Doom Slayer

Глава 9: Братья

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/9/UnderDoom

Примечания переводчика

Я решил воспользоваться возможностью выделить реплики Санса и Папируса соответствующими шрифтами, но, к сожалению, кириллического шрифта Papyrus по дефолту в винде нет, так что, если вы хотите видеть его реплики его шрифтом, а не стандартным, вам придётся скачать вот этот шрифт, установить его и перезапустить браузер. И, если у вас есть какое-то мнение по этому поводу, можете написать в комментариях, стоит ли и дальше выделять соответствующими шрифтами диалоги Санса и Папируса.

______________________________________________________________________________________________________________________

Каменные ворота закрылись за ними. Теперь, без магического барьера, они удерживались вместе лишь собственным весом. Всё ещё сжимая руку своей подруги, он сделал первый шаг вперёд. Перед ними был длинный каменный коридор, тянущийся от места, где они стояли, и за пределы его острого зрения. И вновь он шёл в неизвестность, как и всегда.

Вокруг было тихо. Эту благоговейную тишину нарушал лишь звук его собственных шагов. Хотя его подруга шла рядом с ним, она не производила никаких звуков, то ли из-за её малого веса, то ли по причинам, говорить о которых им обоим не хотелось.

Они шли.

И шли ещё.

Наконец они увидели другие большие каменные ворота. Они были почти также широки, как коридор, и почти также высоки. Вместе они спокойно вышли через них в лежащий за ними снежный мир.

______________________________________________________________________________________________________________________

Тьма. Он был окружён тьмой. Он не мог отличить пол от стен и сказать, были ли стены вообще. Он был один. Он не видел ничего.

Ничего, кроме единственной точки на земле, освещённой светом, падавшим из трещины в потолке пещеры.

Ничего, кроме золотого цветка.

"Умно", сказал сорняк саркастически. "Очень умно."

Думгай не ответил, не двинулся и даже не изменился в лице. Этот цветок не стоил его внимания.

"Думаешь, ты правда такой умный, да?"

Думгай закатил глаза, раздражённый тем, что его задерживает растение.

"Что ж, это не так!" рявкнул цветок. Его лицо мгновенно исказилось, выявляя демоническую природу цветка. "Ты такой идиот! Ты хоть понимаешь, насколько ты могущественен?"

Тишина.

"Я бы что угодно сделал, ради такой силы! Что угодно!" Его лицо оставалось монструозным, но в голосе появились умоляющие нотки.

"Ты обладаешь невообразимой властью над этим миром и тратишь её впустую! Думаешь, спасение одного монстра хоть что-то изменило? Нет! И не изменит! Никогда!" Умоляющие нотки смешались с бессильной яростью и стали надоедливым истерическим шипением.

"Ты делаешь это лишь чтобы поиздеваться надо мной, верно? Ты пришёл сюда с силой, достаточной чтобы уничтожить этот мир, затем напал на меня, а теперь ты весь такой паинька Мистер Комплекс Мессии?!"

Думгай поднял бровь. Во-первых, цветок напал на него. Во-вторых, насколько эгоистичным надо быть, чтобы решить, что он здесь лишь ради того, чтобы возиться с тупым растением?

"Не всё вертится вокруг тебя, сорняк ты переросток", наконец ответил он. Лицо цветка вернулось назад к своей простой мультяшной маске. Слёзы скатились по его щёкам.

"Заткнись!" Цветок мог лишь плакать. "Ты эгоистичная мразь!" Выражение его лица изменилось, но всё равно выглядело таким же злым, как и предыдущее, если не больше. "Я тебя ненавижу!" Из тёмной земли начали вытягиваться лозы. Из каждой лозы вырастали шипы, пока их концы не стали похожи на средневековые булавы.

"Отдай мне свою душу!" Демон набросился на него, хлестая лозами в попытках поймать, освежевать и убить его.

Слишком медленно.

По нажатию спускового крючка, пулемёт начал с головы до корней поливать стоящего перед ним демона свинцом. Думгай ни разу не шевельнулся и даже не дрогнул, пока лозы перед ним разрывались его градом смерти. Дым и пыль, поднимавшаяся как с земли, так и из ран демона, заполняли воздух, пока пули зарывались в грязь. Когда пыль образовала облако, он наконец прекратил огонь.

Когда пыль улеглась, цветка не было. На его месте была глубокая изрытая яма. Освещённое пятно земли было устлано пылью и мёртвыми лозами, а также единственным золотым лепестком.

Он сделал глубокий вздох, печалясь, что не убил демона ещё в первый раз. Сложив своё оружие, он продолжил идти, пока не увидел другие, более украшенные каменные ворота, пропускавшие тусклый свет и холодный ветерок.

Он наконец вышел из Руин в Снежнеград.

______________________________________________________________________________________________________________________

Как только он ступил на покрывающий землю снег, он заметил, что его маленькая подружка ждала его снаружи.

Ты всё это видела?

Она не ответила. Несколько секунд посмотрев ему в глаза сквозь шлем, она протянула ему свою руку.

Он жестом попросил её подождать минутку. За его спиной был куст и он выглядел подозрительно. Он повернулся и раздвинул его листья, в поисках того, что он прятал.

Он нашёл камеру, которая в этот момент зажужжала меняющим фокус объективом. Возле объектива беззвучно мигала красная лампочка, показывающая, что запись идёт.

Кто-то за нами следит.

Он быстро замахнулся кулаком, чтобы уничтожить камеру, но был прерван.

"Это не очень дружелюбно с твоей стороны."

Его кулак замер на пол пути. Он поднёс его к подбородку своего шлема и обдумал это. Он решил, что она права. Оставить камеру целой после того, как дал неизвестному наблюдателю знать, что обнаружил её, выглядело бы дружелюбным поступком.

Думгай взял свою подругу за руку и не стал настаивать дальше.

Вместе они пошли по узкой тропинке, слой снега на которой был слегка тоньше, чем везде вокруг. Деревья росли вдоль тропинки так близко друг к другу, что были как стены. Дул приятный ветерок, слабо покачивая деревья и срывая листья с веток.

За исключением звука шелестящих листьев и его ботинок, шагающих по снегу, было очень тихо. Они продолжали идти по прямой тропинке.

Как долго ещё эта тропинка будет тянуться?

"Это риторический вопрос?"

Нет. Я серьёзно, мы идём уже целую вечность.

"И минуты не прошло. Потерпи."

Он недовольно рыкнул. Он не привык к длинным прямым путям. Ад почти полностью состоял из лабиринтов или открытых областей. Тихие прямые пути почти всегда лежали перед встречей с особенно крупным демоном, так что эта Снежнеградская тропинка вызывала у него тревогу.

Лишь однажды монотонность их пути была нарушена упавшей веткой. Она была тонкой и без листьев. Он переступил через неё, не видя причин ломать её ногой. Когда ветка осталась позади, дорога снова стала такой, какой и раньше.

Если мы столкнёмся с демоном, я его прибью.

Как только эта мысль проскочила через его разум, он услышал что-то позади.

Хруст.

Он обернулся, с огромной скоростью развернув своё тело, чтобы взглянуть на источник звука. В его руке уже был пистолет, готовый подстрелить сломавшего ветку.

Там никого не было. Ветка была сломана. И там были следы, непохожие на его собственные, и, похоже, следовавшие за ним. Но там никого не было.

Единственная капля пота стекла по его напряжённому лбу. Его глаза посмотрели прямо перед собой, затем налево, затем направо. Лево право лево. Прямо. Он не видел ничего, кроме сломанной ветки и странных следов.

Аккуратно убрав оружие, он снова взял свою подругу за руку и, развернувшись, пошёл по лесу дальше. Он шёл быстрее, чем раньше.

Ветер продолжал дуть, но уже немного сильней. Его голые руки чувствовали, что ветер стал холодней, и он поблагодарил бы Ад за то, что закалил его к такой погоде, если бы не был так сосредоточен. И не ненавидел Ад.

После внезапного сильного порыва ветер cтих, как и всё вокруг. Кроме, конечно, его собственных шагов.

И шагов у него за спиной.

Он развернулся опять с уже передёрнутым дробовиком и взглянул на своего преследователя.

Никого.

"Мост прямо здесь", сказала ему его подруга, ничуть не обеспокоенная тем, что происходило. Она указала дальше по тропинке, и он увидел через плечо мост, о котором она говорила. Они были близко.

Он повернулся к мосту, взял её за руку и рванул вперёд. Он бежал также быстро, как когда охотился на демонов в Аду. Снег взлетал в воздух из под его ног, пока он нёсся по тропинке к мосту. Так близко.

Шаги приближались.

Он не утруждал себя посмотреть, поспевает ли за ним его подруга. Она всё равно была привидением или чем-то вроде того. Она могла с этим справиться. Он продолжал бежать, пока не приблизился к мосту.

Оно было уже прямо у него за спиной.

Прямо перед мостом, который соединял тропинку через узкую, но очень глубокую яму, он обернулся вновь. Посмотрев на преследователя, он наконец его увидел, но не смог разглядеть каких-либо деталей. Тени деревьев сливались вокруг существа, скрывая его в полной темноте. Он отметил, что оно было гораздо ниже его, лишь немногим выше его подруги.

Оно не было похоже на цветок, от чего Думгай почувствовал небольшое облегчение. Но нападающий это нападающий, и ему нужно было двигаться быстро. Через долю секунды двустволка Думгая была направлена на то, что скорее всего было лицом существа. Одно неверное движение, и от него останется лишь пыль.

Тишина.

"Ч е л о в е к", произнесло оно наконец низким и рычащим голосом. "Н о в о г о   п р и я т е л я   в с т р е ч а ю т   н е   т а к." Оно тянуло слова так, будто ему было больно говорить. Оно вытянуло свою левую руку, обнаруживая костяную кисть, по-прежнему скрытую во тьме.

"П о ж м и   м н е   р у к у."

Несколько секунд никто не шевелился. Никто не производил ни звука, даже ветер или листья. Существо не опускало свою руку.

Медленно, нерешительно, Думгай опускал свою двустволку, пока она не стала направлена лишь на снег возле него, не представляя угрозы. Прошла ещё секунда, и он наконец протянул свою собственную левую руку, готовый ко всему, что угодно.

…

БРРРРРРРРАААААААААРРРРРРРПППППППППРРРРРххххххххиииииихххххх...

К этому он готов не был.

С каждой проходящей секундой веки Думгая становились всё тяжелее и тяжелее, его плечи – сутулее, а брови опускались, усугубляя прищур.

Он наконец мог видеть, чем был преследователь, и, говоря прямо, он чувствовал себя глупо, что вообще посчитал, что он был угрозой. Перед ним стоял невысокий скелет, – голые кости и никаких органов, – не рассыпающийся даже без видимых мускулов или плоти. Он был одет в синюю толстовку, оставленную незастёгнутой и распахнутой, обнаруживая под ней простую белую майку. Также на нём были баскетбольные шорты, мешковатые носки и пушистые тапочки. В его глазницах, за остальным пустых, плавали белые «зрачки». Несмотря на отсутствие кожи и мышц, на его «лице» красовалась большая говноедская ухмылка.

"хехех..." Он хихикнул. Его голос был гораздо слабее, но всё ещё низким. Скелет убрал свою руку и сунул её в карман своей куртки. "старый трюк с подушкой-пердушкой в руке. ВСЕГДА смешно."

Всегда ли?

"ладно, ты же человек, верно?"

Думгай глянул в сторону, будто неуверенный, как ответить, прежде чем кивнуть в ответ. Скелет, вероятно, этого не заметил.

"вот умора. я санс. скелет санс", представился он.

"Думгай", ответил Думгай взаимностью, резко кивнув скелету.

"ого, крутое имечко, приятель", ответил Санс. "По идее, сейчас я должен смотреть, есть ли тут люди. но... знаешь..." Он продолжил, смотря в сторону.

"меня это особо не волнует." Санс снова посмотрел на Думгая.

Тот, услышав это, почувствовал облегчение. Чем меньше монстров будут пытаться его ранить или поймать, тем быстрее он сможет уйти.

"а вот мой брат, папирус..."

Блядь, рано обрадовался.

"он человеко-охотничий ФАНАТИК", сказал Санс, и его ухмылка стала лишь больше – опять же, несмотря на отсутствие кожи и мышц. Думгай решил не задаваться об этом вопросами.

"эй, вообще, я думаю, это он вон там", добавил Санс, теперь смотря по другую сторону моста за спиной Думгая. "у меня есть идея. пройди через это подобие ворот."

Думгай развернулся посмотреть на это «подобие ворот». Лишь сейчас он его заметил.

"да, пройди через них", сказал Санс, двинувшись к воротам. "мой бро сделал брусья слишком широкими, чтобы хоть кого-то остановить."

Думгай прошёл через них между широко расставленными брусьями и пересёк мост. Он оказался на своего рода сторожевой станции, со стоящим неподалёку навесом и деформированной лампой, стоящей посреди этого места.

"быстро", сказал сзади Санс, "за эту подходящую по форме лампу."

Думгай, не думая, встал за лампу, лишь для того, чтобы увидеть, что он был для неё слишком большим. Лампа могла, возможно, спрятать лишь маленького ребёнка. Осознав это, он посмотрел на Санса.

"о. похоже, она не такая уж и подходящая, хах?" Думгай пару секунд поискал вокруг, за что бы спрятаться, но безрезультатно.

"думай быстрей, чел." лениво вставил Санс. Похоже его брат был уже близко.

Думгай шагнул в сторону так, что он теперь был сбоку от лампы, а не за ней. Он замер и встал так прямо, как только мог. Он быстро поднял руку в воинском приветствии и стал в позу, напоминавшую о его десантских временах.

Сразу за этим показался брат Санса, Папирус. И Думгаю пришлось сопротивляться жуткому желанию вооружиться, бежать, атаковать или всё сразу.

Папирус тоже был скелетом, но выглядел как физическая противоположность Санса. Он был высоким. Очень высоким, возможно на целую голову выше Думгая, в котором самом было шесть футов и шесть дюймов росту. Папирус был одет в белую броню, скрывавшую лишь его рёбра и плечи, красный шарф и красные перчатки и ботинки с золотыми ремешками. Его череп был вытянутей и менее круглым, чем у Санса, а в его глазницах не было белых зрачков, как у его брата. В то время как Санс стоял в непринуждённой, довольно безразличной позе, Папирус стоял наготове и во внимании. Его рост, броня и внешний вид напомнили Думгаю одного конкретного монстра.

Это ревенант. Это ёбаный ревенант!

Но всё же он сопротивлялся желанию двигаться и даже тяжело дышать. Или дышать вообще. Он не отрывал взгляда от Папируса, готовый защищаться, если придётся.

"чё как, бро?" спросил Санс Папируса.

"ТЫ ЗНАЕШЬ «ЧЁ КАК», БРАТ!" ответил Папирус. Его голос был гораздо выше и громче, чем у Санса – ещё одно, в чём они были противоположны. "УЖЕ ПРОШЛО ВОСЕМЬ ДНЕЙ И ТЫ ДО СИХ ПОР НЕ..." Папирус сделал паузу, положив руку в перчатке на свой таз.

"ОТКАЛИБРОВАЛ. СВОИ. ГОЛОВОЛОМКИ!" продолжил он. "ТЫ ПОСТОЯННО ТОРЧИШЬ ВНЕ СВОЕГО-"

"ОГОГО, САНС! ГДЕ ТЫ ДОСТАЛ ЭТУ СТАТУЮ КОСМОДЕСАНТНИКА?" спросил Папирус, указывая на Думгая. Думгай тихо сглотнул слюну.

"тебе нравится?" ответил Санс вопросом на вопрос. "я нашёл её на свалке. притащил её для тебя, ведь я знаю, что ты любишь эти клёвые футуристические штуки." Думгая бы разочаровало оправдание Санса, если бы он не был так сосредоточен на Папирусе.

"КТО МОГ ВЫБРОСИТЬ ТАКУЮ ОТЛИЧНУЮ МОДЕЛЬ? СПАСИБО, САНС! ТЫ ЛУЧШИЙ!" воскликнул Папирус, очевидно забыв, что был сердит на брата ещё несколько секунд назад. Папирус подошёл к Думгаю, который оставался недвижим.

"о, не стоит её пока трогать", сказал Санс. "она со свалки, всё ещё грязная."

"ФУ", отреагировал Папирус, отстранившись от Думгая. "ЧТО Ж, Я ПОЧИЩУ ЕЁ ПОСЛЕ МОЕЙ СМЕНЫ И ПОСТАВЛЮ В СВОЕЙ КОМНАТЕ."

"а когда закончится твоя смена?" спросил Санс, всё ещё стоя позади Думгая.

"КАК ТОЛЬКО Я ПОЙМАЮ ЧЕЛОВЕКА, КОНЕЧНО!" воскликнул Папирус. "В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я ДОЛЖЕН БЫТЬ ГОТОВ! Я ДОЛЖЕН БЫТЬ ТЕМ, КТО ПОЙМАЕТ ЧЕЛОВЕКА!" Он продолжил с драматичным видом, положив руку себе на грудь.

"ЗАТЕМ, Я, ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС, НАКОНЕЦ-ТО ПОЛУЧУ ВСЁ, ЧЕГО Я ЗАСЛУЖИВАЮ!" Он кричал в небо закрыв глаза (каким-то образом). "ПРИЗНАНИЕ, ПОЧТЕНИЕ!"

"НАКОНЕЦ Я СМОГУ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К КОРОЛЕВСКОЙ СТРАЖЕ!" Папирус кричал в возбуждении, снова обратив своё внимание на Санса. "ЛЮДИ БУДУТ СПРАШИВАТЬ МЕНЯ «МОЖНО МНЕ БЫТЬ ТВОИМ ДРУГОМ?», И Я БУДУ ОСЫПАЕМ ПОЦЕЛУЯМИ ПОКЛОНЯЮЩИХСЯ МНЕ ФАНАТОВ КАЖДОЕ УТРО!"

