Интересно, а смог бы я, без чего нибудь столь привычного и естественного? Хм... Ну обхожусь же я "без внимательности".
Подробнее
ПОБЕГ Он посмотрел вниз, там простиралась огромная планета, испещренная цветными жирными мазками красок: реки и горы, сплетенные вместе, спускались в россыпь ярких сочных долин разных цветов и оттенков, тут же исчезая в тумане. Тени больших перекатывающихся, клубящихся облаков, скользили, по этой райской безмятежной земле. И там внизу была она. Просто двигаясь взад и вперед, уже наверно раз тысячу, обогнув их новый мир, она все еще пыталась унять свой гнев. Но все еще не могла успокоиться. Ему же ничего не оставалось, как ждать, здесь в космосе подальше от нее и надеется, что эти ее «новые критические дни», (он так, про себя, назвал ее состояние) скоро пройдут. Просто ждать или не просто — даже за столь долгое время, он все еще не мог налюбоваться этими видами: величавые планеты выплывали перед ним прячась за спины друг друга, вокруг них сновали беззаботные карлики-спутники, а красная звезда бурлящими потоками изливающая огромное количество радиации вызывает такие не виданные по красоте сияния, в атмосферах этих, поистине величественных, гигантов, что у него просто перехватывало дыхание. Космос великолепен, величественен, а эти картины из глыб, газовых гигантов, сотен мириад осколков, одиноких метеоритов: радует глаз сердце и душу. Он чувствовал себя в божественном кинотеатре в первом ряду, и ему мерещиться невидимая рука дирижера, который заставляет все это двигаться, вращаться, гореть, сталкиваться, рождая чистое искусство в самом свободном из существующих мест — космосе. А впереди у них вечность. Так почему она этого просто не может принять? Ведь тогда, давно и уже, как ему кажется, совершенно в другой жизни она пошла за ним: и он вспомнил, как это было. Ночь, душная ночь, он проснулся от дурного сна, вещего сна — кошмара, в котором он видел смерть всего. Мокрый, растерянный ему казалось, что он еще не проснулся и чуял запах горелой плоти, жженых ногтей, волос, слышал звук взрывающего стекла, треск бетонных перекрытий и ни одного человеческого крика, вопля, плача — ничего. Он прислушался: в темной потной ночи все мирно спали. Тогда он с каким-то удивительным спокойствием понял две вещи: скоро мир, в котором он живет, просто исчезнет поглощенный бушующей огненной вакханалией, а после превратиться в глыбы раскаленных камней коим будет суждено вечно блуждать в черноте космоса. Мир исчезнет. Но он знает, как спастись и ему и ей, той, что сейчас, как и многие в его мире, мирно посапывает в ожидание следующего утра, которое так никогда и не наступило. Разве было у него время думать, предполагать, рассчитывать варианты? Нет. Он беспардонно растормошил ее, в каких неведомых красках попытался рассказать о сне, о предчувствии, и о том, что он их спасет. Но чувствуя как время, неумолимо сыпется песком, сквозь судьбы всех, кто исчезнет и превратиться в золу, в прах, он не стал с ней церемониться. Он помнил ее удивленный все еще сонный взгляд, он помнил, что прошептал ей тогда: «нам пора», взял ее за руку, и они резко взлетели ввысь, сквозь бетонные перекрытия. Вначале они парили над крышами, потом поднимались все выше и выше, и вот они видели собственные тени скользящие уже над облаками. Никто из них не чувствовал страх или удивление, они просто поднимались все выше и выше, и уже видят всю землю полностью, и как неторопливо и вальяжно в нее врезается, нет, ее поглощает огромный метеорит. БОЖЕ! ЧТО ЭТО ЗА ЗРЕЛИЩЕ! Казалось сейчас, нет ничего приятнее, чем возвращаться к этому воспоминанию: с начала метеорит лишь касался земли, но с каждой секундой все больше и больше обнимал ее, выкидывая в космос невероятное количество камней пыли моментально испарявшейся воды и улетучивающейся атмосферы из кислорода, азота и углекислого газа. Потом эти уже полностью деформированные глыбы начали краснеть и плавиться, превращаясь в жидкость еще мгновение и они, как две капли воды, прошли сквозь друг друга, зрелищно расплескивая остатки своей каменной плоти в пустоту. Все. Мир, в котором они встретились, поженились, мир в котором они жили, смеялись и ненавидели: перестал существовать. Но он снова был спокоен, он знает, что там, в космосе их ждет новая планета, новый мир, он просто чувствует его. Снова посмотрев на ее силуэт, и не говоря ни слова, он рванул вперед, а когда повернулся, то видел как она, не отставая от него, летит рядом. Всего секундный полет и они уже у алой звезды вокруг которой гордо плывут два каменных гиганта и на одном из них было все, что они потеряли: здесь была жизнь, реки были ключом горы вздыбливались и рассыпались в прах, животные боролись за свое будущее, а ветер гонял стаи облаков что обильно сыпали дождями. Они нетерпеливо спустились на поверхность этого странного рая. Этот новый впервые увиденный ими мир был прекрасен своей непохожестью на исчезнувший дом. Он был не похож всем: другие краски, другие запахи, другие животные, другие звезды, другое все. Он помнил, в каком экстазе он смотрел на буйство здешней жизни, красок. А потом он услышал ее истерический громкий крик. В мгновение, он оказался возле нее, совершенно обескураженный, что же могло ее так напугать или разозлись? Она стояла на берегу фиолетового озера и смотрела в свое отражение: пульсирующий мягким синим оттенком силуэт человека и больше ничего, только пульсирующая энергия. Это и были наши новые тела, только так они могли улететь и теперь они просто молния, сгусток заряженной плазмы, но уже не люди. Она повернулась и аккуратно, словно уже тогда все поняла и от этого боялась спросить это со свойственной ей прямотой: «верни мне мое тело». И он пытался объяснить: «Прости но это не возможно, это наша новая сущность нет больше тел. Есть только мы — такие. Ты можешь принять другую форму, да ты даже можешь менять цвета, но невозможно снова принять человеческий облик». Но ее уже было не остановить, мечась по поляне, в гневе, отшвыривая камни, коряги и даже животных, что просто попадались ей на пути. Она носилась и психовала все время, то причитая, то срываясь в крик: ВЕРНИ МНЕ МОЕ ТЕЛО! Так и прошло время, а он просто плюнул на какую либо попытку вразумить ее оставил, здесь надеясь что она не уничтожит в гневе этот прекрасный новый мир, он надеялся, что она успокоиться и примет свое новое тело и тогда... Тогда они полетят дальше к другим красочным мирам, чтобы созерцать все чудеса вселенной. А пока он ждал и наслаждался каждым безумно красивым закатом и рассветом, переливающимися магнитными сияниями и, ее столь прекрасным мерцающим силуэтом.
ошибочный троеЧник,длиннопост,anon
Еще на тему
а так вообще хорошо написано