сайт хорошего настроения

Zdzislaw Beksinski

Наш кот по имени Кот.

Он просто однажды пришел к двери и начал мяукать. Соседка сказала, что раньше он там жил, но вот жильцы уехали, а он - остался. 

Впустили. Он зашел, попил, попробовал колбасу и довольный завалился спать. Очень шерстяной. С бледным носом.

Вздремнув - ушел. С тех пор начал приходить регулярно, раз в пару дней, но ночевать не оставался.

Конечно же ему нельзя было на кровать - уличный кот все-таки, но он был очень терпелив и настойчив.

Мы его сгоняли пару раз, потом махнули рукой - ну раз уж он хочет. Но ему пришлось заплатить - он был вымыт и обработан средством от блох. Уже тогда я удивился его абсолютной неагрессивности. Ему очень не понравился душ, когти во все стороны, гнусный мяв, попытки вырваться... но он даже не пытался царапаться или кусаться. Намытый и высушенный он нас великодушно простил. А после вернулся грязнее прежднего:

Был снова помыт и хотя хватило этого ненадолго, доступ к кроватке он получил.

Постепенно мы друг к другу привыкли. 

Летом он спал на улице - на любимом пластиковом баке

А зимой предпочитал оставаться в квартире и толстеть

Однажды он пришел с поврежденным ухом. Выглядело оно не очень хорошо - раздулось и проходить само явно не собиралось.

Через пару дней было решено, что надо нести его к ветеринару. По пути туда Кот (так его стали называть) выломал пластиковую дверцу клетки и попытался сбежать, но далеко не ушел и внезапно просто остановился, тяжело дыша. Так что был снова пойман и доставлен к врачу. Там ему все вычистили, вкололи антибиотики и ухо стало заживать, хотя часть повреждений оказалась необратимой и ухо выглядело слегка "пожеванным".

Время шло, нам потребовалось переехать в другой город и мы решили взять его с собой. Это было не самое простое решение - в конце-концов плохо вырывать его из привычной среды, но бросать - еще хуже.

Ему это ужасно не понравилось. Прямо вообще. Но большая квартира и балкон в целом оказались достаточно просторными для него и сбежать он не порывался.

Когда заключение в квартире совсем перестало его тяготить, он начал осваивать новые места для сна. За монитором, например:

На новой кровати:

Под кроватью. Во всех шкафах. На всех стульях - он перепробовал все. А весной ходил спать на балкон, на солнце греться.

В процессе совместной жизни выяснилась новая его особенность - он сразу уверенно опознал лоток, но каждый раз перед походом в туалет сообщал об этом громким мявом. И что-то вот одышка стала появляться. И как-то беспокойным очень стал.

Мы решили сводить его к ветеринару. Ветеринар осмотрела Кота, сказала, что все с ним вроде в порядке, что признаков мочекаменной болезни нет, но ей что-то не нравятся шумы в его сердце. Ничего конкретного она сказать не может, но стоило бы провериться в вет. клинике. УЗИ, все дела. Дорого, конечно, но вдруг что.

Я помню как обедал на работе, когда мне сообщили результаты обследования. Врожденная кардиомиопатия. Прогноз - до полугода.

В качестве утешения было так же сказано, что если что-то случится, то это будет быстро и почти безболезненно.

Коту прописали целую гору таблеток. Он был очень против, но его таблетили два раза в день. Надо, Кот, надо...

Таблетки помогли - у него исчезло беспокойство, он стал еще более любопытным и ласковым.

Приходил спать на кровать. Вообще любил когда мы рядом. Его заглаживали и начесывали до совершенно расслабленного состояния. Накупили ему целую гору игрушек, но его заинтересовал только тоннель - он из него "охотился" на ленточку. 

Очень хорошо ему зашли консервы, и хотя он их полностью не съедал, а выедал самое вкусное, но все равно отъелся знатно.

Мы отправили его еще на одно обследование, требовалось уточнить дозировку, иначе такое количество лекарств уничтожило бы почки. Повторное обследование в другой клинике подтвердило диагноз и опасения. Часть таблеток отменили, часть заменили.

Однажды, после очередных таблеток, ему вдруг стало плохо - дышал часто и был в панике. Мы прослушали его на предмет каких-то звуков в легких, но поскольку ничего не было слышно, а была глухая ночь, то решено было отложить вопрос до утра, приглядывая за ним. Утром дыхание все еще было частым и его снова повезли в клинику.