"хмм..." сказал Санс. "может, этот космодесантник поможет тебе."

"НЕ ГЛУПИ, САНС! СТАТУИ НЕ МОГУТ ПОМОЧЬ ТЕБЕ ДОСТИЧЬ СВОЕЙ МЕЧТЫ! НА ЭТО СПОСОБЕН ЛИШЬ ТЯЖЁЛЫЙ ТРУД..." Папирус прервался. "ХОТЯ ОТКУДА ТЕБЕ ЗНАТЬ, ЛЕНТЯЙ!"

"эй, полегче. я выполнил тонну работы сегодня", возразил Санс. "скеле-тонну."

Серьёзно?

"САНС!" рассерженно закричал Папирус.

"да брось. ты улыбаешься."

"ДА, И МЕНЯ ЭТО БЕСИТ! ВЗДОХ..." сказал Папирус, действительно произнеся слово «вздох». "ПОЧЕМУ КТО-ТО ТАКОЙ ВЕЛИКИЙ КАК Я, ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ ТАК МНОГО, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ НЕМНОГО ПРИЗНАНИЯ!"

"эй", сказал Санс. "действительно звучит так, будто ты работаешь над собой..."

Не надо.

"до мозга костей."

Чёрт побери.

"АГХ!" сказал Папирус в отвращении. "Я ЗАЙМУСЬ СВОИМИ ГОЛОВОЛОМКАМИ... А ЧТО НАСЧЁТ ТВОЕЙ РАБОТЫ?" сказал Папирус, указывая прямо на Санса. "ЗАЙМИСЬ ЕЙ УЖЕ",

Пожалуйста, не надо.

"«ОПОЗВОНОЧЬ» ЕЁ!"

Чёрт ПОБЕРИ.

Папирус гнусаво смеялся, пока медленно топал дальше в Снежнеград, а затем вернулся и посмеялся ещё чуток. Наконец он ушёл.

"ок, можешь уже расслабиться", сказал Санс Думгаю. Думгай сбросил свою позу, как тяжёлый груз, и глубоко вздохнул. Собравшись, он вновь повернулся к Сансу.

"тебе надо идти", посоветовал Санс. "он может вернуться. А если он вернётся, тебе придётся услышать больше моих уморительных шуток." Санс коротко подмигнул.

На этом, Думгай немедленно развернулся и пошёл по тому же пути, каким ушёл Папирус, не желая больше слышать ужасных каламбуров Санса.

Как только он снова начал идти по тропинке, что-то взяло его за руку. На секунду он решил, что это был ещё один монстр, но, посмотрев вниз, он увидел, что это была его маленькая подружка.

Где ты была?

Она лишь пожала плечами в ответ. "Неплохая поза космодесантника."

Он проворчал на её комментарий. Она немного похихикала, прежде чем пойти с ним.

Не могу поверить, что говорю это, но не могу дождаться вернуться назад в Ад.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Я выжил, сучки.

Глава 8: Эпсилон (Часть 1)

Примечания автора к главе

Давно не виделись, читатели! Хаха! К сожалению, я не умер! Хаха! Колледж это ад! Хаха! Я был бы совсем не против приятных объятий быстрой и безболезненной смерти! Хаха!

Я собирался сделать главу побольше, но она закончена лишь наполовину, и я решил опубликовать эту половину, чтобы поддерживать в фике жизнь. Так что, надеюсь вам понравится эта половина главы.

______________________________________________________________________________________________________________________

Падение, падение, падение.

Память об этом чувстве всё ещё была свежей в её разуме. Ненависть. Депрессия. Она сдалась и прыгнула.

Она ненавидела человечество, а человечество ненавидело её. Человечество подтолкнуло её ко грани отчаяния и через неё, и она прыгнула.

Но жизнь ещё не закончила с ней играться. Каким-то ироничным чудом она выжила. Она встретила его, а они её удочерили. Они растили её, как собственную. Наконец, она чувствовала любовь.

Но они не были счастливы. Они страдали из-за них. Людей, обидевших их также, как они обидели её.

Она улыбалась. Она смеялась. Она делала вид, что всё нормально. Но на самом деле это было не так. Прожив с ним рядом довольно времени, она прониклась к нему доверием. Она рассказала ему всю правду.

Она была полна ненависти. Вместе с ним, она придумала план. Они станут героями. Они освободят свою семью, свой народ. Люди, что согрешили против них, познают возмездие.

Они сделали это вместе. Она наконец сделала то, что попыталась все те годы тому назад. Она отравилась лютиками и отдала ему свою душу. Он взял её, поглотил и отправился на поверхность, сквозь магию.

Он впервые видел естественный свет.

Как один, они вошли в деревню. В этом месте она росла. Это место она ненавидела. Она направила против них их общее тело и атаковала со всей своей решимостью.

Удары не наносились.

Он удерживал её.

Она была предана. Её братом, тем, кого она любила. Её партнёром. Она пыталась его вразумить, напоминала ему, что они сделали его народу. Он не слушал. Люди, которых они – которых она ненавидела, нападали. И нападали. И нападали.

Он перехватил управление их телом и пошёл домой. Месть была так близко, но он ей в этом отказал. Он отказал ей, его семье и его королевству в их вомездии.

И так, когда их тело рассыпалось, а их души перестали быть сплетены, и она погрузилась в глубокую чёрную пустоту смерти, освещаемую лишь клумбой золотых цветов, под которыми она была погребена, в её сердце оставалось лишь одно чувство.

Ненависть.

И даже после смерти, в лимбе, её ненависть оставалась сильнейшим, что было во всём том маленьком мире, что она знала. Ничто не могло сравниться с её ненавистью ко злу, что они ей причинили, ничто не могло посоперничать с её решимостью к возмездию против этих людей.

Пока не пришёл этот мужчина.

Целую вечность она покоилась в неупокоении, пока не открылись врата между мирами и он не упал на её сад.

Сила его души отличалась от любой другой. Человеческая ли, или же кого бы то ни было другого, – даже её собственная, с высочайшей решимостью, – никакая душа не была даже близко к его. В ней была решимость, как и у любого другого обитателя поверхности, но абсолютной мощи! Его душа пылала той же решимостью к истреблению зла, той же ненавистью к греху.

Она знала. Он был прямо как она. Он будет гораздо лучше, чем её предыдущий «партнёр». Решимость его души пролилась на её могилу и пробудила в ней чувства, что она потеряла после смерти. Она ухватилась за него, со смешанными чувствами любопытства и родства. Они будут ненавидеть вместе и вместе же принесут возмездие им.

Они станут партнёрами, навечно.

______________________________________________________________________________________________________________________

В момент пробуждения она ещё помнила то чувство предательства. А затем она почувствовала его снова, почти сразу после пробуждения. Перед ней, перед её новым другом встал один золотой цветочек. Цветок говорил знакомыми словами, знакомым голосом, знакомым тоном. Старый друг.

Предатель.

Ни он, ни цветок её видеть не могли, но она могла видеть их. Она не могла говорить или показаться ему. Она была слишком слаба. Она хотела предупредить своего нового друга, предупредить его, что он не может доверять цветку. Но её голос не был услышан. Её просто тут не было.

Она в ужасе смотрела, как её бедный друг, для которого этот мир был слишком новым, глотал каждое слово, что цветок говорил ему. Вскоре он показал свою душу, столь сильную и могущественную, и она увидела, как в неё врезалась пуля.

А она считала, что они навсегда останутся друзьями. Если бы она всё ещё была человеком, то закричала бы.

Но всё же, её друг продолжал стоять. Его душа выглядела даже сильнее. Непонятно, чего она вообще паниковала. Она должна была знать, что такая душа, как у него, цветку была не по силам.

И теперь ей удастся посмотреть, как её новый друг разорвёт цветок на куски. Прощай, предатель.

Он подходил к цветку, пока тот пытался загладить свою вину. Жалкий. Её друг указал на цветок, и изложил ему своё осуждение.

"Демон."

Этот голос. Это слово. Небеса, если они были, грохотали от его голоса, а от его слова раскалывалась земля. Это наполнило её решимостью, заставило её вновь почувствовать себя живой. Почти.

Откуда-то, от кого-то прилетел огненный шар. Он попал в её друга. Он сделал ему больно. Кто сделал больно её другу? Но посмотрев, она увидела напавшего. Того, кого она знала. К тому же, кому она доверяла. Но все они были предателями, не так ли? Все они будут разбиты в пыль.

Цветок сбежал как трус, которым он и был, а её друг изложил напавшему то же осуждение.

"Демон!"

Его тон отличался. Он капал ненавистью и возмездием, прямо как его душа. Ангелы рыдали. Зло в страхе уползло в тёмные углы. Это давало сил.

Она с благоговением смотрела, как напавший, женщина-коза, бесплодно пыталась избежать смерти разговорами. Он спустился на неё, как дикий зверь, и оружие, вынутое прямо из воздуха, оказалось в его руке. Женщина была отброшена выстрелом и сражена варварским ударом.

Она смотрела, теперь с ликованием, как её друг достал огромное, жутко выглядящее оружие, с острыми зубьями и вращающимися лезвиями. Оно было таким же, как он – диким, убийственным и голодным.

Она что-то проблеяла. Наверно, последнюю мольбу. Это было не важно, её друг опустил на неё своего металлического зверя.

Вот только.

Не на неё?

Он ударил им о землю, извлекая скрежещущий шум из пыльной земли. Он тяжело дышал, словно ошарашенный, и отложил своё оружие. Почему? Почему почему почему почему—

Он поднял женщину, держа её, как раненного товарища. Почему он это делал? Где было его возмездие? Где?

Он начал бежать.

Она последовала за ним, но она не бежала. Она просто была рядом с ним. Его душа была её проводником, и она всегда была с ним. Хотя теперь она сомневалась, что это было хорошей идеей, учитывая, как он внезапно бросил своё дело.

Он бежал, и никто из монстров ни разу не попытался ему помешать. Они боялись его, и не без причины, и не нападали на него, пока он мчался через Подземелье.

Подземелье?

Да, это место было Подземельем. Теперь она вспомнила. Она медленно восстанавливала в памяти такие вещи, как названия и чувства.

Он бежал и бежал, пока не нашёл дом женщины-козы. Память – такая отвратительная штука, подумала она. Она не хотела вспоминать, как здесь однажды жила. Счастливо.

Но её заставили вспомнить, когда её друг вломился внутрь и впитал своё окружение. Он выглядел недоумевающим. Он явно был сбит с толку столкновением разрушенного внешнего и ухоженного внутреннего видов.

Она тоже всегда считала это странным.

Всё ещё держа напавшую на него бессознательную женщину, он выбил плечом ближайшую дверь. Ещё больше воспоминаний переполнили её. Она не хотела вспоминать. Но вспомнила.

Ему, похоже, тоже не понравилось то, что он увидел. В торопях, он вышел, выпнул другую дверь и положил женщину на кровать. Затем он вновь вышел и начал ощупывать всё вокруг своими руками. Как необычно.

Она поняла, что сейчас было подходящее время. Она стряхнула с себя свой сон, свою смерть, и теперь могла показаться ему. Ей лишь нужно было заставить себя это сделать.

У неё никогда не было проблем с силой воли.

Не торопясь, она сосредоточилась на том, чтобы стать видимой. Мало по малу, она вновь стала настоящей. Но лишь для него. Всё ещё осматривая своё окружение он развернулся и, наконец, увидел её.

Значит, это сработало.

"Она не даст тебе уйти", сказала она ему. Она была немного удивлена тому, как легко она с ним заговорила. Как слова образовались и тут же покинули её холодные губы. Почти будто она снова была жива.

Почти.

Он не шевельнулся. Она чувствовала, как его пылающие глаза, где-то под шлемом, сверлили её. Глаза искали ответы. Он её видел? Или он смотрел сквозь неё? Чем она была?

Ей самой хотелось бы знать.

"Тебе стоило убить её", добавила она.

Он сжал свой кулак. Должно быть, он всё понял. Но всё равно он оставался без движения. Не размышляя, не шевелясь. Он подозревал, что она тоже демон?

"Она меня не убивала", сказала она, встретив его взгляд прямо сквозь маску, "И я не призрак этого дома."

Он внутренне выругался. Каким-то образом, она это почувствовала. Но всё же, он был благодарен, что ему не приходится с ней говорить.

Как грубо.

"Ты неразговорчивый. Ничего страшного." Она попыталась успокаивающе улыбнуться на своём последнем предложении, но её лицу оказалось трудно изображать положительные эмоции.

Его поза не поменялась, но поменялся вопрос в его глазах.

Она не хотела отвечать на этот вопрос.

.

.

.

"На большом книжном шкафу есть аптечка первой помощи", сказала она в конце концов, практически выплюнув эти слова. Она отвернулась и посмотрела в сторону гостиной.

Если он хочет тратить своё время, на здоровье. Она была его другом, она не станет бросать его, как другие друзья.

Он немедленно ушёл в гостиную. Она последовала за ним, но, как и ранее, она не шла за ним. Она просто была рядом с ним.

Он достал аптечку с полки и открыл её. Он не выглядел смущённым её содержимым. Похоже, он учился.

Он развернулся и увидел её вновь. Он крепче сжал коробочку в руках, пока они глядели друг на друга.

"Ты знаешь, почему я здесь?"

Он смотрел на неё.

"Меня заинтересовала твоя душа."

Он протолкнулся мимо неё, положив свою массивную руку ей на плечо, и вернулся в комнату.

Она была в недоумении. Но затем она стала взволнована и даже немного счастлива.

Она это чувствовала.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Я хотела бы прояснить моё представление Думгая. Я считаю, что Думгай из 1993-го и Палач Рока из 2016-го – один и тот же человек, просто разницей в несколько веков. Мой хедканонный таймлайн таков: Doom (1993) - Doom II: Hell on Earth - Doom 64 -Заветы Палача - Doom (2016). Я полагаю главного героя Doom 3 другим десантником, или, возможно, Doom 3 вообще не из этого таймлайна.

Этот фик берёт место между концовкой Doom 64 и временем, когда были написаны Заветы Палача. Думгай носит классическую броню, а не Преторианскую (она ещё не была создана). Также, он выглядит как лицо с HUD'а в классических играх (но со шрамом на его правой брови). И, наконец, он обладает полным арсеналом из Doom II – т. е. без Анмейкера из 64 и без Пушки Гаусса, Штурмовой винтовки и любых модификаций из 2016.

Глава 7: Разбитое сердце

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/7/UnderDoom

Кожу сжигало с его с его костей быстро, но болезненно. Пока он кричал, мир вокруг него стал настолько ярок, что его глаза потеряли способность видеть. На самом деле, его глаза вообще вытекли из глазниц, ведь огни проходили через его шлем, как будто его и не было. Его броня была бесполезна, а его кости превратились в пыль столь же быстро, как его плоть и кожа превратились в пепел. Всё это время он кричал. Даже когда его голосовые связки сварились, он не прекращал кричать. Когда от него остался лишь дым, он всё ещё кричал. В мгновение ока от него ни осталось ничего.

И так же быстро, как он испарился, его скелет сформировался вновь. Его мышцы, плоть и каждая капля его крови беспорядочно сбивались в кучу, формирующуюся в его тело, а за ними последовали и броня со шлемом. Он вновь был жив, но в другом месте. Он не прекращал кричать.

Пиздец, как же я ненавижу телепорты!

Бестелесные голоса шептали ему на своих языках, пока он пытался взять себя в руки. Это был не первый раз, когда он использовал телепорт в научном центре на Фобосе, но настолько плохо ему раньше не было. Сняв свой шлем, чтобы освободить рот, он быстро опорожнил свой желудок от всего, что там ещё оставалось. Согнувшись над своей рвотой, он вытряхнул голоса и слабое жгучее чувство из всего своего существа. Он осмотрел место, в котором он теперь был, и увидел пустую и тесную комнату не имеющую совершенно никаких выходов. Простые кирпичные стены были голы, за исключением той, что была прямо перед ним, по центру которой был расположен единственный переключатель.

Собравшись, он снял с ремня свой дробовик и приготовил его. Он сделал вдох и нажал переключатель.

Стена, на которой он находился, поднялась как дверь, открывая комнату, вниз в которую вела лестница. Эта комната была круглой и больше, чем комната, в которой он был, а в её центре была яма с токсичными отходами. Эта яма была окружена несколькими бочками тех же отходов. Ему всегда было интересно, почему по всему учреждению было разбросано столько химических отходов.

Но бочки были не единственными вещами, окружавшими яму. Там бесцельно бродили неуклюжие чудовища, сгорбленные от постоянного пребывания в позе, в которой они жрут. Но когда стена поднялась, демоны заметили присутствие смертного. Каждый из них издал рёв и пошёл на него. Недолго думая, он прицелился в ближайшую бочку и нажал на спусковой крючок.

Прогремело несколько оглушительных бумов в сопровождении отвратительных мокрых звуков разрывающихся демонов Пинки (как он любил их называть). Почувствовав, как взрывы окрапили волосы на его руках, он отошёл на безопасное расстояние. Нижняя комната была свежеокрашена в ярко-кровавых тонах.

Лишь один Пинки каким-то чудом пережил токсичный взрыв и ковылял в его сторону. Спина демона теперь была полностью вскрыта, а на его пути оставался кровавый след. Всё ещё исполненный решимости убить свою жертву, он сумел вскарабкаться по лестнице, но, увы, рухнул у самых ног от своих ран. Он издал жалкий рёв, когда в его голову уставился ствол.

С нажатием спускового крючка черепа демона больше не стало, принеся конец страданиям нечестивого животного. Передёрнув помпу дробовика, он спустился по лестнице в нижнюю комнату и осмотрел своё окружение. Если бы в его желудке оставалось ещё хоть немного еды, его бы вырвало опять.

