?

         — ...постараюсь, — всерьез подумав пару секунд, неуверенно кивнула Пойзи. Она выжидательно уставилась на новообретенную подругу.

         — Эх, ну что мне с тобой делать? — повторилась пони-механик, постепенно привыкая к мысли, что это перепончатокрылое недоразумение теперь от неё не отстанет. Сделав глубокий вдох и собравшись с мыслями, она протянула своей протеже копыто. — Идём, бестия.

Двадцать первая серия девятого сезона

Конец неумолимо приближается! Мы все обречены! Обречены, я вам говорю! Спасения нет! Никто не избежит конца, неизбежного конца, конца сериала! Ну ничего, этот кончится, новый начнется. ДА и полнометры-спешал ещё обещали, так что посмотримка-посмотримка. Ну а пока серии ещё выходят, вперёд на стрим!

Время трансляции: с 18:30 по МСК.

Список онлайн-трансляций:

                  17: Ночной визит

         Прохладный ночной воздух нежно холодил шёрстку принцессы Луны, расположившейся на балконе своей опочивальни кантерлотского замка. Бледное ночное светило под действием магии неспешно карабкалось на небосвод, чтобы занять своё место среди звёзд. Вычеркнув это из своего воображаемого списка дел, аликорн глубоко и печально вздохнула, обуреваемая смешанными чувствами. Прошло совсем немного времени с тех пор как Найтмер Мун освободилась из своего заточения на луне и была побеждена Твайлайт и её друзьями. После примирения с сестрой, Луна была рада вернуться к своим былым обязанностям. И если раньше Селестия справлялась с контролем над обоими небесными телами, то стоять на страже мира снов может только обладательница лунной метки.

         — Ты делала это много раз, Луна, — увещевала себя аликорн, собираясь с мыслями. Звуки ночи немного успокаивали её: едва слышное завывание ветра, шелест листвы и потрескивание ветвей, уханье совы, крики летучих мышей и прочих ночных обитателей. На миг Луне показалось, что за ней даже кто-то наблюдает из темноты. Но она помотала головой, отгоняя навязчивые мысли и вновь попыталась сконцентрироваться. — Глубокий вдох и словно прыжок в воду…

         Разумеется, не было никакой воды и никакого прыжка. Вместо этого принцесса погрузила всё пространство вокруг себя в особую бессознательную тьму, по ту сторону которой находятся сновидения. За миг до того, как её личный пузырь мглы захлопнулся, Луна скорее почувствовала колебания воздуха, чем услышала хлопанье крыльев и, прежде чем она успела осознать что произошло, заклинание возымело эффект, перенося её в мир грёз. Вместе с нежданным попутчиком. 

         Им оказался нахохлившийся молодой филин, что сидел и деловито оглядывался по сторонам, вращая свою голову во все мыслимые и немыслимые стороны. А посмотреть было на что: вокруг сияли бесконечным количеством красок сны-звёздочки, каждая — врата в чью-нибудь грёзу. Увидев нечто его заинтересовавшее, хищная птица грузно поднялся в воздух и полетел куда-то вперёд, прежде чем ошалевшая от происходящего Луна смогла что-то предпринять.

         — Но... как? — спросила она сама себя. Её поразило даже не то, что кто-то проехал в мир грёз зайцем, то есть совой, а больше та скорость, с которой эта пернатая наглость освоилась на новом месте. Тут даже сама принцесса далеко не сразу смогла ходить, не то что летать. Слишком уж это место отличалось от привычного: непостоянное и зыбкое, сотканное из обрывков сновидений и ночных кошмаров, для перемещений между которыми используется не тело, а мысль. Но, видимо, этого филина никто об этом не предупредил. 

         — Надо его срочно поймать, пока он не натворил бед, — Луна решительно топнула ногой, отбрасывая прочь всякие “почему” и “как”. Безопасность сновидений подданных стояла на первом месте. Ну и за эту хищную птичку немного боязно. Кто знает в какой кошмар её занесёт. Сорвавшись с места, принцесса помчалась следом.