В клинике его оставили на ночь в кислородной клетке, и... суть сказанного была в том, что это единственное, что они могут сделать - приступ или пройдет или нет.

Он выкарабкался. Неделю был еще ужасно несчастный - с синяками на лапе от капельниц и анализов. Но синяки прошли, Кот ожил и воспрял духом.

Прошел месяц.

В среду поздно ночью, после очередных таблеток, у него снова участилось дыхание. Не как в первый раз - в первый раз его серьезно колбасило. А так уже было, обычно все проходило за полчаса. Было решено приглядывать за ним, а утром, если что, отвезти к врачу.

Я пошел спать в пять утра. Через час меня разбудила жена. Кот был на кровати, дышал с хрипами и пеной - отек легких. Мы вызывали такси. До круглосуточной клиники ехать всего 20 минут. Такси должно было приехать через шесть минут. Я достал клетку, собрался - оставалось только дождаться машины и доехать. Жена позвонила водителю, попросила добраться как можно быстрее.

Мы смотрели как он задыхается и ничего не могли сделать, только попытаться успокоить, чтобы он тратил чуть меньше кислорода. Всего 26 минут - он ведь в прошлый раз он так хорошо держался.

Дыхание стало замедляться. Еще замедлилось. И все. Тишина. И открытые глаза. Такси даже не успело приехать. Остались только мы вдвоем и ...кот. Я гладил его, чувствуя, как остывает под рукой его тельце, как постепенно деревенеют мышцы. Как синеет нос, которым он любил утыкаться в ладонь. 

Это был очень любимый кот. Он пришел и залез в душу всеми четырьмя лапами. А теперь его нет и все вокруг напоминает о нем. Каждый звук. Каждое место.