Он заметил открытый лифт напротив первой комнаты и, поднявшись на нём, нашёл некоторые боеприпасы и автокарту. Как удобно! Он взглянул на карту и увидел специфическую планировку «Аномалии Фобоса», которая до вторжения предназначалась для изучения аномальных эффектов телепортации.

Он спустился на лифте назад и продолжил спускаться по ещё более длинной лестнице справа от него. Спустившись и открыв дверь, он тут же был атакован ещё двумя демонами Пинки.

Он быстро расправился с тем, что был ближе, почти полностью разорвав его пополам бензопилой. Однако вторым он был взят врасплох и сбит с ног. Отползая на локтях, он выпустил в нападающего очередь из пулемёта с шестью вращающимися стволами, выплёвывающими раскалённую до красна свинцовую смерть. Ошмётки несчастного пинки разлетались от его тела во все стороны, пока чудище стало не больше, чем фонтаном крови. Он в очередной раз встал и вытащил свою бензопилу из трупа первого Пинки.

Он облокотился о стену и применил к своим ранам аптечку. На его теле уже были все виды шрамов, но за этот день он получил их больше, чем за всю свою карьеру в десантных войсках США. Он замотал окровавленную голень и продолжил, даже не прихрамывая.

В конце длинного коридора был ещё один лифт, на котором он тут же и поднялся. Комната, открывшаяся перед ним на этот раз, не имела иных выходов, была довольно крупной и необычной по своей структуре. Он ещё раз открыл автокарту и взглянул на комнату с высоты птичьего полёта. Данные описывали комнату как смотровую площадку, где учёные наблюдали за экспериментами по телепортации, проводимыми ниже. Однако, это казалось невозможным, так как в комнате совсем не было окон. И сама комната была построена… своеобразным образом.

Это была пентаграмма.

Какого чёрта они здесь строили?

Он отложил устройство и приготовил пулемёт. Что бы ни было с этим местом, ему это не нравилось.

Он сделал шаг вперёд и, как по команде, две двери перед ним открылись, выпуская двух неизвестных ему демонов.

Их кожа была красной как сырое мясо, а их шкуры казались очень толстыми. Их тела были покрыты толстыми, массивными мускулами, а ноги – зелёной шерстью и заканчивались раздвоенными копытами. Головы у обоих тоже были крупными – каждый выглядел так, будто может перекусить его по пояс. Их лица были искажены кровавыми мордами, похожими на козьи, но совсем не такими мягкими и пушистыми. Их черепа украшали огромные рога.

Огромные демоны, как минимум вдвое выше него, издали одновременный рык. Их колени согнулись, и в который раз он стоял перед верной смертью. Их большие когтистые руки светились зелёным, сгорая в больших изумрудных огненных шарах. С красными от жажды крови глазами, они топали к нему.

Он перехватил пулемёт покрепче. Он боялся, но не собирался давать этому себя остановить. Он собирался найти способ выбраться отсюда живым, так что, с Божьей помощью, ни один козлодемон (или два) этого не изменит.

Сохраняя решимость, он вступил в бой.

______________________________________________________________________________________________________________________

"Почему?" выкрикнула она, метая в него очередной огненный шар.

Огненный шар ударил прямо в центр его груди, выбив из него рык боли. И всё равно он не двигался. Он не отвечал тем же.

Она сложила руки и выпустила в него град маленьких огненных шариков. Мужчина даже не попытался увернуться, вместо этого выбрав быть усыпанным огнями. Он пошатнулся, когда его душа покрылась пламенем, но он не колебался. Он не сдавался.

"Почему вы не отбиваетесь?" спросила она опять, ударяя пылающим кулаком по земле. Ударная волна чистой магии пошла вперёд, что разрезало бы его надвое, не будь он столь решим жить.

Вместо этого она прошла сквозь него, заставляя его душу биться сильней, а его физическое тело сильней болеть. Он упал на одно колено, но быстро вернул самообладание и встал обратно.

Он не отбивался. Он просто смотрел на нападавшего.

"Это было бы так просто", сказала она. Она хлопнула своими пылающими руками, создав волну огня, продвигающуюся к её цели. "За три атаки я была бы мертва."

Волна огня врезалась прямо в центр цели, заставив его отшатнуться на два шага назад. Но больше, чем на два шага он сдавать не собирался. Он был неподкупен.

"Сражайтесь со мной!" выкрикнула Ториэль.

"Нет", ответил Думгай.

"Ториэль готовится атаковать тебя снова", сказала девочка Думгаю. Она сидела на полу скрестив ноги на безопасном расстоянии, но достаточно близко, чтобы быть с ним рядом.

О, ну, спасибо за подсказку. Сам бы я не догадался.

Думгай принял два прямых попадания в грудь. Его грудь мощно ожгло, но в остальном он полностью это проигнорировал.

"От следующей атаки тебе лучше бы увернуться."

Ого. Спасибо, что предупредил.

Земля под Думгаем потрескалась, и снизу изверглось пламя. Кожа Думгая кипела, но это было довольно умеренно по сравнению с тем, к чему он привык.

"Советую отбиваться. Тебе действительно начинает быть больно."

Ох, мелкая, чтобы я без тебя делал? Как же я выживал все эти буквальные века в Аду, без твоих постоянных подсказок и советов? Как по-твоему я должен с ней сражаться? Стрелять, пока она не умрёт?

Думгай получил удары тремя самонаводящимися огненными шарами. Они попали быстрой последовательностью, напрямую поражая саму ткань его существа.

"Да."

Заткнись!

"Почему!" кричала Ториэль между атаками. "Почему! Вы! Не! Отбиваетесь!" С каждым криком она спускала на Думгая новую атаку. Земля потрескалась и тряслась, а мир пылал.

Но он не колебался.

"Мне это тоже хотелось бы знать", сказал ребёнок, всё ещё сидя на полу возле Думгая.

Думгай не ответил на вопрос, даже внутренне. Но ответ для него был ясен, в его собственном разуме. Он собирался доказать Ториэль, что он не станет никому вредить за воротами в Подземелье. Даже если они атакуют его. Даже если уничтожить их будет легко.

Он был полон решимости довести это до конца.

______________________________________________________________________________________________________________________

Кровь хлестала из его живота, как из сломанной трубы. Он пытался встать, но его ноги не слушались. Посмотрев вниз, он удостоверился, что ноги у него ещё есть, но он их не чувствовал. По факту, он вообще ничего не чувствовал, кроме боли. Очень и очень много боли.

Один из огромных козлодемонов потянулся к нему, при этом неистово рыча. Он сумел откатиться как раз вовремя перед тем, как раздвоенное копыто жёстко опустилось на то место, где только что была его голова.

Мысли о том, что только что могло с ним произойти, если бы он вовремя не откатился, похоже, оказалось достаточно, чтобы вернуть его ноги назад в сознание. Вытягивая дробовик одной рукой, он сделал ещё один перекат, чтобы увернуться от зелёного огненного шара от другого демона из пары. Он поднялся на ноги и начал разряжать свой дробовик в ближайшего из братьев.

Отстреливаясь, он оставался в движении, бегая боком по дуге, чтобы избегать атак и оставаться близко к цели. Ближайший к нему демон зашатался, но попытался прорваться сквозь выстрелы. Но чем ближе он подходил, тем больнее было крупному монстру.

Когда мужчина оказался на расстоянии вытянутой руки, демон тут же осознал что его обвели вокруг пальца. Смертный вернулся к месту, где был сбит с ног и теперь мог вернуть себе свой пулемёт. Он протянул руку и тут же начал стрелять в опрометчивое чудовище. Его плоть разрывалась, и из каждой дыры, что он получал, хлестала зелёная кровь.

Пока мужчина решетил ближайшего демона, он начал стрелять и по дальнему из дробовика, передёргивая помпу лишь при помощи отдачи. Демон пытался подойти сбоку, но непрекращающихся выстрелов было слишком много. Он тоже зашатался, как и его брат до этого.

Кстати говоря, его братец уже был мёртв. От него осталась лишь куча плоти, кишок и зелёного месива. Теперь он мог сконцентрировать всю свою огневую мощь на оставшемся.

Но демон был умён. Он сумел добраться до укрытия, прячась от двойного града дроби и пуль. Мужчина побежал к нему, надеясь застать того врасплох, но быстро сам стал тем, кого застали. Демон, не смотря на свои размеры, подпрыгнул в воздух и рухнул на него, хлопаясь об пол в считанных дюймах от его тела. Приземлись тот прямо на него, и он был бы очень мёртв.

Но всё же от удара рухнувшего демона встряхнулась земля. Мужчина упал, выронив и дробовик, и пулемёт, и жёстко ударился о землю. Не дав своим чувствам времени восстановиться, он начал отползать, пытаясь вновь встать на ноги. Демон был сейчас так близко, что если бы протянул руку, то смог бы схватить мужчину за голову. Его ползанье быстро стало карабканьем на четвереньках, а затем и бегом в противоположную сторону.

Он боялся. Демон был быстрей него, больше него и сильней него. Это вполне может быть концом.

Он продолжил бежать и вытряхнул эти мысли из своей головы. Если он сейчас умрёт, мир будет страдать. Он не мог умереть. Он не станет умирать.

Он не умрёт.

______________________________________________________________________________________________________________________

Он просто не умирал!

Ториэль начинала выбиваться из сил от своего натиска. Мужчина перед ней пережил атаки, каждая из которых по отдельности могла бы убить небольшую группу обычных солдат. Ах, но естественно он не был обычным солдатом. Он видел Ад и открыто с ним сражался. Тяжело дыша, Ториэль рассматривала свои варианты.

Сейчас было очевидно, что он не будет с ней сражаться. Если бы он собирался с ней сражаться, он бы начал ещё когда только пришёл сюда. И в этом случае к этому моменту она уже не осталась бы в живых.

Но и выпустить его она тоже не могла. Даже если он сдержит слово и не станет вредить другим монстрам, в конце концов ему всё равно придётся встретиться с королём. И Ториэль было очевидно, кто победит в этой драке.

Судьба Подземелья висела на волоске. Ей не заставить передумать его, а ему не заставить её.

Ей придётся его убить.

"Я не стану с тобой сражаться," сказал Думгай. "Не стану вредить хорошим людям."

"Я атакую вас", ответила Ториэль. "Я врежу́ вам. Почему вы не защищаетесь?"

"Я обещал."

Ториэль сглотнула слюну. Капля пота скатилась по её лицу, вызванная перспективой сразить мужчину, который не бьёт в ответ.

Стряхнув любое формирующееся чувство вины, она сложила руки вместе и сконцентрировалась.

"Она готовит крупный огненный шар", сказал ребёнок Думгаю. Между руками Ториэль образовался магический шар и начал расширяться.

Он не отреагировал на слова ребёнка, но и сам мог это видеть. Огненный шар вырос до достаточно больших размеров, чтобы посоперничать с таковым у Барона Ада. Память об уворачивании и убегании от таких атак тех больших монстров попыталась затуманить его разум, но он не дал себе отвлечься.

"Уворачивайся."

Нет.

"Это не совет", сказал ребёнок неизменившимся голосом, но более вызывающими словами. "Я не хочу, чтобы ты умер."

Думгай не удосужился оценить маленькую просьбу ребёнка неподалёку. Вместо этого, он сверил душу Ториэль своим взглядом.

Со стоном, Ториэль запустила в Думгая большой огненный шар, который размером был примерно с его торс. Он столкнулся с его шлемом, и, с громким БАХ и несколькими звуками горения и трещания, Думгай был сбит со своих ног, рухнув на землю позади. Мир побелел и исчез.

______________________________________________________________________________________________________________________

Ториэль приготовила ещё два огненных шара, по одному в каждой руке, ожидая, пока Думгай не поднимется.

Прошла секунда. Он всё ещё не поднимался.

Ещё одна. Его душа в форме сердца перестала биться.

Ещё одна. Без изменений. Слабое красное свечение души Думгая потускнело.

Огни в её руках затухли, как только её озарило, что она только что сделала. Её руки поднялись к лицу, и она прикрыла рот, чтобы заглушить вздох. Всё её тело затряслось в ужасе, а на глаза навернулись слёзы.

Я и правда?.. подумала она. Я… он даже не отвечал. Как я могла?

В этот момент, со стоном, тело Думгая начало шевелиться. Ториэль не стала возвращаться в боевую стойку, но лишь смотрела, как Думгай медленно поднимается на ноги.

Ториэль сразу же заметила, что его шлем был снят. Должно быть, он слетел с его головы, когда его ударил огненный шар, подумала она.

Но, когда Думгай медленно поднялся, новый страх распространился по её телу как чума.

Страх возмездия.

Он наконец встал туда, где был, прежде чем быть сбитым с ног, и продолжил смотреть на Ториэль. Разрывая её в клочья ничем, кроме своих глаз.

Эти чистые, голубые глаза.

Иной вид тени застлал реальность, как только Думгай уставился на неё. Не тьма, что покрывает комнату, когда две души вступают в битву, а именно тень. Это заняло немного времени, но вскоре Ториэль осознала, что это была собственная тень Думгая, вытягивавшаяся из-под него и расширявшаяся, пока не охватила всю комнату. А может быть и весь дом или даже всё Подземелье. Нет, теперь Ториэль была уверена. Его тень покрыла весь мир. Не было места, безопасного от него.

Всё это время его глаза не отрывались от неё. Ториэль не могла пошевелиться, и её окружение также не двигалось. Время остановилось, а она каким-то образом осталась в сознании? Это он заставил время остановиться? Может быть она просто спала? Или может…

Она умерла, а он тащил её в Ад?

Он сделал шаг в её сторону.

Ториэль больше не хотела сражаться. В своём сердце, она знала, что заслуживает этого. Она пыталась убить его, мужчину, который хотел уйти мирно. Но она не дала ему этого сделать. Она пыталась убить его. Она была ничуть не лучше людей и их войны.

Он сделал ещё один шаг вперёд. Ториэль закрыла глаза и приняла свою судьбу.

Ещё шаг.

Ещё.

А затем… ещё один? Она уже должна была быть мертва. Она открыла свои глаза и увидела, что Думгая перед ней больше не было. От одновременных чувств растерянности, облегчения и страха, её колени наконец согнулись под её весом и весом грехов на её спине.

Всё ещё на коленях, она повернула голову, и увидела, что Думгай был позади неё и шёл в сторону больших каменных врат, ведущих в остальные части Подземелья. Он прошёл мимо неё в тот момент, когда её глаза были закрыты.

"Что вы…"

"Я не стану вам вредить", сказал Думгай, продолжая идти в сторону врат. Он положил обе руки на врата, по одной на створку.

"Но вы…" продолжил он, и его слова стали наполовину рыком, когда он напрягся. Его пальцы зацепились за герметичное пространство между двумя плитами посередине. Он начать тянуть. "Не станете…"

Ториэль встала и повернулась к нему. Она хотела остановить его, но знала, что не сможет, она могла лишь надеяться, что магия была достаточно сильной, чтобы выстоять против него. "Меня здесь держать…"

Думгай начал открывать врата. Медленно, но верно, большие зачарованные каменные плиты начали разделяться, как магические нити меж ними ни старались удержать их вместе в тщетных попытках оставаться закрытыми.

Но он был сильней.

Несломимый, неподкупный, непреклонный.

______________________________________________________________________________________________________________________

Массивный демон закричал в агонии, когда его внутренности стали внешностями. Мужчина выдернул бензопилу из его желудка быстрым движением вбок, вываливая его внутренности наружу. Демон слабо хлопнул его по шлему, но пользы это не принесло. Демон умирал.

Мужчина отступил от него и смотрел, как он сползает на пол, превращаясь в кучу зелёного месива. Прям как его братец.

В этот момент стены "смотровой площадки" поднялись, открывая кроваво-красное небо и разорённую почву. Фобос становился всё менее и менее гостеприимен. Он отдышался и подошёл к своему оброненному вооружению. Повесив дробовик и пулемёт на себя, он спрыгнул из аномалии на бесплодные земли внизу.

Он поднялся по ещё одной лестнице и обнаружил новый телепорт. Однако, на этом был выгравирован череп, похожий на козлиный, и начерчена пентаграмма.

По правде, череп был больше, чем просто гравировкой. Он казался… живым. Будто пустые глаза глядели на него, читали его. Это было зло, уж точно. Эта гравировка изображала некое чистое зло, подумал он. Глядя в камень, он мог поклясться, что видел, как козьи челюсти превратились в усмешку.

Усталость играет со мной.

Он сделал глубокий вдох и приготовился к ужасному опыту телепортации. После, как казалось, достаточно долгого времени, он ступил на каменное лицо.

В тот же момент он был перенесён в тёмную комнату, полностью лишённую света. Как ни странно, обычная боль от телепортации полностью отсутствовала.

Вместо этого тут было около дюжины импов. Как только он телепортировался в эту комнату, он был окружён. Когти пронзали каждый дюйм его тела – руки, живот, глотку. Он кричал, пока его плоть разрывали со всех сторон. Зубы, когти и шипастые кости разрывали его в клочья. К счастью, один шальной взмах попал ему по яремной вене, убив его довольно быстро.

Да. Он был мёртв.

______________________________________________________________________________________________________________________

Врата зашипели от боли, как будто были живыми, когда магические оковы рвались под чистой силой Неудержимого Хищника. Когда печать развеялась, врата стали не большим, чем простые камни, легко открывшиеся Путником Ада.

С богатырским рёвом, он полностью открыл врата, впуская резкий холодный ветер. Внешний мир напоминал тундру на поверхности с густыми лесами и толстыми слоями снега.

Он стоял, дыша нормально, будто врата вовсе не заставили его напрягаться, и смотрел вперёд. Холодный воздух хлестал по нему, а на его голом лице начинал образовываться кусочек льда.