         Последовать за филином не составило труда. В этом мире он оставлял за собой след, словно бы смятый крыльями воздух, словно складки на скатерти. Путь вёл к одному из сновидений, судя по всему именно там и скрылся беглец. Нырнув следом, Луна обнаружила себя посреди заурядной, несколько мрачной спальни: комод, кровать и торшер. Какая-то несчастная кобылка дрожала от ужаса, спрятавшись под одеялом, в то время как пол… Пол колыхался, словно на волнах, усеянный несчётным количеством копошащихся крыс, так и норовивших забраться на кровать и под одеяло. 

         Старый знакомый, обнаруженный сидящим на спинке кровати, был пойман с поличным посреди трапезы, с торчащей из клюва половиной крысы. Увидев Луну, он не размыкая зрительного контакта неспешно втянул в себя длинный лысый крысиный хвост, казалось, наслаждаясь гримасой отвращения на лике принцессы. Её шок можно было понять: до сих пор ей и в голову не могло прийти что-то съесть в мире снов. Это было настолько неправильно, настолько противоестественно, насколько было здесь нахождение постороннего филина. Кроме того он стал как-то странно, словно бы магическим образом светиться. Возможно здешняя еда так на него повлияла. Наконец этот пернатый наглец соизволил открыть свой клюв и самодовольно ухнуть.

         Это стало последней каплей для прячущейся под одеялом кобылки. Её, судя по всему и крысы не очень радовали, а нечто большое и ухающее, забравшееся к ней в постель было уже чересчур. Разразившись громким воплем ужаса и отчаяния, она буквально разнесла комнату вокруг кровати на мелкие осколки сновидения, отправляясь в бесконечное падение во мрак неизвестности. Луна слишком хорошо знала чем такие кошмары заканчиваются, а потому не медля накинулась на отвлёкшегося на шум филина и, крепко зажав его в объятиях, силой воли вытолкнула их вдвоём прочь из мира грёз.

         В следующий миг принцесса почувствовала щекой холодный мрамор пола кантерлотского замка. Тьма вокруг расступилась, разгоняемая лунным светом. Крупный комок перьев, крайне недовольный столь грубым и бесцеремонным обращением, старательно вырывался из копыт, размахивая крыльями и мощными лапами с бритвенно острыми когтями. Чудо, что он ещё не попортил принцессе шёрстку. Опасаясь за свою сохранность, она невольно оттолкнула беснующуюся птицу.

         — Ух-х-х! — гневно воскликнул филин и бросился в атаку. Но не на принцессу, её-то он как раз старательно обходил стороной, признавая в ней серьезного противника, значительно превосходящего его размером. Вместо этого пернатая вредина, сверкая сияющими в полумраке жёлтыми глазами, принялась вымещать свою злость и недовольство на всём вокруг: его когти рвали гобелены и шторы, его прочный клюв разбивал витражи и окна. В какой-то момент он даже умудрился опрокинуть тяжеленный трон, вцепившись в его верхушку и усердно работая не по совиному мощными крыльями. Всё это сопровождалось недовольным уханьем и криками.

         Стража, как это заведено, вповалку отсыпалась на посту, так что поимку злосчастного вредителя Луне пришлось взять на себя. Погоня за филином по ночным коридорам сомнительное удовольствие, но принцесса неожиданно для себя ощутила некоторый охотничий азарт, представляя, как же здорово чучело этого чудовища будет смотреться на комоде её спальни. Впрочем, она тут же отмела эту мысль, напомнив себе, что ей положено быть примером доброты и всепрощения, так что никакого совоубийства она позволить себе не может. Ну разве что чуть-чуть.