9 сентября 1996 года меня положили в больницу на обследование по поводу гастрита. В больнице я познакомилась с двумя девушками - Настей, фамилию не помню, и Женей Барашкиной. Иногда, когда была хорошая погода, мы вместе выходили гулять. 24 сентября днем мы втроем вышли из больницы и гуляли во дворе, на улице недалеко от больницы. Когда мы втроем проходили мимо магазина, расположенного у автостоянки, где много киосков, к нам подошла бабушка. На вид она была очень старая, седая, маленькая и худенькая, узнать ее я смогу. Она обратилась к нам за помощью, сказала, что закрыла дверь в свою квартиру и не может открыть, попросила, чтобы мы ей помогли. Мы согласились. Она привела нас к девятиэтажке, мы поднялись на девятый этаж, и эта бабушка постучала в дверь. Дверь открыл мужчина с собакой - черным большим водолазом. Я испугалась, Настя с Женей тоже. Мы стали говорить бабушке, зачем она так поступила, но она сразу молча прошла в квартиру. Этот мужчина стал нас загонять в квартиру. Мы зашли, так как боялись и его, и собаки. В квартире, кроме этой бабушки и мужчины, находилась женщина лет тридцати на вид, черненькая, волос "хвостом". Мужчина этот на вид 27-28 лет, низкого роста, черный волос "ежиком", лицо худощавое, на кисти правой руки татуировка - голая женщина. Он сразу провел нас всех троих в комнату, где стояли комод и кровать, сказал всем сесть, говорил, что он два дня не спал и поэтому злой. Назвался он Андреем. Мы все стали проситься, чтобы он нас отпустил, но он сказал, что сейчас кто-то должен прийти, посмотреть на нас, и если это не мы, то он нас отпустит. Он велел нам сидеть в комнате тихо, выходил, заходил снова. Настя мне предложила ударить его бутылкой по голове и убежать. Бутылка стояла у кровати. Я сказала, что не смогу. Тогда она решила сама его ударить. Андрей зашел, и так как Женя продолжала просить отпустить нас, сказал, что сейчас поставит ей укол успокоительного, принес шприц с желтой жидкостью, взял Женю за руку, велел ей накачать вену. Настя ударила его сзади бутылкой, но по голове не попала, а попала по плечу. Он достал из кармана нож с кнопкой и ударил ножом в живот Настю. Она сразу присела, стала говорить: "Не надо". Андрей ударил ее еще три-четыре раза ножом в грудь, живот, схватил валявшиеся колготки и стал ее душить. Зашла бабка, спросила: "Что ты делаешь?" Андрей сказал, чтобы уходила, а то и ей достанется. Андрей задушил Настю, лежащую на полу, и когда она перестала шевелиться, позвал бабку, сказал, чтобы она посидела с нами, а он сходит, умоется. Он ушел, мы с Женей стали просить бабку, чтобы она выпустила нас, она сказала, что найдет ключи и отпустит, и ушла, в комнату больше не заходила, хотя находилась в квартире. Молодая женщина тоже была в квартире, но в комнату не заходила. Мы просидели в комнате до ночи, Андрей говорил, что надо, чтобы труп окоченел. За это время он всячески издевался над нами, принес топор, говорил, что головы отрубит, прислонил топор к шее мне, сказал, что тупой, начал тут же точить, бил нас. Что происходило дальше, я на настоящий момент во всех подробностях сказать не могу, еще не окончательно пришла в себя, так как все эти дни меня Андрей постоянно бил, пристегивал самодельными наручниками к ванне, пинал, говорил, что все равно убьет. Женю также бил. Когда Андрей убил Настю, ночью он велел нам разрезать труп на части, чтобы легче было прятать. Он дал нам ножовку по металлу, ею мы и разрезали труп, отрезали мясо от костей ножом. Сам он этого не делал, только командовал. Мясом и костями кормил собаку. Отрезанные части мы с Женей носили в ванную, там складывали в ванну, бачок. И бабка, и женщина все это видели, присутствовали в квартире. Это точно. Все остальные дни он бил нас с Женей. Сломал руку Жене, разбил ей голову, несколько раз зашивал ей голову сам простой иголкой с ниткой. Женя ему нравилась, и он постоянно приставал к ней, говорил: "Докажи мне, что ты не б..." Осматривал ее как гинеколог и через сколько дней - не могу сказать, изнасиловал и насиловал постоянно. Меня он не трогал, только бил. Он заставлял Женю, чтобы она зарезалась, но она говорила, что не может, и просила, чтобы он поставил ей какой-нибудь укол, чтобы она не мучилась. Но Андрей ей отвечал, что, наоборот, она будет мучиться, а он - смотреть. Кормил он нас супом из трупа Насти, ел ли сам - я не видела. Суп варила бабка, она знала и видела, какое и откуда мясо ей дает Андрей. Кроме того, я видела, что бабка, уходя, брала часть трупа в сумку и куда-то уносила, куда - не знаю, об этом они не разговаривали. Вообще из их разговоров я поняла, что Андрей бабке заплатил какие-то деньги за то, что она нас ему привела. К бабке он всегда обращался только "Э", никак не называл, женщину называл Надеждой Николаевной или просто Николаевной. Ни бабка, ни женщина в этой квартире не жили, не ночевали, приходили иногда, бабке Андрей всегда говорил, когда ей надо прийти, женщина приходила сама, но сколько раз - сказать не могу. В прошлую пятницу утром Андрей стал насиловать Женю, она просила "не надо", на что он ей ответил, что терять нечего, все равно она умрет. В этот же день куда-то девалась газета с программой телевидения, Андрей стал нас бить, говорил, что мы украли, стал заставлять Женю ходить. Она ходить уже не могла, и он ее стал бить, бил головой о пол, пинал. Меня пристегнул в ванной. Затем он зашел, спросил, умею ли я делать искусственное дыхание. Женя лежала на полу и не дышала, но сердце слабо билось. Около часа я ей делала искусственное дыхание, но она умерла. Андрей сказал, что она ему нравилась и надо, чтобы душа у нее отошла открыл форточку и три дня не трогал труп Жени. В этот же день, когда он убил Женю, он изнасиловал меня. Через три дня он накормил меня жареной картошкой и сказал, чтобы я разрезала на части труп. От трупа Насти уже ничего не осталось. Я ножовкой и ножом разрезала труп, сложила все в пустой бачок в ванной. И бабка, и женщина приходили, видели труп Жени. Андрей сказал бабке, что все части трупа нужно похоронить в одном месте. Вчера в дверь квартиры стали сильно стучать. Андрей сначала спросил "кто", потом сказал, что сейчас поищет ключ, но оделся, обулся и куда-то убежал. Я лежала в комнате на полу и боялась подать голос, так как думала, что пришла милиция, а Андрей постоянно говорил, что если придет милиция, он меня сразу убьет"