Он наконец развернулся и обратил внимание на стоящую позади него ошарашенную женщину. Глядя ей в глаза он заговорил от чистого сердца.

"Без меня демоны никогда не остановятся", сказал он ей, с искренним лицом раскрывая своё самопожертвование.

"Вы возвращаетесь?" спросила Ториэль, и её хрупкое состояние было почти сломлено тем, что только что произошло и ещё происходило. "В Ад?"

Он лишь кивнул. "Если они станут достаточно сильны, они не остановятся, пока каждый мир и измерение не станет принадлежать им."

Ториэль посмотрела на землю перед Думгаем. "Я очень, очень извиняюсь."

Вытянув в её сторону руку, он покачал головой. "Вы пытались защитить ваш народ."

"Пожалуйста, не причиняйте им вреда", сказала она, умоляюще глядя на него.

Он снова кивнул. "Простите, что раньше сделал вам больно. И за эти ворота", добавил он, указывая на открытый дверной проём, в котором он стоял.

"Ничего страшного", ответила Ториэль. "Простите, мне нужно идти", сказала она, отвернувшись и начав уходить.

Пока она уходила, Думгай произнёс собственное прощание.

"Прощайте, ваше Величество."

Ториэль встала на месте как вкопанная. Спустя секунду или две, она побежала прочь, больше не оборачиваясь.

Кто ещё мог бы рассказать свою историю так хорошо, будто был там сам? Кто ещё мог бы беспокоиться за короля так, как это делала она, учитывая обстоятельства. И как бы она ни старалась замаскировать свои сожаление и печаль, когда рассказывала ту историю, Думгай очень хорошо примечал детали.

Он не был гением, но не был и идиотом.

Когда Ториэль ушла, Думгай вновь повернулся к открытому миру за нерабочими воротами. Он не мог больше тратить время впустую. Он должен был идти.

Что-то сзади дёрнуло его за руку.

"Твой шлем", сказал ему ребёнок.

Он взглянул через плечо и увидел, что маленькая девочка протягивает ему шлем. Она возвращала шлем ему.

Он не ответил, но шлем взял. Здесь он не сильно был ему нужен, но без него он чувствовал себя слегка обнажённым. Он осмотрел шлем в своих руках на полученный урон.

Чист, как стёклышко.

Он надел его, а опытные руки защёлкнули его позади шеи под бронёй. Он оглянулся и подал ребёнку руку.

Посмотрев на неё секунду, ребёнок без слов взял его за руку и сжал.

Вместе они вошли в заснеженный лес.

______________________________________________________________________________________________________________________

"Блядь! Блядь! Блядь!"

Он кричал, ругался и бился, пытаясь вернуться на ноги. Он лежал на холодном стальном полу, покрытый кровью. Своей кровью.

"Срань такая! Боже!"

Сказав это, он посмотрел перед собой и увидел по другую сторону зала огромное перевёрнутое кроваво-красное и светящееся распятие. Он бы нашёл это ироничным, если бы не был сосредоточен исключительно на том факте, что он только что умер.

"Что за нахуй!"

Он умер. Он умер. Он выжил в аномалии, убил демонов-засранцев и сразу был вознаграждён комнатой, полной очень, очень злых импов. Что за чёрт, он заслужил лучшего.

Как только он собрался с мыслями, он осмотрелся, и удостоверился, что все его органы были там, где им и положено. В воздухе висел сильный запах тухлого мяса.

Осмотрев своё окружение, он вскоре понял, что каким-то образом был телепортирован на базу Деймоса, которая была стёрта с лица луны, как только началось вторжение. Поблизости не было компьютерных терминалов, так что уверен он не был, но это должно было быть так. Небо снаружи было ещё краснее, а почва была ещё более разорена, чем на Фобосе.

Он прекратил задаваться вопросами. Зачем из-за этого волноваться? Он был мёртв, и это не имело значения. Всё, что сейчас имело значение – отправить сообщение на Землю, чтобы спасти их.

Его руки потянулись к дробовику, но его там не было. Как и пулемёта или бензопилы. Он смог найти лишь свой пистолет.

Я, должно быть, в Аду.

Блядь, это было не важно, верно? Он приготовил свой пистолет и пошёл вперёд, полный решимости выбраться из этого места вовремя.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания переводчика

Если кому интересно, но он не знает или не понял этого сам, то действия флешбеков описывают события на последней карте первого эпизода оригинального Дума.

Глава 6: Урок истории

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/6/UnderDoom

Ториэль боролась с желанием просто потерять сознание в своём кресле. Это откровение, что её "гость" не только пришёл из Ада, но был отправлен в Подземелье демонами через портал было… мягко говоря, беспокоящим. Значит, дело было не только в том, что "Думгай" убил множество демонов, – вероятно, тысячи, судя по тому, каким сильным он был, – и теперь был тут, путая монстров и демонов и нападая на них. Дело было и в том как он сюда попал.

Если демоны из Ада могли открыть портал чтобы отправить прочь одного Думгая, что мешало им открыть ещё один и отправить армию? Ториэль внутренне содрогнулась от одной лишь мысли. Никто в Подземелье абсолютно ничего не смог бы поделать, в случае нападения демонов. Но Ториэль оставалась сосредоточена на проблеме, стоящей прямо перед ней – не той, что могла произойти, а той, что происходила прямо сейчас.

"Присядьте", сказала она ему. Она указала на стул прямо позади него, и он немедленно выдвинул его из-под стола. Он повернул его лицом к ней и сел. Он чуть вздрогнул, будто что-то внезапно на него приземлилось, но также быстро вернулся назад к формальной, хоть и немного чопорной, сидячей позе.

Ториэль прочистила горло, готовясь рассказывать о Подземелье, о котором, она уверена, у него было множество вопросов.

"Думгай, это Подземелье. Вы взрослый и похоже хорошо знакомы с трагедией войны", начала Ториэль. "Я расскажу вам историю моего народа."

Он кивнул, немного наклонившись. Похоже, он был не против её выслушать.

"Века назад, две расы правили поверхностью Земли: люди и монстры." Она указала на себя и продолжила, "Я монстр, а вы человек."

Он кивнул вновь, но больше никак не шевельнулся.

"Две расы долгое время жили в мире, но люди начали бояться монстров. Очень немногие люди могли овладеть магией, и ещё меньше были в ней сильны. Но почти любой монстр может использовать достаточно магии и достаточно хорошо, чтобы сражаться. Человеческие королевства объединились, укрепили свои границы с королевствами монстров и отправили им послание, что люди готовы защищать себя от монстров, если это понадобится."

"Но страх был не односторонним. Монстры также начали бояться людей. Даже если они физически слабее и не владеют магией, обычный человек обладал душой гораздо более могущественной, чем большинство монстров. У них было то, чего монстрам недоставало: решимость. Если человек был достаточно решим, он легко мог уничтожить любого монстра – с магией или без неё. Это знание, в паре с фактом, что человеческие королевства заключили пакт друг с другом и отправили вооружённых солдат к каждой границе, заставило монстров бояться за свои жизни. Король…"

Она замолчала. Плохие воспоминания свободно парили в её разуме, и ей пришлось сосредоточиться, чтобы вернуть их в тёмные расщелины, из которых они пришли. Думгай немного двинулся, по виду внимая каждому её слову. Через несколько секунд, она вернула самообладание, и продолжила свой урок истории.

"Король монстров захотел показать людям, что они их не страшатся, хоть это было и не так. Он тоже отправил своих сильнейших использующих магию монстров к границам, и десятилетия королевства оставались в бездействии. Границы укреплялись каждый год по обеим сторонам. Армии увеличивались и готовились к сражениям с другой расой. Человеческий союз посвятил десятилетия исследований и тренировок для подготовки людей, использующих магию, или магов. Королевство монстров знало, насколько их превосходили числом, и в свою очередь сделало ставку на замедление любых возможных атак, путём использования магических ловушек и головоломок."

"Ни одна из сторон не пыталась остановить это тихую битву. Напряжение росло везде, и внутри королевств, и вне их. Высший совет королевства монстров видел, что люди готовились к атаке. Было очевидно, что они готовят своих собственных пользователей магии, таких, которые в мастерстве этих искусств могли посоперничать даже с монстрами. Но король монстров отказался объявлять войну, в надежде, что всё это в конце концов перекипит", она усмехнулась.

"Оно не перекипело. Состязание в позёрстве между расами наконец достигло точки кипения спустя сотню лет и закончилось единственным логичным образом. Человеческие короли вместе объявили войну королевству монстров. Человеческие армии выдвинулись вперёд, а затем последовала огромная битва. Оборона монстров несла большие потери и была вынуждена отступить. Магические ловушки очень сильно замедляли и уменьшали число людей, а магические головоломки хорошо замедляли человеческих командующих в их поиске ключевых целей. У людей стандартной тактикой сражений стали засады, а монстры противостояли им другими хитрыми методами. Чести и благородству в этой войне места больше не было."

"В конце концов, закладываемые монстрами ловушки перестали срабатывать, а головоломки стали решаться в мгновение окна. Люди отправляли своих магов разбираться с этим, и тем самым получили преимущество над монстрами. Монстры были вынуждены радикально поменять свои планы, видя, как магия больше не может быть использована, чтобы мешать людям. По той или иной причине, король монстров не желал отправлять свои армии в прямое сражение и убивать человеческих солдат, скорее предпочитая попытаться найти способ замедлить неизбежное. Волнения в королевстве монстров стали больше, чем когда-либо, и появились слухи, что король в тайне заключил с людьми сделку, чтобы спастись самому и дать людям завоевать их. Другие говорили, что король был просто слабоволен и не желал покрывать свои руки кровью людей – даже если это означало косвенно покрыть их прахом монстров."

"Что они думали о короле не имело значения, ведь они проигрывали. У них не было иного выбора, кроме как доверять ему. Всё это время люди были непреклонны в своём крестовом походе. С помощью семи могущественных магов люди были неостановимы. Они оттесняли монстров всё дальше и дальше в горы. Когда монстры были оттеснены в самый отдалённый конец неумолимой Горы Эббот, человеческий союз наконец предложил монстрам сделку."

"Конечно, она была полностью в их пользу. Люди хотели, чтобы монстры жили внутри Горы Эббот, где люди больше не будут их бояться. Если монстры согласятся, тогда люди дадут клятву, что никогда больше не объявят войну. Выбора у монстров на самом деле не было, не так ли? Они согласились. Солдаты, гражданские, члены королевской семьи – все монстры просто собрались и приняли своё изгнание. Казалось, воля к битве попросту исчезла. Когда последний монстр был изгнан в Подземелье, семь человеческих магов использовали каждую каплю своей магической силы для создания Барьера вокруг Горы Эббот. Семь магов отдали свои жизни за этот Барьер – для его возведения они использовали свои собственные души. С тех самых пор никто не может покинуть Подземелье, ни человек, ни монстр."

"Монстры приняли свою судьбу и изо всех сил старались наилучшим образом использовать сложившуюся ситуацию. Они начали возведение нового королевства в глубоких пещерах Горы Эббот. Магия пролила свет на тёмные своды. Новая надежда заполнила сердца монстров, надежда на мир в их новом доме. Всего за одно поколение монстры создали в Подземелье этот дом. Король монстров назвал их первый город в Подземелье «Домом»."

Ториэль посмотрела на Думгая, чей вид никак не отличался от того, каким он был, когда она лишь начинала говорить. Но даже с закрытым лицом, она знала, что он прищурился или хотя бы приподнял бровь, услышав название первого постоянного поселения в Подземелье.

"Король не очень хорош в придумывании названий", объяснила она. Думгай кивнул, как будто ему этого было достаточно, подавая Ториэль знак продолжать.

"Когда Дом был построен монстры начали копать стены горы. Они обнаружили новые области в Подземелье и начали их заселять. Одна часть была крайне холодной, находясь прямо под снежной шапкой Горы Эббот. Используя семена, взятые монстрами с собой до того, как их запечатали, монстры посадили деревья, чтобы те напоминали им о поверхности. Там был основан городок, названный «Снежнеград»."

"За ним протекала естественная подземная река со свежей водой. Монстры очень обрадовались наличию питьевой воды, ведь раньше они жили на дождевой воде, падавшей через расщелину в горе. Эта река и окружающая область были названы «Водопадье», потому что там был… водопад… ведущий в гораздо более глубокое и более горячее ранее неизведанное место."

"После многих лет прогресса в Доме и Снежнеграде и освоения земледелия в Водопадье монстры наконец исследовали глубочайшую часть Подземелья. Король назвал её «Жаркоземье». Прямо за ней было более умеренное место, где и началось строительство новой столицы. Королевская семья построила новый дом по-соседству с растущей столицей, который был назван «Новый Дом»."

Ториэль осознала, как глупо это должно быть звучало для Думгая, и позволила себе слегка посмеяться. "Честное слово. Новый Дом, Снежнеград, Жаркоземье, бога ради…"

Ториэль застало врасплох, когда она услышала, как от Думгая раздался новый звук. Это был низкий и глубокий звук, и он разрастался и убывал образом, схожим со смехом самой Ториэль. Он тоже смеялся?

"А столицу тоже назвали «Столицей»?" спросил Думгай не таким бесцветным голосом, к какому Ториэль лишь только привыкла. К тому же, это было самое длинное предложение, что он ей говорил.

"Честно говоря, да!" ответила Ториэль со слабой улыбкой на своём лице. Они ещё немного посмеялись вместе, прежде чем она продолжила.

"Казалось, всё превосходно. Подземелье, хоть и не такое счастливое, как поверхность, предложило достаточно, чтобы выглядеть больше домом, нежели тюрьмой. У короля и королевы даже родился ребёнок. Для монстров всё шло на лад."

"Я уже упоминала, что Барьер не выпускал никого наружу. Но монстры обнаружили, что он может впускать кого-нибудь внутрь. Однажды, в расщелину горы Эббот, у входа в Дом, упало человеческое дитя. Принц монстров нашёл её и привёл к своим родителям в Новом Доме. Королевская семья удочерила её, любила и растила как своего собственного ребёнка. Это дитя поднимало дух монстров и давало им надежду однажды выбраться на поверхность. Если человек смог войти, значит должен быть способ и выйти, правда?"

"Человеческое дитя и принц были лучшими друзьями. Они вместе играли, жили, учились и занимались всевозможными вещами. Но однажды…"

Голос Ториэль задрожал, и она молилась, чтобы Думгай этого не заметил. Даже по сей день это вызывало печаль. Когда монстры слышат эту историю они всё ещё чувствуют боль, утрату.

"Однажды дитя заболело. Очень сильно. Королевская семья, всё Подземелье – каждый желал, чтобы она преодолела болезнь. Но она не преодолела. Последним желанием бедной девочки было быть похороненной в саду золотых цветов в её деревне. Конечно, это было невозможно. Никто не мог покинуть Подземелье. Она скончалась, будучи лишь ребёнком."

"Но принц в своём горе был полон решимости исполнить это предсмертное желание. Он взял тело своего лучшего друга, и поглотил её душу. Если монстр и человек объединят свои души, они станут достаточно сильны, чтобы пройти через Барьер. И именно это он и сделал. Никто не мог его остановить, и он вышел. Он прошёл через Барьер и вышел на поверхность."

"Принц принёс её к близлежащей деревне и рассказал им, что произошло. Но всё, что люди видели, был монстр, держащий мёртвое дитя, и приближающийся к деревне. И как ты думаешь, что они сделали? Они напали, а бедный принц не давал отпор. «Монстр!» «Убийца!» «Демон!»"

Ториэль заметила, как Думгай сжал от этого свой кулак, но ничего на это не сказала. Вместо этого она продолжила.

"Принц забрал тело с собой и вернулся в Подземелье. Как раз вовремя, чтобы погибнуть в руках своего отца. Оба ребёнка короля и королевы были мертвы. Всё Подземелье скорбело. Король был в ярости и объявил людям войну. Он поклялся убивать любого человека, упавшего в гору."

"Тогда все и покинули Дом. Так как это был единственный вход с поверхности, любой упавший человек сначала пойдёт через него. никто не хотел этой ответственности на своих плечах, поэтому все ушли. Все, кроме меня и нескольких монстров. С тех пор проход между Домом и остальным Подземельем был мною запечатан. Многие монстры теперь называют это место «Руинами»."

"Барьер был запечатан душами семи человеческих магов. Но душами он может быть и снят. Король – «монстр-босс», что значит, что он гораздо более могущественный – поэтому-то он и остаётся королём с ещё довоенных времён и по сей день, если вам интересно. Если монстр-босс поглотит семь человеческих душ, он сможет развеять магию семи магов и разрушить Барьер."

"С тех пор, как дети короля погибли, а он объявил людям войну, сюда падало уже шесть человек. Все они прошли через Руины и под мою опеку. Все они хотели домой, и так, наперекор моему благоразумию, я позволила им пройти."

"Все они погибли", сказала Ториэль, смотря вниз. "У короля теперь есть все их души. Если вы покинете это место, другие монстры будут атаковать вас, как только увидят."

"Со мной всё будет в порядке", сказал ей Думгай.

"Я знаю", ответила она. "Но я волнуюсь не за вас."

Думгай даже не вздрогнул.

"Простите, но это так. Я волнуюсь за них, а не за вас. Они будут слепо атаковать вас, а вы, естественно, будете защищаться. После того, что вы сделали со мной… Я сильнее большинства монстров, но вы чуть не убили меня с двух атак."

Думгай оставался неподвижен, как статуя.

Наклонившись, Ториэль добавила "Но вы не убили меня. Это было бы так просто, но вы этого не сделали. Вы принесли меня сюда и залатали меня."

Думгай звучал и выглядел как научно-фантастический кусок мебели, какой можно увидеть в фильмах, когда главный герой заходит в гости к своему удивительно богатому другу-задроту. Другими словами, он не шевелился.