         Тем временем маршрут погони и разрушения завёл их в крыло, где располагались покои Селестии. Медлить больше было нельзя. Тщательно рассчитав расстояние до филина, Луна с силой метнула один из расставленных повсюду горшков с цветами лаванды. К счастью ли или к сожалению, бросок её был неудачен: в птицу она так и не попала. Хитрая бестия в последний момент сделала пируэт и избежала столкновения со снарядом. А вот с колонной рядом филин разминуться не смог, со всего размаху влепившись в неё на полном ходу. Пока оглушённая птица медленно сползнала вниз, Луна схватила ближайшую штору и, сорвав её с окна, тщательно спеленала свою жертву. Получилось нечто весьма умилительное, пушистое и большеглазое. 

         Очень довольная собой, принцесса растерянно вертела в копытах свой трофей, не зная что с ним делать дальше. Филин начал приходить в себя и недовольно дёргаться, тщетно пытаясь освободиться из плена. Клюв его распахнулся, собираясь вновь разразиться гневными воплями.

         — Т-с-с! — зашипела на него Луна, прижимая копыто к губам. — Слушай, я понимаю, что ты недоволен, но я не хотела тебе навредить. Я лишь беспокоилась, как бы с тобой ничего не случилось. Я не имела совершенно никакого намерения нападать на тебя! По крайней мере пока ты не начал крушить всё вокруг. Если ты успокоишься и пообещаешь так больше не делать, то я тебя отпущу, договорились?

         Филин притих, словно раздумывая над этим предложением. Хитро прищурив светящиеся глаза он вроде бы согласно ухнул. 

         — Э не, я на это не куплюсь, — принцесса скептически смотрела на него раздумывая, что же делать дальше. Буквально через минуту устав от этого, она решила свалить ответственность за это на сестру, благо её спальня была совсем рядом. Приоткрыв дверь, Луна просунула внутрь моську и спелёнутого филина. — Сестра?

         — М-р-р-р-х, — пробормотал ей в ответ ворох одеял.

         — Я тут поймала филина. Он ест сны, светится и плохо себя ведёт! — наябедничала Луна. Птица же, напротив, выглядела полной самодовольства и гордости.

         — М-ы-ы-ргх, — вяло вздрогнуло нечто в недрах кровати. — Т-с-сх… лайт…

         — М-м-м-м, — протянула Луна, мучительно расшифровывая услышанное. — А что, это хорошая идея.

         Прикрыв двери опочивальни, принцесса принялась инструктировать Филина.

         — Слушай меня внимательно, чудо в перьях, — начала она, пристально смотря в глаза жертве. Призвав на помощь всё своё устрашение, вспоминая образы Найтмэр Мун, она продолжила. — Сейчас ты отправишься в Понивиль к Твайлайт Спаркл. Уж она-то точно разберётся что ты за чудо такое. Если ты позволишь себе свернуть с пути и не прибыть на место сегодня же ночью, клянусь лунными кратерами, после того как я закончу с тобой, твои перья будут находить в самых отдалённых уголках мира ещё несколько тысячелетий спустя, на столько мелких кусочков я тебя изорву!

         И в подтверждение своих слов Луна выдернула одно из пёрышек филина. Тот вздрогнул, больше от неожиданности чем от боли и сразу как-то сник, поубавив ретивости и жажды отмщения. Принцесса же, убедившись в результативности своего убеждения, выпутала птицу из шторы и отпустила. Та, нахохлившись, пару раз расправила крылья, укладывая пёрышки как надо, покрутила головой из стороны в сторону, грозно сверкнула глазами, но затем согласно моргнула, не столько ведясь на угрозы, сколько делая одолжение. Словно бы  говоря: “Ладно, слетаю я к этой вашей Твайлайт Спаркл, посмотрим что там у неё.”

         Огласив коридоры замка громогласным “Ух!”, от которого Селестия едва не свалилась с кровати, филин улетел в направлении Понивиля, к маленькому окошку в кроне дерева-библиотеки,  где его ждала ещё одна судьбоносная встреча.