"Почему?"

______________________________________________________________________________________________________________________

"Вы взрослый и похоже хорошо знакомы с трагедией войны," сказала ему Ториэль. "Я расскажу вам историю моего народа."

Вот дерьмо. Я не просил об уроке истории.

Ребёнок тихонько хихикнул на внутренний комментарий Думгая. К сожалению, сам Думгай не видел в этом ничего смешного.

Он сжал зубы и физически боролся с желанием притаптывать ногой или сжимать кулаки. Сейчас было совсем не время предысторий, учитывая, что демоны в его отсутствие скорее всего восстанавливали свои силы. Набирают армии, искушают слабовольных смертных, вторгаются в новые миры, убивают невинных…

Но ему нужно было расположить Ториэль к себе. Он просто должен это пересидеть и выслушать. Может, если он сумеет обмануть самого себя, заставив считать, что ему интересно, время пролетит быстрее.

…

Думгай обнаружил, что был полностью увлечён историей Ториэль. Узнать о никому не ранее не известном виде разумных нелюдей это одно, но услышать историю их битв с настоящими королевствами – совсем другое.

Почему об этом не пишут в книгах по истории?

Он внутренне шлёпнул себя по лицу за свою собственную глупость.

Другое измерение, помнишь? Идиот.

"Магия пролила свет на тёмные своды", продолжала Ториэль, будучи в неведении о мыслях её слушателя. "Новая надежда заполнила сердца монстров, надежда на мир в их новом доме. Всего за одно поколение монстры создали в Подземелье этот дом. Король монстров назвал их первый город в Подземелье «Домом»."

Домом? Просто Домом?

Определённо не требовалось уметь читать мысли, чтобы понять, что Думгай ставил под сомнение это глупое название. После короткой паузы Ториэль добавила, "Король не очень хорош в придумывании названий."

Явно.

…

Ториэль издала лёгкий смешок, которого Думгаю ещё не приходилось от неё слышать. Фактически, он веками не слышал подлинного смеха, даже в форме лёгкого смешка. Подземелье определённо отличалось от от Ада во многих смыслах, и это был один из них.

"Честное слово", сказала она. "Новый Дом, Снежнеград, Жаркоземье, бога ради…"

А затем Думгай услышал то, чего не слышал даже дольше: звук, который он издал сам. Он тоже смеялся.

"А столицу тоже назвали «Столицей»?" сказал он, сам того не сознавая. О, так он теперь ещё и шутит.

"Честно говоря, да!" ответила Ториэль с слабой улыбкой на её заживающих губах. Ещё мгновение они вдвоём смеялись над королём, кем бы там он ни был. Но даже в это мгновение сердце Думгая оставалось жёстким.

Он этого не показывал, – он даже много об этом не думал, – но глубоко в своём подсознании он знал. Он уже начинал вновь чувствовать себя человеком.

И он расценивал это как слабость. Какой нормальный человек сможет хотя бы выжить в аду, не то что уничтожить его?

Когда всё это закончится, ему вновь придётся забыть, как смеяться.

…

"Она скончалась, будучи лишь ребёнком", сказала Ториэль.

Думгай почувствовал, как его душу немного кольнуло. Ничто не заставляло его грустить уже очень, очень давно, но этой истории похоже это удалось. Но, кроме одной лишь печали, Думгай чувствовал и любопытство. Его глаза скользнули к ребёнку, сидящему у него на коленях, и попытались заметить его реакцию, не дав заметить это Ториэль.

Ребёнок, похоже, отказывался взглянуть на Думгая, вместо этого он глядел прямо на Ториэль. Или скорее сквозь неё. Было что-то в его неподвижности и отсутствии хихиканья или какого-либо от него подтверждения во время грустной истории об упавшем ребёнке, что создавало вопросы, отвечавшие сами на себя.

Ториэль продолжила говорить, но Думгай почти её не слушал. Вместо этого он сосредоточился на ребёнке. Он постепенно понимал, кем был этот ребёнок, но ему нужно было знать больше, прежде чем считать его чем-то, кроме врага.

Ты демон?

Нет ответа.

Ты работаешь на демонов?

Нет ответа. А затем…

"Нет", сказал ребёнок бесцветным как и раньше голосом.

Ты упавшее дитя?

Его молчание было оглушающим, но этого было достаточно, чтобы ответить на вопрос.

Дальше он на него не давил. Думгай лучше, чем кто-либо, знал, что чья-то собственная смерть – тема не из приятных. Он всё равно уже знал о ребёнке всё, что ему было нужно.

Он не демон и он девочка.

…

"Но вы не убили меня", заявила Ториэль голосом, предавшим её смятение. "Это было бы так просто, но вы этого не сделали. Вы принесли меня сюда и залатали меня."

Настал момент истины. Сейчас Думгай должен будет доказать, что он не станет вредить другим монстрам, заработать доверие Ториэль и быть отпущенным из Руин. Ему просто нужно быть честным.

"Почему?"

Он прочистил своё горло, которое всё больше к этому привыкало.

"Вы попросили прощения."

Тишина заполнила комнату. Даже весь дом.

"…Попросила?"

Он кивнул. "Не у меня."

"Я… тогда у кого?" спросила Ториэль, больше себя, чем Думгая.

"Когда ты очень, очень близко к смерти", объяснил Думгай, "ты видишь людей. Друзей, семью, тех, кому ты что-то должен. Тех, кому ты никогда не сможешь отплатить. И ты знаешь, что умираешь, и знаешь, что отплатить им уже не сможешь."

Думгай говорил по личному опыту.

"Люди видят их, и плохих это пугает. Плохие считают, что все вокруг такие же плохие, как они, они думают, что те, кому они должны, пришли за отмщением. Они боятся. Хорошие люди тоже видят их и тоже пугаются. Но больше чем страх, они испытывают раскаяние. Они просят прощения."

"Вы попросили прощения. Я не буду спрашивать у кого или за что. Но вы хорошая. Я не хочу вредить хорошим людям."

Глотка Думгая уже пылала. Он задыхался, – чего не случалось, даже когда он часами бежал через через равнины Ада – и он сглатывал свою слюну снова и снова, в попытках охладить его пересохший рот и горло.

Тем временем, Ториэль медленно осмысляла, что сказал Думгай. Он надеялся, что она ему поверила, особенно про нежелание вредить хорошим.

"Ясно", сказала она, положив руку на голову, чтобы помассировать висок. "От этих разговоров о смерти мне не по себе."

Думгай кивнул, соглашаясь. Он тоже сейчас чувствовал себя ужасно, хоть и по большей части от разговоров вообще, чем от темы их беседы. Ребёнок на его коленях наконец спрыгнул на пол и подошёл к Думгаю сбоку, чтобы похлопать его по шлему, словно помогая ему оправиться от слишком долгих разговоров.

"Думгай, не могли бы вы, пожалуйста, принести мне стакан воды?" Ториэль слабо улыбалась и смотрела на Думгая, когда об этом просила.

Ребёнок тут же прошептал что-то в наушник шлема.

"Она пытается тебя обмануть."

______________________________________________________________________________________________________________________

Думгай встал и прошёл в кухню, ничего не поняв. Ториэль было неловко лгать ему, но это должно было быть сделано. Не важно, каким хорошим был Думгай, кто-то обязательно умрёт, если выпустить его из Руин. Либо его убьёт король, либо он убьёт короля – а может и других. Откуда было Ториэль знать, говорит ли он правду? Она знала лишь, что он мог лгать, чтобы заставить её открыть для него врата из Руин, как-то узнав, что лишь она может открыть их.

Ториэль начала обдумывала этот план ещё с тех пор, как села в кресло. Её ноги уже чувствовали себя лучше после лечения Думгая, и она была уверена, что сможет их снова их использовать, если сосредоточится. Ей лишь нужно было отвлечь его. Как только он вошёл в кухню, Ториэль вскочила, как будто её и вовсе не ранили, и понеслась в прихожую. Спустившись по лестнице, она быстро побежала к вратам в Руины с пылающими огнём руками.

Мне жаль, Думгай, подумала Ториэль, и вы меня за это убьёте, но я не хочу больше смертей, не важно чьих.

Ториэль почувствовала, как капли пота образуются на её лбу. Всё её тело, всё ещё немного болящее от побоев, было напряжено. Она могла чувствовать за собой ауру, которую однажды сегодня уже чувствовала. Ауру убийцы.

Он был очень быстр, если уже догонял её.

"Я единственная, кто может открыть эти врата", сказала Ториэль мужчине, стоящему позади неё. "Если вы меня сейчас убьёте, то останетесь здесь в ловушке."

Ответа не последовало.

Со всё ещё пылающими огненными шарами руками, Ториэль развернулась лицом к Думгаю, который был безоружен, но находился в боевой стойке.

"Чтобы покинуть Подземелье, вам нужна душа монстра. Душа короля. Если вы его убьёте, монстры скатятся в анархию и потеряют надежду."

Думгай оставался неподвижен, глядя на Ториэль сквозь стекло своего шлема.

______________________________________________________________________________________________________________________

Думгай вошёл в кухню, держа ребёнка за руку, но не стал брать стакан воды. Выждав секунду, он вернулся назад в гостиную, найдя лишь пустое кресло Ториэль.

Чёрт возьми чёрт возьми чёрт возьми—

Перейдя на спринт, Думгай ворвался в прихожую. Ребёнок, которого он был уверен, что оставил в кухне, теперь стоял здесь, указывая на лестницу, ведущую вниз.

Перемахнув через перила, он спрыгнул вниз и продолжил бежать через корридоры, пока наконец не увидел Ториэль, стоящую лицом к большой двери, с готовыми огненными шарами в ладонях. Как будто зная, что он её догнал, Ториэль начала говорить.

"Я единственная, кто может открыть эти врата", сказала Ториэль, не поворачивая к нему лица. "Если вы меня сейчас убьёте, то останетесь здесь в ловушке."

Я не стану убивать.

Она развернулась, руки всё ещё в огне, и затем продолжила. "Чтобы покинуть Подземелье, вам нужна душа монстра. Душа короля. Если вы его убьёте, монстры скатятся в анархию и потеряют надежду."

Я не стану никого убивать.

"Я знаю, что вы не останетесь здесь по своей воле. Вам так легко будет убить меня."

Я не стану тебя убивать.

"Но есть лишь один способ с этим разобраться. Один из нас умрёт, здесь и сейчас, но вы никогда не покинете это место."

Нет.

В этот момент душа Думгая вырвалась из его груди и воспарила перед ним. Всё ещё кроваво-красная, как и раньше, она билась решимостью.

Ториэль, казалось, ослабла от одного лишь вида его души, но она оставалась сильной.

Я не собираюсь тебя убивать.

Ториэль закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться, и затем открыла их, готовая к битве. Она всё ещё чувствовала свои раны, Думгай мог понять, но это её не останавливало.

"Сразитесь со мной."

Мир вокруг них двоих начал темнеть, и чувства Думгая обострились настолько, что он мог чувствовать и слышать всё.

Ребёнок стоял у Думгая за спиной, и изрёк одну лишь фразу, перед тем, как жар битвы наконец разгорелся.

"Ториэль блокирует путь."

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Начинается металлический ремикс Heartache.

Спасибо, что читали, и простите, что за долгий апдейт. Пожалуйста, оставляйте отзывы, они каждый раз делают мой день ярче.

Глава 5: Знакомство

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/5/UnderDoom

Ториэль почувствовала, как мир вокруг неё закружился, но она держалась, изо всех сил заставляя себя не терять сознание. Мужчина, который, как она точно знает, почти убил её, был в её доме и, похоже, что именно он и помог ей восстановиться. Чего он от неё хотел, удивлялась она.

Разум Ториэль впервые за долгое время был беспорядочной кучей. Вагон и маленькая тележка сценариев последующих событий одновременно крутились в её голове. Во многих из них в её шею впивалась бензопила. В некоторых она бежала прочь, спасая свою жизнь, но это казалось маловероятным в её текущем состоянии. И один из них, самый, по её мнению, маловероятный, заключался в том, что человек извинится, объяснится в недоразумении, а затем попробует уйти мирно.

В этот момент мужчина шевельнулся – медленно, как если бы он пытался заставить доверять себе дикое животное. Его правая рука оставалась поднятой, в то время как левая медленно взялась за низ задней стороны его шлема. Со слышимым щелчком и свистом воздуха шлем отсоединился от доспеха. Медленно-медленно, он снял шлем полностью и положил его перед собой на стол. Затем его левая рука поднялась, присоединяясь к правой.

У мужчины была мощная квадратная челюсть и короткие каштановые волосы, аккуратно зачёсанные набок. На его правой брови был заметный шрам. Его лицо было бы совершенно нормальным, если бы не вышеупомянутый шрам и эти глаза.

Его глаза были пронзительно-голубого цвета. Это был голубейший голубой, какой только Ториэль когда-либо видела. Но она не видела в них никакого блеска. Они казались полыми, пустыми. Говорят, глаза – зеркало души, и Ториэль теперь видела душу человека очень ясно.

Его душа изливалась мощью. Она билась, как громкие барабаны храбрости, она перекачивала справедливое правосудие и она истекала чистой, неподдельной решимостью. Душа этого мужчины была радугой из черт, смешавшихся вместе, чтобы создать ауру, внушающую истинный благоговейный трепет и вносящую страх в сердца каждого.

Каким-то образом, вид его души заставлял Ториэль вспомнить все свои проступки – от её такого далёкого детства, до этой самой секунды. Каждый свершённый ею грех полз у неё по спине и сотни голосов говорили ей покаяться. Её руки и ноги, казалось, заледенели, а боль в её ещё заживающих ранах разгорелась вновь, будто они только что были нанесены. Ноги Ториэль подкашивались под ней от одного лишь этого продолжительного зрительного контакта.

Стало лишь хуже, когда он прочистил своё горло со звуком, напоминающим старую машину, пытающуюся запуститься.

Первое слово, что он сказал Ториэль, навеки впечаталось ей в память, и она всегда хорошо будет помнить это чувство. Оно звучало так, как чувствовалась смерть – уж она-то знала. Его голос был целой армией, идущей в бой, тысячей душ, бьющихся и кричащих в жажде крови. Именно так он звучал. Ториэль приготовилась почувствовать это вновь.

Однако, сейчас произнесённые им слова резко контрастировали с его голосом и с тем, чего она ожидала.

"Прошу... прощения."

Ториэль чувствовала себя так, будто это она должна была это сказать, а не он. Но почему? Он чуть не убил её, а она ничего ему не сделала. Действительно ли она хочет извиниться перед ним? Или, может, она хочет попросить прощения у невидимых голосов, медленно становящихся всё громче и всё агрессивней несущих свои слова.

Ториэль наконец ответила, когда он, похоже, собирался повторить сказанное. Она не хотела услышать, как он говорит это снова.

"Пожалуйста", удалось ей вымолвить. "Наденьте шлем обратно."

Он немедленно подчинился, двигаясь очень быстро и используя обе руки, чтобы надеть шлем обратно, снова щёлкнув им сзади. Когда шлем был на месте, он вернулся к своей позе с поднятыми руками.

Ториэль сразу же почувствовала, как груз спал с её плеч, хотя голоса ещё ненадолго задержались, прежде чем исчезнуть полностью. Как только пламя в её ранах и мороз в её конечностях утихли, она сделала глубокий вдох.

"Помогите, пожалуйста, мне добраться до моего кресла", сказала она, закрыв глаза от усилий оставаться в сознании.

С беспокояще нормальной скоростью человек подошёл к креслу сзади и без усилий поднял его. Он поднёс его к Ториэль, которая не столько села в него, сколько рухнула на него. Всё ещё без усилий, он отнёс и поставил кресло туда, где оно было. Затем он встал от неё на комфортном расстоянии, там, где она могла бы его видеть.

Настал момент абсолютной тишины, пока Ториэль собиралась с мыслями.

"Кто вы, и чего вы хотите от нас?"

______________________________________________________________________________________________________________________

Наверно, снимать шлем было не такой уж хорошей идеей.

Палач Рока не снимал шлем с тех самых пор, как начал свою единоличную войну с Адом. Без еды, без сна. Не то, чтобы ему, давным давно потерявшему свою смертность, что-либо из этого вообще нужно было делать. Оглядываясь назад, вполне естественно предположить, что его лицо, вероятно, изуродовано или стало выглядеть как демоническое. В Аду не так уж и много отражающих поверхностей, и на Палача снизошло озарение, что он понятия не имеет, как выглядит.

Как бы там ни было, когда он снял шлем, женщина спала с лица ещё сильней. Она всё ещё выглядела боящейся его, возможно, теперь даже сильнее. Палач не мог её за это винить после того что он сделал. Он лишь надеялся, что у него будет шанс объясниться и мирно покинуть это место. Он просто приведёт в исполнение план Б.

Он не горел желанием и решимостью прибегнуть к плану Б так скоро, но того требовало время.

Он должен был поговорить с ней и извиниться.

Он прочистил горло, что на самом деле было слегка больно. Он так давно ни с кем нормально не говорил, что его горло, похоже, забыло, что оно вообще на это способно. Из демонов в Аду были довольно плохие собеседники, а Палач всегда оставался достаточно в себе, чтобы не начинать разговаривать с самим собой. В конце концов, со всем этим кровавым крестовым походом и постоянным притоком демонов, которых надо убивать, терять рассудок ему было некогда.

Но сейчас у него не было иного курса действий. Открыв свой рот, он отчаянно прочёсывал свой разум в поиске слов, которые он хотел ей сказать. И извиняться за всё, что он сделал было трудно не только от неловкости – было физически трудно говорить что-либо, не являющееся словом "демон".

"Прошу… прощения", практически выплюнул он. Женщина, казалось, вздрогнула от его слов, но осталась неподвижна со слегка приоткрытым ртом.

"Это не помогло", прокомментировал знакомый голос. Палач и забыл, что здесь был ребёнок, и немного удивился, услышав его голос. Затем то, что ребёнок сказал, зарегистрировалось разумом Палача, и он немного расстроился.

Чёрт, это не работает. Он ещё раз прочистил своё горло, надеясь, что она отреагирует, если он извинится ещё раз.

Женщина-коза тут же подняла трясущуюся руку в сторону Палача, как только услышала грохот из его горла во второй раз.

"Пожалуйста", сказала она, звуча гораздо спокойнее, чем выглядела. "Наденьте шлем обратно."

Палач был рад услышать это, видя, как его открытое лицо лишь усугубляло ситуацию. Он надел шлем назад и нажал зажим безопасности на задней части своей брони. Вентиляционные отверстия по бокам и сзади его шлема издали свист, когда шлем выкачал изнутри весь воздух изнутри, затем начав подавать его обратно через фильтр. ИЛС* загрузился, и таким образом всё вернулось в норму.

Женщина выглядела лишь малость лучше от того, что лицо Палача стало скрыто. Она всё ещё выглядела так, будто готова рухнуть в любую секунду.

"Помогите, пожалуйста, мне добраться до моего кресла", сказала она, закрыв глаза. Её голос был ровным, и, если бы не её поза, она бы выглядела очень твёрдо.

У Палача заняло долю секунды на то, чтобы подумать, как именно он будет это делать. Конечно, подойти прямо к ней выглядело бы враждебно, и просто как-то странно было бы помочь ей подойти к креслу, будто она стереотипная старушка. Самым логичным вариантом было поднести кресло к ней, и так он и сделал. Однако, он сделал это медленно, из абсолютно всех сил стараясь подражать скорости ходьбы нормального человека.

Он поднял большое кресло не произведя ни звука и продолжил идти с ним в своём "нормальном" темпе. Он опустил его перед женщиной-козой, которая тут же рухнула в него с довольно мощным ударом. После этого он ещё раз поднял кресло с уже сидящей (лежащей?) в нём женщиной и отнёс его назад в его обычное место, всё в темпе, который Палач считал "нормальным".

Аккуратно опустив кресло, Палач отошёл в удобном темпе, – быстрее бега многих людей, – и встал в точке, в которой женщина могла бы видеть его со своего кресла. В большом кресле женщине, похоже, стало более комфортно, она сидела на нём уже правильно. Палач терпеливо стоял и ждал, когда женщина что-нибудь скажет.

На них обрушилось молчание. Наконец, она сделала глубокий вдох.

"Кто вы?" спросила она, направив взгляд ему в глаза сквозь стекло шлема. "И чего вы хотите от нас?"

Кто вы?

Честно говоря, это был не совсем тот вопрос, на который Палачу удобно было бы ответить. Палач Рока – дольше, чем он хотел того признавать, это было всё, чем был Палач. Путник Ада. Неудержимый Хищник. Кара Ада, и так далее, и тому подобное.

Ему нужно было завоевать её доверие, а не напугать. Эти титулы, что он носил, для этого не подходят. Ему нужно было имя.

Моё имя…

Демоны боялись его. Это было уже очевидно. Он наполнял их ужасом, а его имя передавалось лишь шёпотом, распространяя отчаяние как чуму. Но они боялись его не одним лишь образом. Они боялись его, как дикие животные боятся смерти: примитивным и инстинктивным страхом. И также они боялись его, как религиозные смертные боятся своих богов или Господа. Они уважали его, восхищались им и даже почти поклонялись ему за грубую силу и ненависть, что он представлял. Они строили статуи в его честь и рассказывали истории о его сражениях.

Давным-давно, одна конкретная история появилась в рядах демонов. Она передавалась из уст в уста, обычно приглушёнными голосами. Она всё ещё была распространена, потому что рассказывала кем был человек в Аду. Кем был человек, в одиночку вставший против орд зла? Кто давным-давно штурмовал Храм Крови? Кто охотился на величайших воинов Ада, как охотник на добычу?

Эта история появилась, чтобы ответить на эти вопросы, и она так устоялась в Аду, что Палач сам выучил её наизусть. Сам бы он в этом не признался, но знать, что он навёл такой страх и беспорядок в самом Аду, вызывало у него какое-то больное чувство гордости. История останется с Палачом, и в часы битв он будет помнить её и будет мысленно себе её пересказывать.

В Первую эпоху, в первой битве, когда тени впервые стали длинными, выстоял один воин.

Это было очень, очень давно. Несколько жизней тому назад. Он умер и вернулся назад другим человеком. Фобос,Деймос, воспоминания о жизни, больше не являвшейся его. Его история была подобна разбитому зеркалу – осколки знакомых лиц, выпадавшие со своих мест. В осколках он видел своё отражение, но оно было искажённое. Иное. Он больше не был им.

Его опалили угли Армагеддона, душа его была обожжена пламенем ада, осквернена и не могла уже вознестись, так что он избрал путь вечного мучения.

Он поклялся не дать им восстать вновь. Он убил Предводителя. Он убил Икону. Он убил Матерь. Все они пали перед ним, и он уже был сыт по горло. Кровь лилась из его глаз, а он проклинал демонов Ада своим обещанием. Обещанием убить каждого из них. Обещанием, которое он сдержит.

Ненависть его была так велика, что он не мог обрести покоя и скитался по равнине Умбрал, желая отомстить Тёмным Владыкам, причинившим ему столько зла.

Ему никогда не умереть. Ему никогда не знать покоя. Ему никогда не узнать заслуженной загробной жизни. Они отняли у него то, что принадлежало ему. Всё, что было не так в его мире, – война, алчность, страдание, – ВСЁ ЭТО было из-за них. Они разрушили его мир, его жизнь до И после смерти. И за это, он уничтожит их.

Он носил корону Ночных Стражей, и те, кто отведал его меча, нарекли его...

Моё имя, чёрт его, моё имя!

Дум…

"Думгай."

…

"Думгай?" переспросила женщина. Она прищурилась, очевидно не веря ему. Он что-то скрывал.

"Думгай?" переспросил ребёнок. Он склонил голову набок приподняв бровь на это откровение.

Думгай? подумал Палач. Почему я не назвал ей своё имя?

Палач спросил у себя это, но он уже знал ответ. Имя, что Палач когда-то носил, больше ему не принадлежало. Имя, с которым он был рождён, умерло с человеком, которым он был рождён, все те жизни тому назад. С тех самых пор, как он умер и отправился в Ад, он больше не был этим человеком. Когда он вернулся от туда как Палач, он ещё недолго носил это имя, но это уже не было как прежде.

Да упокоится этот человек с миром, так как Палач не упокоится никогда.

"Думгай", повторил он. Он хранил своё скорбное сердце под слоями ненависти, а слои ненависти он похоронил под спокойным внешним видом.

Женщина смотрела на "Думгая" с подозрением. После очередного долгого молчания она заговорила вновь.

"Я Ториэль", сказала она прямо. "Хранительница Руин."

Думгай кивнул на её представление. Он запомнит это имя.

Они оба смолкли на мгновение.

Окей, что теперь?

"Откуда вы пришли?" спросила Ториэль. "Думгай", добавила она.

"С Земли", ответил он. Что ж, это не было ложью. Там он родился и вырос. Лучше он скажет это, чем из Ада. Это лишь убавит к нему доверия.

Губы Ториэль разошлись и она прищурилась ещё сильнее. Её глаза сверлили Думгая, она вдыхала воздух сквозь зубы.

"Мы и так на Земле."

Сердце Думгая замерло на, как казалось, а скорее всего и было, целую вечность. Я на Земле? Я дома? Если я смогу выбраться из этого Подземелья…

Его логическая сторона выдернула его назад к реальности. Земля другого измерения, дубина. Думгай мысленно собрался и прогнал прочь все глупые мысли о нормальной жизни.

"Так вы с поверхности", поправила его Ториэль. Думгай ещё раз кивнул. "Вы забрались на гору Эббот?"

Думгай медленно покачал головой. Он не взбирался на эту гору. На самом деле, он забежал в кратер – демоническая цитадель в Аду, которую он штурмовал, и из которой он был перенесён сюда, была построена в вулканическом кратере.

Ториэль потёрла свою переносицу (рыло? Думгай всё ещё не знал) и сделала глубокий вздох.

"Гора Эббот – единственный путь сюда с поверхности", объяснила она в раздражённом тоне. "Если вы пришли не с горы…"

Думгай уже формулировал объяснение своего внезапного появления в её владениях. Как ему объяснить всё… это?

"Портал."

"…Портал", повторила Ториэль. Если Думгай думал, что она до этого звучала запутавшейся и уставшей…

Он кивнул Ториэль. "Портал демонов."

Ториэль сжала руки в замок и сделала глубокий вздох, прежде чем ответить. "Портал… созданный демонами."

"Из Ада."

Ториэль, похоже, была слегка озадачена. "Ада."

Думгай вновь кивнул. "Сражался с демонами. Хотели, чтоб я ушёл", сказал он, будто не было ничего беспокойного в том, что незнакомец в доме Ториэль, который не так давно напал на неё, перед этим сражался с демонами.

"Хорошо, давайте разберёмся по порядку," ответила Ториэль. Она почесала заднюю сторону шеи и продолжила, "Вы сражались… с демонами… демонами из Ада… и они хотели, чтобы вы ушли."

Он кивнул, добавив рыка для дополнительного подтверждения.

"Эти демоны хотели чтобы вы ушли", повторила Ториэль. "И поэтому они отправили вас сюда."

Несмотря на то, что сидела Ториэль, а стоял Думгай, он ничего не мог поделать с чувством, будто его допрашивают.

"Мм."

"Через портал."

"Мм."

Ториэль кивнула, медленно переваривая эту информацию. "Этих демонов", сказала она.

"Вы…" она смолкла. Поднесла большой палец правой руки к своему горлу, и провела им по шее.

Думгай был немного сбит с толку этим вопросом. Конечно он убивал их. Они были демонами.

"Угу."

Ториэль напряжённо кивнула. "Многих?"

Думгай кивнул сильно, с рвением покачивая головой. Его назвали Палачом Рока не за просто так.

Смотря вниз, Ториэль вздохнула в ответ. "Это объясняет то, как много урона вы нанесли за та столь короткое время…" пробормотала она.

Думгай поднял бровь, скрытую за стеклом. Это значит, что в Подземелье он сильнее из-за его числа убийств?

Это бы сделало меня адски сильным. Он внутренне съёжился от своего собственного случайного каламбура.

"Демоны, я полагаю", сказала Ториэль, теперь вновь повернувшись к Думгаю. "Они были плохими."

И опять Думгай был сбит с толку столь глупым вопросом. Конечно они были "плохими". Они были демонами.

Ториэль кивнула опять, чуть менее напряжённо. "Надеюсь, вы поступали верно."

Думгай не ответил. Она это всерьёз? В какое причудливое измерение его отправили, раз "демон" здесь автоматически не синоним "существу чистого зла".

"Присядьте", сказала Ториэль, указывая на ближайший к нему стул.

Думгай кивнул и аккуратно выдвинул стул из-под стола. Он сел и развернул стул лицом к Ториэль. Почти сразу ребёнок подбежал к Думгаю и сел ему на колени.

Думгай сначала хотел снять ребёнка со своих коленей, но затем представил, как странно это будет выглядеть для Ториэль. За всё время она ни разу не обратила внимания на ребёнка в своей гостиной и, беря в расчёт предположение Думгая, что ребёнок был чем-то вроде привидения, похоже, Ториэль и вовсе не могла его видеть.

Просто сделаю вид, будто его здесь нет.

Ребёнок хихикнул и повернул голову, чтобы посмотреть на Думгая. Он ничего не сказал, лишь смотрел на него и улыбался. Через секунду или две он повернулся опять к Ториэль, и Думгай оставался сдержанным.

Спустя мгновение Ториэль, не замечая сидящего на его коленях ребёнка, обратилась напрямую к Думгаю.

"Думгай, это Подземелье."

______________________________________________________________________________________________________________________

Авторские примечания:

Думгаю сейчас начнут давать разъяснения. Бедняга.

Если вам интересно, что делала Чара всё то время, пока Думгай стоял, то он удобно устроился на "своём" стуле.

Мне очень нравится Чара. Я буду изображать её в свете, основанном на моём хедканоне. Извините, если в этом фике она не ГЕНОЦИДНЫЙ ДЕМОН УБИЙСТВ.

Хоть я в тайне кое с кем и шиплю Думгая в этом кроссовере (это секрет), это не будет заметно и на самом деле затронуто. Я не собираюсь в этом фике вовлекать Думгая в какой-либо роман (но он будет флиртовать с одним или двумя персонажами – какой же без этого Undertale). Простите, шипперы!

Спасибо всем, что читали и оставляли очень приятные отзывы. Для меня это много значит.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания переводчика:

ИЛС – индикатор на лобовом стекле. Русский перевод термина HUD – head-up display.

Глава 4: Выздоровление

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/3/UnderDoom

"Ты и правда в восторге от ребёнка", сказал он с выражением на лице средним между "Я так тебя люблю" и "Меня достали твои каламбуры". "Знаешь, если ты продолжишь так шутить…"

"Однажды, ты можешь стать…" сказал он, сделав паузу для большего эффекта. "… знаменитым МАМедиантом."

Было темно, но она могла разглядеть перед собой его лицо. Его рот был приоткрыт, уголки подняты в большую улыбку в ожидании её ответа.

Тишина.

"Что ж, я спать", сказала она, делая вид, что игнорирует его шутку.

"Эй!" воскликнул он шёпотом, боль в его голосе была довольно заметна. "Хватит, Тори! Это же смешно!"

"Я знаю", сказала она смеясь. "Просто дразню."

Он всегда был таким милым, когда она его дразнила.

"Спокойной ночи, дорогой", сказала она, поцеловав его в лоб.

"Спокойной ночи, моя сладкая", сказал он, ответив тем же.

Этой ночью они спали спокойно.

______________________________________________________________________________________________________________________

Чувства медленно возвращались к Ториэль, начиная со зрения. Её глаза, хоть и закрытые, болели от яркого света над ней, и она инстинктивно зажмурила их ещё сильней. Когда жжение в её глазах спало, она медленно открыла их и увидела потолок своей собственной спальни. Что произошло? Разве она только что не спала с…?

Память полностью вернулась к ней. Нет, это должно быть был сон, воспоминания из давних времён. После того, что случилось, она никогда не смогла бы спать с ним снова, верно? Но почему ей приснилось именно это?

Более свежие воспоминания вернулись на место, в частности, о том, что случилось перед тем, как всё ушло во тьму. Она услышала крик и увидела человека, издевающегося над цветочком. Человека…

Затем вернулись ощущения и, боже милостивый, как всё болело. Ториэль обнаружила, что совсем не может пошевелить своим телом, будто на ней лежала гигантская Ториэлеобразная гиря, каким-то образом не раздавливая её. Любое движение, которое она пыталась сделать, вызывало пронзительную пылающую боль в каждой частичке её тела.

Что за человек мог нанести подобный урон? Кем был этот мужчина? Она вспомнила, что он ей крикнул. Одинокое обвиняющее слово звенело в её ушах: демон.

Это был не первый раз, когда её или ей подобных так называли.

Но это был первый раз, когда она была побита столь ужасно и быстро. Затем её осенило, что она была жива. Она могла поклясться, что она не жилец, когда он достал ту бензопилу. Затем всё и потемнело. Кто-то спас её? Что за монстр мог быть достаточно храбр, – и достаточно глуп, – чтобы встать против столь могучего человека?

Вопросы скакали в голове Ториэль. Сделав глубокий вдох, она использовала каждый грамм оставшихся в ней сил, чтобы поднять голову и посмотреть на себя.

Она была покрыта пластырями. Более того, это были её пластыри. Значит, кто-то спас её, принёс к ней домой и залатал её собственными целебными вещами?

Пластыри могли исцелить не так и много урона, но всё же могли. Ториэль внутренне содрогнулась от мысли о том, как она выглядела или что чувствовала, прежде, чем её подлатали.

Медленно повернув голову налево, она увидела, что её письменный стол был придвинут к краю кровати, а не стоял, как раньше, у стены возле входа. На столе её письменные принадлежности и лампа были аккуратно отодвинуты в сторону, чтобы освободить место для стакана какого-то напитка и, похоже, куска пирога.

Тогда внимание Ториэль привлекло вернувшееся обоняние. По одному лишь запаху она могла сказать, что в стакане было её самодельное целебное снадобье или "Экстренный Улиточный Сок", как она его назвала. Тот, кто её спас, достал её пластыри с сердечками и снадобье из её аптечки и приготовил для неё. Пирог тоже был остатками её улиточного пирога, оставшимися с прошлой ночи. Кто-то достал его из холодильника и поставил здесь вместе со снадобьем.

Было очевидно, что тот, кто спас её, знал, что делает. Пластыри и еда монстров были первоочерёдными целебными вещами и хорошо подходили при экстренных случаях вроде этого.

Чуть отдохнув, Ториэль смогла вытянуть свою левую руку и, хорошенько сконцентрировавшись, взять стакан улиточного сока. Она приподнялась на локтях, – при этом ей казалось, будто её руки готовы сломаться пополам, – и села, опираясь на торец кровати. Она поднесла снадобье к губам и залпом выпила весь стакан.

Она чувствовала, как магия делает свою, ну, магию. Еда и напитки монстров, снадобья и другие вещи исцеляют душу напрямую, что укрепляет и физическое тело. Это позволяет исцеляться быстрее, а иногда и сразу восстанавливаться от травм. Ториэль села на край кровати и взяла тарелку с пирогом.

К её удивлению, пирог был тёплым. Он всю ночь был в холодильнике, значит кто-то разогрел его перед тем, как принести сюда. Как заботливо! Но, подумала Ториэль, в моей плите нет топлива. Лишь кто-то владеющий огненной магией мог её использовать.

Но огненной магией трудно пользоваться для готовки, продолжала Ториэль, неосознанно отламывая пирога и кладя его себя в рот. Был лишь один другой монстр, у которого это хорошо получалось.

Нет.

Нет нет нет нет нет.

Может ли быть, что это он спас её? Как? Она запечатала Руины давным давно, чтобы он никогда не смог больше добраться до неё. Но эта степень заботы и внимания к её выздоровлению – теперь, когда Ториэль подумала об этом, это выглядело слишком похоже на то, что сделал бы он. Её сердце пропустило удар, при мысли, что он ворвался в Руины, как раз вовремя, чтобы остановить человека, как раз вовремя, чтобы спасти её, принести домой и исцелить.

Почему она так думала о нём?

Ториэль обнаружила, что смотрит в пустую тарелку. Она только что всё это съела, пока мысли крутились в её голове? Хотя этот пирог был совсем неплох. Она чувствовала себя гораздо лучше.

Однако, она также чувствовала, что боль, всё же, ушла не полностью. Похоже, ей и правда неслабо досталось от этого человека. Если подумать, что его атака продолжалась лишь пару секунд… Ториэль тряхнула головой. Этот человек должно быть полон ненависти.

Полный ненависти человек, способный справиться с монстром-боссом за секунды, был в Подземелье.

Ториэль осознала, насколько серьёзным было положение дел. На отдых, восстановление и дневной сон не было времени. Она положила тарелку на стол и выпрыгнула из кровати – о чём тут же пожалела. Её пятки отозвались болью на это внезапное движение. Держась за стол, она встала и медленно вышла из комнаты.

Она была вынуждена держаться за стену, чтобы оставаться на ногах. Не отрывая руку от стены, она медленно прошла в гостиную. Ей было очень, очень неохота идти в гостиную, потому что, если она была права в том, кто был её спаситель, то он, вероятно, ожидал её за столом.

Нет, она должна с этим смириться. Судьба Подземелья зависит от этого. Её личные чувства сейчас не имели значения.

Шаг. Ещё. Глубокий вдох.

Она прошла через дверной проём и оказалась в гостиной.

Она была ошеломлена. Он сидел за столом сложив руки и смотря в дерево и был будто где-то далеко. Он ещё секунду оставался в этой позе, прежде чем заметил, что она там стояла. Он тут же встал, подняв руки, чтобы превентивно успокоить её, прежде, чем она вообще успела отреагировать.

Чувства покинули её ноги. Теперь она была вынуждена использовать обе руки, чтобы держаться на ногах, похолодевшие руки крепко сжимали угол стены. Почему он был тут? Каким образом он был тут?

Ториэль стояла и дрожала от вида стоящего перед ней мужчины.

Человек. Человек был в её доме.

И он спас ей жизнь.

______________________________________________________________________________________________________________________

"Это делается не так", сказал ребёнок Палачу Рока, который неустанно накладывал крошечные пластыри, стараясь покрыть рану от двустволки.

Тот огрызнулся на ребёнка, повернувшись к нему на скорости звука. Ну так, блядь, просвети меня, малявка.

"Один пластырь на одну рану", ответил ребёнок, игнорируя мысленные оскорбления Палача. "Звучит глупо, но в Подземелье это работает так."

Палач очень глубоко вздохнул и снял пластыри с пыльного кратера на груди бессознательной женщины-козы. Затем он переналожил один из них ей на переносицу – или рыло? Терминология ускользнула от него, но, что он знал точно, так это то, что он сделал левый хук прямо ей в лицо, так что было важно залатать это место.

После этого он посмотрел на ребёнка, отчасти потому, что хотел узнать, всё ли он сделал правильно, и отчасти потому, что не знал, что ему делать дальше.

"Хорошо", уверил ребёнок. "Но есть ещё", добавил он. "Оружие, что ты использовал, стреляет больше, чем одной пулей, верно?"

Дробины, подумал Палач, не пули. И, да, около двадцати за раз.

"Значит, выстрелом нанесено больше одной раны", сказал ребёнок, "да?"

Очевидно.

Палач поискал ещё ран от дроби на своём импровизированном пациенте. Это было трудновато, и было бы проще, если бы она истекала настоящей кровью, а не пылью. Он заметил, что несколько шальных дробин попали ей в левое плечо, правую руку и немного даже ей в живот. Было удивительно, как вообще она выжила, если и правду не была каким-то видом демона.

Он наложил пластыри на каждую из этих ран. Как десантник, он был обучен некоторым основам первой помощи и полевой хирургии. Использование пластырей и еды было для него чем-то новым, но это не мешало ему делать то, что он делал.

Женщина-коза, похоже, уже выздоравливала, но всё ещё была без сознания. Он ещё раз посмотрел на ребёнка.

"Это всё, что ты сейчас можешь сделать", заявил ребёнок, как и всегда стоически. "Когда она очнётся, она должна поесть для дальнейшего восстановления."

Палач взглянул назад на пациента, думая о том, как убедиться, чтобы она поела.

"Если она очнётся", добавил ребёнок.

Палач вновь посмотрел на ребёнка прожигающим взглядом.

Он встал и подошёл к стоящему в комнате столу. Похоже, он использовался для работы. Он закрыл открытый журнал, и отложил его к маленькому блокноту. Он также отодвинул лампу к краю, чтобы освободить место. Затем, он поднял стол и поднёс его поближе к кровати.

Позже это пригодится. Он вышел из комнаты, ребёнок без сомнения следовал за ним. Он проделал путь назад в гостиную и затем вошёл в кухню. Он открывал шкафчики по очереди, пока не нашёл пустой стакан. То, что надо.

Он взял стакан и принёс его в спальню. Там он достал "Экстренный Улиточный Сок" из аптечки и открыл его.

Пах он не очень. Но и не так уж и плохо – хотя, может это просто Палач был такой стойкий. В аду и правда пахнет не цветочками, так что он привык к странным запахам. Но всё же, "снадобье" не пахло как что-то, с чем он когда-либо ранее сталкивался.

Он вылил его в стакан, слегка поморщившись при виде очень, очень густой смеси, очень медленно вытекающей из бутылки. Он поставил стакан на стол возле женщины, а затем закрыл бутылку и поставил её возле стакана.

"Вот, вроде, и всё", сказал ребёнок, уже даже не ожидая, когда Палач задаст вопрос.

Я не спрашивал.

Палач снова вышел и пошёл прямо в кухню. В этом месте еда лечит, верно? Он открыл холодильник и начал в нём копаться. Там в основном были лишь ингредиенты, – по крайней мере, они ими казались, так как там был контейнер с улитками внутри, – но всё же он нашёл пару вещей, готовых к употреблению: кусок пирога и неоткрытая плитка шоколада. Он достал и то, и другое, закрыл холодильник и развернулся.

Ребёнок был неуютно близко к нему. С кроваво красными глазами, впивающимися в него, но со всё ещё безэмоциональным выражением лица, он довольно зловеще сказал, "Шоколад."

Ничего.

"Он мой."

Тишина.

"Положи на место."

После игры в гляделки с ребёнком, Палач раздражённо вздохнул, развернулся и положил шоколад назад в холодильник. Он развернулся вновь и был приятно удивлён, – и в тот же момент напуган до чёртиков, – увидев, что ребёнок смотрит на него с улыбкой.

"Спасибо", сказал ребёнок, широко открыв глаза и улыбнувшись ещё шире.

Он лишь кивнул в ответ, и отнёс пирог в спальню.

Когда тарелка с пирогом была положена на стол, казалось, работа Палача была выполнена. Он сел на письменный стул и начал составлять план своих следующих действий.

Внезапно, ребёнок подошёл к нему и сел ему на колени, отвернувшись от Палача в сторону женщины на кровати. Странно, но ничего, на что стоило бы жаловаться. Палач продолжил свой ход мыслей о том, что ему делать дальше.

"Знаешь, ты не можешь просто уйти", сказал ребёнок, нарушая тишину. Его лицо уже вновь стало нормальным. Его улыбка и возбуждённый голос ушли.

Вот опять он читает его мысли.

"Выход запечатан магией, лишь она может открыть его."

Палач нахмурился от этого факта. И что теперь?

И вновь было тихо в течение добрых десяти секунд.

"Пирог холодный", прокомментировал ребёнок.

Палач аккуратно снял ребёнка с коленей и встал. Взяв пирог, он пошёл назад в кухню.

______________________________________________________________________________________________________________________

Палач вернулся в спальню с тарелкой тёплого пирога. В воздухе витал запах теста и улиток. По какой-то причине в плите не было топлива, так что он немного поимпровизировал с бутылкой, патроном и маленькой батареей для плазмогана.

Он вновь сел на письменный стул, и вновь ребёнок сел ему на колени. Пару минут ничего не происходило.

Как долго она будет без сознания?

"Ты неслабо её побил", тихо сказал ребёнок. Он не ответил на вопрос прямо, но этого было достаточно, чтобы Палачу стало неловко ждать здесь всё это время.

Он встал, подняв ребёнка и поддерживая его одной рукой. Эй, если бездушный призрак-демон-человеческий ребёнок всё равно собирался идти за ним, почему бы не проявить немного заботы, правильно?

Ребёнок издал странный звук, исходящий из его груди. Его можно было услышать только если быть к нему так же близко, как в этот момент был Палач, так как он был очень тихим. Он звучал почти как смешок.

Ребёнок обхватил ногами торс Палача, а руками обвил его шею, но не так, чтобы он начал задыхаться. Таким образом, он удобно цеплялся за бок Палача, лёжа на его правой руке, которой Палач его держал.

Палач в очередной раз вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь, а затем прошёл к столу в гостиной и опустил ребёнка вниз, от чего тот заметно надулся. Наконец, он сел на стул, смотрящий в коридор.

Оставалось лишь ждать.

______________________________________________________________________________________________________________________

Он поднял свои руки в защитном жесте как только увидел её. Она выглядела так, будто готова упасть в обморок.

Он медленно, так, чтобы не напугать её, встал из-за стола, и одной рукой снял свой шлем.

Давно я его не снимал, мысленно заметил он.

Не похоже, чтобы её реакция хоть как-то изменилась. Похоже Палач был вынужден сделать это, чтобы заработать её доверие.

Палач знал, что рано или поздно ему бы пришлось это сделать, но всё равно не горел при этом радостью. Но он смирился с этим и посмотрел прямо на неё.

Он прочистил своё горло, забившееся за века неиспользования для чего-либо, кроме криков и слова "демон".

Было тихо и никто не шевельнулся ни на дюйм.

"Прошу… прощения."

______________________________________________________________________________________________________________________

Авторские примечания

Из Палача Рока получился бы не плохой муж и отец, а? И ещё, Палач теперь говорит жирным шрифтом, хорошо?

А ЕЩЁ АЗГОР Х ТОРИЭЛЬ 5EVAH (это как 4evah (forever – навсегда), только ещё больше)

Глава 3: РУИНЫ

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/3/UnderDoom

Инструмент в его руках издал зловещий рёв. Действительно ли это был лишь инструмент? Его рёв, – на самом деле, больше похожий на рычание зверя, – звучал слишком органически, слишком хищно для простого инструмента или оружия. Человек, держащий металлического зверя стоя перед Ториэль, подошёл ближе, дав животному в его руках выпустить ещё один рёв.

Длинная жизнь женщины пролетела у неё перед глазами. Было время, когда она жила на поверхности – счастливое время. Безопасное время. Затем пришла война, в которой она потеряла многих. Она бы всё равно их пережила, но менее больно от этого ей не было. Рано прерванная жизнь всегда вызывает грусть.

Время замедлилось, и ещё больше воспоминаний прошло в разум Ториэль сквозь ментальные блоки, за которыми она сознательно их запечатала. Барьер. Ребёнок. Её дети. Самоизгнание. Упавшие дети. Дети, которым она позволила покинуть Руины в опасное Подземелье. Что ещё оставалось делать монстрам, когда они знали, что человеческая душа может их освободить? Шестеро детей. Кровь этих шестерых детей на её руках.

Ториэль почувствовала, что становится всё легче и легче, что, казалось, могла улететь, улететь прочь от нападавшего, чья атака замедлилась почти до полной остановки. Свет падал на неё, и она чувствовала себя окружённой воспоминаниями. Воспоминаниями о семье, друзьях, тех, кого она любила – все здесь, ждали её.

"Простите", прошептала Ториэль призракам своего прошлого, и слова неловко соскальзывали с её пыльных губ.

Мир ушёл во тьму, и металлический хищник опустился на неё.

______________________________________________________________________________________________________________________

Руины стихли, и только тяжёлые ботинки, бегущие по пещерной земле, заполняли тишину. На него было направлено множество взглядов, но никто не посмел показать своего присутствия. Они почувствовали, они ощутили, что случилось с милой леди кормившей и защищавшей их, и никто не хотел ощутить тоже на себе. Они желали мести, но также они желали и выжить.

Он нёсся с пылающими страстью к справедливости глазами. Он считал, что было слишком тихо, и чувствовал сотни постоянно сверлящих его глаз, и потому знал, что он не один. Но ему было плевать – он лишь хотел добраться туда, куда бежал, немедленно.

Он всё ещё старался искать секреты в стенах, но он должен был действовать быстро. Если он сможет найти что-либо, что могло бы ему помочь, тем лучше. Ему было нужно что-то, чем можно лечить – душевная сфера, медпак, чёрт, да даже стимпака бы хватило. Он не находил никаких секретов, а время истекало, так что мало-помалу он проверял комнаты всё меньше и меньше.

Пробираясь через шипастые полы, головоломки и встречающегося привидения, которое всегда исчезало раньше, чем он мог приблизиться, Палач продолжал бежать. Всё это время в его голове не смолкал тихий голос.

Она попросила прощения.

Конечно, демоны могут сказать, что просят прощения, но они никогда не раскаиваются. Всем тем тысячам демонов, что он убил, он всегда хорошо смотрел в глаза. В них всегда был страх, страх за свои жизни. Для того, кто может мыслить побыстрее, там так же было сожаление – то, которое они чувствуют, когда одно глупое решение стоит им жизни. Но в них никогда не было раскаяния в своих злых делах.

Но она была иной. Он посмотрел на неё, приготовив оружие, и увидел раскаяние за свои грехи, какими бы они ни были. Говорят, покаяние – ключ к спасению, и Палач увидел ней душу стоящую спасения.

И поэтому он бежал. Ему нужно было найти укрытие и лечебный предмет. Не снижая темпа, он бросил короткий взгляд на ношу в своих руках. Урон был нанесён, но он всё ещё мог это сделать, если будет достаточно быстр.

Он всё ещё мог её спасти.

______________________________________________________________________________________________________________________

Палач Рока наконец нашёл то, что искал. Перед ним возвышалось большое строение из каменного кирпича с большим входом и двумя окнами без стёкол. Крепость, подумал он. Здесь обязаны быть медицинские препараты. И она, вероятно, под хорошей охраной. Посмотрев вниз на женщину-козу в его руках, он рассматривал свои варианты.

К чёрту стражу. Он влетел в замок, и был встречен жутко нормальным интерьером. Он был вынужден приостановиться, чтобы переварить этот контраст. Внешне это выглядело как подземный вход в замок, следовавший той же тематике, что он наблюдал в остальных частях пещеры: средневековые руины. Но внутри всё было больше похоже на одноэтажный пригородный дом, или может быть квартиру, вроде тех, что можно увидеть в европейских странах. И он не увидел в доме ни души.

Не важно. Он огляделся в прихожей, в которую он только что вошёл, и проанализировал своё непосредственное окружение. Прямо перед ним была ведущая вниз лестница, слева была гостиная, а справа – спальни.

Он рванулся к спальням и открыл плечом первую же дверь, и от того, что он там увидел, он был сбит с толку ещё больше, чем после входа в этот дом мгновение назад.

Комната была небольшой и была ярко украшена. Кровать в углу тоже была небольшой, и, по виду, в ней мог поместиться лишь кто-то вдвое ниже Палача. На полу были аккуратно расставлены башмачки различных цветов и размеров, и каждый из них мог поместиться ему в ладонь. Ковёр, платяной и книжный шкафы – все небольшого размера – также находились в комнате. Выглядело просто, но уютно.

Комната для детей. Палач ещё разок посмотрел вниз на женщину-козу, отмечая, что её состояние ухудшается, и почувствовал… что-то. Что это было за чувство? Это чувство было совсем не из приятных. Оно заставляло его сердце болеть и заставляло его проклинать себя. О, теперь он вспомнил это чувство.

Веками он жил без него, но оно вернулось сильнее чем когда-либо. Палач Рока почувствовал вину.

Он должен был всё исправить.

Выбив другую дверь, Палач вошёл в то, что похоже было хозяйской спальней с гораздо большей по размерам, но менее яркой мебелью. Он наконец выпустил женщину из своих рук, аккуратно положив её на кровать. Затем он дал себе минутку подумать, а его тело само отвело его назад в коридор. Палач решил исследовать остальные части маленького дома и начал с осмотра стен, полов и мебели в поиске секретов.

Он посмотрел на последнюю дверь в коридоре и прочитал висящую на ней табличку: КОМНАТА НА РЕМОНТЕ. Это всегда означало секреты. Поворот ручки ничего не дал, как и удары по дверной раме. Похоже, ему придётся найти иной путь внутрь, или может ему нужно нажать переключатель в другой комнате, а затем бежать к этой?

С этими мыслями в голове, Палач развернулся и был шокирован, увидев то, что стояло у него за спиной всё это время. Что ж, Палач Рока редко бывал шокирован. Он мог быть удивлён или взят врасплох, зачастую по причине засады демонов или их непредвиденной тактики, но он никогда не был шокирован. Его рефлексы – самые быстрые во всём Аду, но его разум ещё быстрее. Потому что, когда он замечал, что позади него кто-то есть, его рука инстинктивно хваталась за дробовик, но когда он увидел кто там стоял, он остановился прежде, чем даже дотянулся до него.

Палач был шокирован, но не достал оружия при виде ребёнка. Человеческого ребёнка. В нём не больше четырёх футов и шести дюймов, отметил про себя Палач, когда увидел, что ребёнок едва достаёт ему до живота. На нём был зелёный свитер в полоску, а волосы пострижены под горшок. Так же у него было совершенно каменное лицо, безэмоциональное и нечитаемое.

Неужели Палач теряет хватку? Он мог поклясться, что дом был пуст. Пара вечностей в Аду дали ему нечто вроде шестого чувства, которое всегда говорило ему, если поблизости было другое живое существо.

Все эти мысли пришли в голову Палача в одну секунду, а на следующую они были разрушены тем, что сказал ребёнок.

"Она не даст тебе уйти," сказал тот бесцветным голосом.

Палач почувствовал, как его тело напряглось от сказанного несмотря на то, как безобидно, хоть и немного жутко, выглядел этот ребёнок. Он оставался совершенно безмолвен, ожидая следующих слов.

"Тебе стоило убить её."

Теперь Палач ощутил это. Эта аура, исходившая от ребёнка, произносимые им слова и то, как он их произносил, – всё теперь имело смысл. Палач сжал кулаки от этого осознания. Он был прав ранее: в доме и правда не было ни души, когда он в него вошёл.

"Она меня не убивала," добавил ребёнок. Он смотрел прямо на Палача, как будто видел его глаза сквозь стекло шлема. "И я не призрак этого дома."

Палач был и встревожен тем, что ребёнок похоже мог читать его мысли, и почувствовал облегчение, что ему не нужно было говорить, чтобы вести разговор.

"Ты неразговорчивый," продолжил ребёнок. "Ничего страшного."

Палач дрожал от чувства тревоги и смотрел прямо обратно в пустые глаза ребёнка, пытаясь получить из них ответ.

Тишина.

"На большом книжном шкафу есть аптечка первой помощи," смилостивился ребёнок, отвернув свой взгляд от Палача в сторону гостиной.

Оживившись, Палач прошёл мимо ребёнка и пошёл к аптечке, в которой он нуждался. Он зашёл в гостиную, и, не останавливаясь, чтобы оценить излучаемую ею домашнюю атмосферу, сразу же заметил на самом верху книжного шкафа белую жестяную коробку с красными крестами на крышке и по бокам. Он без усилий достал и открыл её и увидел, что эта "аптечка первой помощи" содержала немногим больше бутылки с надписью "Улиточный Сок" и неоткрытую коробку пластырей с нарисованными сердечками.

Он в этом даже не сомневался. Развернувшись, чтобы вернуться к своему пациенту, он был слегка напуган и раздражён, увидев, что ребёнок был опять возле него, на расстоянии вытянутой руки, и просто стоял. У него всё ещё было пустое выражение лица и он всё ещё смотрел глубоко ему в душу, проникая сквозь броню, плоть и кости.

"Ты знаешь, почему я здесь?" спросил ребёнок. Палач ничего не ответил.

"Меня заинтересовала твоя душа," ответил ребёнок.

Палач прошёл мимо него и вернулся в хозяйскую спальню. Ему надо было жизнь спасать.

______________________________________________________________________________________________________________________

Авторские примечания:

______________________________________________________________________________________________________________________

Надеюсь вы заметили, как Палач Рока тщателен в поиске секретов. Это отсылка к старым играм серии Doom, где на большинстве карт вы слепо бьётесь об стены, надеясь, что произойдёт что-то крутое.

Также, для справки, официальный рост Палача Рока – шесть футов и шесть дюймов. Это улучшение к оригинальному Думгаю, чей рост в Quake III был указан лишь в шесть футов.

Глава 2: Суд

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/2/UnderDoom

"Э-эй, прости за это!" паникуя сказал жёлтый цветочек. "Я этого не хотел, ч-честно!"

Один шаг.

"Давай, э, д-давай попробуем ещё раз…" пробормотал он. "Д-да, давай начнём с начала!"

Один шаг.

"П-п-приветик!" выкрикнул он, со слезами в его глазах-бусинках. "Я Цветик! Цветочек по—"

Человек поднял руку, чтобы прервать его. Цветочек смолк. А изо рта человека выплеснулся голос, подобный горящим углям, бьющимся о серу. Самые злейшие существа во всём бытии боялись этого голоса, который мог выкрикивать боевой клич, предвещающий верную смерть, или прошептать одно лишь слово, предвещающее надвигающуюся гибель. В этот раз голос сделал второе. Голос высказал одно слово стоящему перед ним цветочку.

"Демон", сказал Палач Рока.

Цветочек ничего не сказал, ни произнёс даже звука. Его суд был окончен, теперь его ждал лишь приговор.

А для демонов приговор всегда был один.

________________________________________________________________________________________________________________________

Многие вещи, которые обычные люди посчитали бы опасными, для Палача Рока не были проблемой. И в его службе десантником, и в его крестовом походе против зла, он совершал действия, бросающие вызов смерти, будто простые телодвижения. Его просто таким сделали, сделала академия. Она закалила его. То же, в каком-то смысле, сделал и Ад. Он сделал его сильней.

Но как Ад усилил его, так и он усилил Ад. Они эволюционировали и адаптировались к его крестовому походу. Наступающих демонов-пинки в конечном итоге вывели c естественной хитиновой бронёй, защищающей их в лобовых атаках. Арчвайлы стали лучше практиковать тёмные искусства, чтобы освоить телепортацию новых орд демонов в битву, вместо того, чтобы полагаться лишь на воскрешение мёртвых.

Демоны Ада также стали и умнее. После многих и многих попыток, они поняли, что убийство Палача Рока лишь создаст проблему, а не решит её. За смертью идёт загробная жизнь, а для Палача Рока это означает Ад. Его убийство лишь перенесёт его в самое ядро их владений, поэтому они начали пытаться поймать его, а не убить. Были придуманы и испробованы многие методы, зачастую приводившие лишь к горьким результатам. Одна идея была и вовсе отвергнута демонами, как слишком затратная в плане энергии и времени.

Но сейчас демоны были в отчаянии.

И вот, однажды, Палач Рока ворвался в одну из крепостей Ада, разрывая демонов пополам и вырывая конечности каждому, кто поклонялся злу. Демоны ввели в действие свой отчаянный план и отправили одного из своих величайших воинов встретить Палача Рока в этой крепости. Было отмечено, что великий демон-воин хорошо справился с задачей – он умер не так легко. После дуэли Палач Рока был ослаблен, но не мёртв. Именно таким он и нужен был демонам. Они использовали всю энергию, запасённую в Колодце, чтобы создать портал в неизвестный мир – и орды демонов напали на ослабленного Палача Рока, заставляя его отступать к порталу. Многие демоны потеряли свои жизни в этот день, но их жертвы не были напрасны. План демонов наконец увенчался успехом.

Они отправили его в иное измерение.

Палач нашёл хорошее применение тому, чему его учили на десантных тренировках, когда он падал в, казалось, бездонную яму. Спустя несколько секунд, он наконец смог разглядеть под собой хоть какую-то посадочную площадку – клумбу золотых цветов. Аккуратно приземлившись на ноги и даже не вздрогнув или поморщившись от боли, он встал и осмотрел своё окружение. В тренировочных лагерях на земле его всегда учили сохранять осведомлённость о ситуации. Это была одна из многих вещей, которым его обучили, и которые он использовал в своей вечной битве против Ада.

Он увидел, что находится в какого-то рода пещере. Ни крови, ни трупов, ни потерянных духов, нашёптывающих нечестивые мысли, он не обнаружил. На самом деле, она выглядела как обычная пещера. Взглянув вверх, чтобы посмотреть, откуда он упал, Палач Рока увидел большую дыру в потолке, позволяющей естественному свету падать на него сверху.

Ему ни за что туда не забраться. Осмотревшись ещё немного, он увидел гораздо более доступный дверной проём, сделанный из точёного камня. Он, похоже, был создан руками человека и служил как очевидный проход для каждого, кто упадёт в эту дыру и как-то выживет.

Прежде, чем двинуться в следующую "комнату", он обошёл и проверил каждую стену пещеры в поиске скрытых переключателей. Не тщательным его не назовёшь. После признания этой "начальной комнаты" чистой от секретов, он наконец пошёл дальше.

Земля под ним была тёмной, но его путь был освещён слабым светом, просачивающимся сквозь щели в потолке пещеры. Осторожно пройдя через дверной проём, Палач обнаружил небольшую область, сильнее освещённую лучами солнечного света, чем другие части пещеры. А в центре этого пятна света был один единственный золотой цветок.

С лицом.

Который начал с ним говорить.

Но, пройдя через межпространственные ужасы, включающие, но не ограничивающиеся: оживлённые трупы с функционирующей мышечной памятью, позволяющей им умело пользоваться огнестрельным оружием; летающие и обычно горящие черепа; ходячие скелеты, кричащие как никто другой, а также носящие броню и стреляющие самонаводящимися ракетами по две за раз; и гигантский гниющий козий череп, прикованный к стене и плюющийся из своего лица готовыми к бою демонами, при этом ещё и извергая проклятья на нечестивых языках, от которых тебе хочется отрезать свои собственные уши; – говорящий цветок выглядел довольно обыденно.

"Приветик!" позвал го цветочек. Ого, он дружелюбный и говорит по-английски? "Я Цветик! Цветочек по имени Цветик!"

Теперь он ему представлялся. Палач подумал, что этот цветок похож на персонажа детских мультиков, и говоря "приветик" и будучи таким дружелюбным, он казался таким невинным.

Должно быть, обманка демонов, подумал Палач. Пока что он будет подыгрывать, поэтому Палач издал "Цветику" рык в знак подтверждения.

"Хм-м-м," продолжил цветок. "Впервые в Подземелье, верно?"

"Подземелье"? Звучит не очень-то оригинально, подумал Палач.

"Чёрт возьми, ты наверняка в растерянности!"

"Чёрт возьми"? Не слишком грубо для мультяшки?

"Что ж, думаю, маленькому старому мне придётся сделать это." О, теперь он пытается ему помочь. Конечно, подумал Палач, просто приму помощь от говорящего цветка и привыкну к жизни в этом детском мультике с глупым названием.

"Готов?" продолжил цветок. А этот цветочек говорлив, подумал Палач. Он ответил на вопрос ещё одним рыком.

"Приступим!" бодро произнёс Цветик. И, ни с того ни с сего, мир вокруг них двоих стал абсолютно чёрным. Чувства Палача, обострённые вечными сражениями, обострились ещё сильней, и он ощутил, будто совсем ничего не весит.

Из его груди возникло бьющееся сердце – такое сердце, какое обычно видишь на валентинках, а не какие Палач видит ежедневно, – парящее прямо перед ним.

"Видишь это сердечко?" спросил цветок. Палач почти забыл, что цветок вообще тут, но всё же слушал дальше. "Это твоя душа, благодаря ей ты живёшь!"

Его душа.

Его душа.

Так она у него всё ещё есть, подумал Палач. Он никогда е думал, что она будет выглядеть как сердце, или вообще как что-либо чистое и милое.

"Ты начинаешь с очень слабой душой…" сказал цветок, начиная менять тему, когда Палач отключился от его голоса. Он обратил всё своё внимание на разглядывание своей души. Не каждый день он мог увидеть свою собственную душу. Он всегда думал, что она будет синей, и на ней будет маленькое лицо, похожее на его собственное. Все эти Душевные сферы оставили у него такое впечатление.

"…да?" поинтересовался цветок. Палач вдруг понял, что он совсем не слушал, и просто кивнул, надеясь на лучшее. Из-за цветка появились маленькие белые сферы.

Пули.

"А вот и она, РАДОСТЬ совсем близко…"

Он собирался атаковать его.

"Маленькие белые…"

Он знал, что всё это был демонический фарс.

"Дружелюбные лепестки."

Что ж, пора посмотреть, насколько сильна его душа, подумал Палач.

________________________________________________________________________________________________________________________

"Д-д-д-демон?!" выкрикнул он, продолжая играть дурачка. "Т-ты всё не так понял! Я твой друг!"

Палач подошёл к 'Цветику', готовя кулаки.

"Пожалуйста, я простой цветочек, не делай мне—"

Он схватил цветок за стебель, и начал скорее вырывать его из земли. Цветок начал корчиться и кричать в крепкой хватке Палача.

"Я убью тебя!" сумел прошипеть цветок между глотками воздуха, его лицо исказилось в безобразною, злую гримасу, которую Палач мог описать лишь как "демоническую".

Так вот какое его истинное лицо. Палач сжал кулак и приготовился вырвать левую часть цветка. Так оно всегда для него и было. Быстро, жестоко и эффективно. Он поступал так со всеми демонами, и этот демон-цветок был не исключением.

И тогда ему в бок влетел огненный шар, прижимая его к земле и ослабляя хватку на цветке.

"Помогите!" крикнул цветок своим фальшивым голосом. "Помогите, плохой человек!"

"Человек, говоришь!" ответил неизвестный голос. "Бедный цветочек!"

Палач быстро поднялся, чтобы встретить нового атакующего. И то, что он увидел, вызвало у него боевую ярость.

Перед ним стоял высокий гуманоид, одетый в тунику с каким-то символом спереди – без сомнения сатанинского происхождения. У него были босые, монстрячьи ноги, когтистые лапы и козлиная морда. Из верхней части его головы выступали небольшие рога.

"Демон!" проревел Палач голосом, похожим на боевые барабаны, ударяемые о пылающие. Этого было достаточно, чтобы дать цветку сбежать под землю, и этот новый демон повернул своё лицо к нему.

"«Демон?»" повторил он. "Сэр, это недора—"

Его прервал выстрел из двустволки в грудь. Но кровь из этой раны не потекла – вместо неё была лишь какая-то пылевидная субстанция. Демон взревел – жалкий рёв, больше похожий на крик – от боли, хватаясь за рану и падая на колени.

Теперь это было очевидно. Демоны отправили его в иной мир, надеясь обмануть его дружелюбным цветочком, чтобы поймать его в ловушку в этой пещере. Но уловка раскрылась, так что они послали Барона Ада убить его. Как глупо! Этот Барон был слишком пушист и мал, чтобы представлять какую-то угрозу. Его дружелюбный вид похоже тоже был лишь маской, как и у этого цветка. Вероятно, впереди их ещё больше.

"Пожалуйста, хватит!" взмолил демон. Его мольбы, однако, были напрасны, и кулак врезался прямо в его пушистую и крайне мягкую пасть. Вновь появилась пыль, и Палач встал прямо перед ослабшим демоном, готовый убить.

Он достал бензопилу из своего арсенала.

Глава 1: Дружелюбные лепестки

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/1/UnderDoom

Ещё один упал.

Цветик чувствовал это. Он жил, умирал и убивал в этом чёртовом Подземелье уже столько, что он мог сказать, он просто знал, когда новая сущность вторгалась в его владения. Может быть он был настолько в гармонии с этим миром – садистской смесью тюрьмы и игровой площадки, – или же быть может его корни просверлили всю землю, и у него везде были глаза и уши, или даже это могло быть его собственное давнее безумие, голоса, не исходящие из ртов и говорящие ему странные вещи.

Не важно почему, думал Цветик. Что было важно, так это то, что тут была новая жертва. Когда ты сделал уже всё, приходит скука, и, уже повеселившись с каждым монстром в Подземелье до последнего, Цветик был в восторге от мысли о новых "друзьях".

Маленький золотой цветочек прорыл себе путь к Руинам, неподалёку от единственного входа с поверхности в Подземелье. Он был так высоко, что ему всегда было не понятно, как предыдущие люди тут же и не умирали после падения. К счастью, подумал Цветик, его новый друг был в достаточно хорошем состоянии, чтобы "поиграть с ним".

Цветик натянул на своё лицо ярчайшую улыбку, какую только мог, и стал ждать. Наконец, он смог увидеть силуэт своей жертвы – ох, да он большой! Он был высок, и уж точно не был ребёнком. С его ростом и отсутствием полосатых одеяний было очевидно, что он взрослый. У меня никогда не было взрослого, подумал Цветик. О, это будет приятно.

"Приветик!" поприветствовал Цветик человека. "Я Цветик! Цветочек по имени Цветик!" добавил он, отмечая шлем, который на мужчину – определённо мужчину – был надет. Жаль, что он в шлеме, подумал Цветик. Я хотел бы видеть его лицо, когда буду раздирать его в клочья!

Мужчина в ответ издал лишь рык. Это был сухой, усталый рык – не яростный или ещё что, просто такой вид рыка, который делаешь, когда хочешь показать согласие, но слишком устал, чтобы использовать слова.

Что за чудик.

"Хм-м-м…" Цветик принял задумчивый вид, приложив лист к лицу для большего эффекта. "Впервые в Подземелье, верно? Чёрт возьми, ты наверняка в растерянности!" Теперь приветливая улыбка Цветика растянулась до ухмылки во все зубы.

"Кто-то должен объяснить тебе, что тут к чему!" воскликнул Цветик. Он купился, подумал цветочек. "Что ж, думаю, маленькому старому мне придётся сделать это." Хоть человек на это и не ответил и даже не шелохнулся, Цветик просто принял это за согласие.

"Готов?" спросил Цветик, едва сдерживая возбуждение. Наконец, человек рыкнул вновь. Это звучало в точности, как и его предыдущий рык.

Блин, вот жеж чудик.

"Приступим!" сказал Цветик, расцветая. С этим, Цветик ощутил, как его чувства обострились таким знакомым образом, когда весь мир вокруг ушёл во тьму – за исключением человека, конечно же. А затем Цветик увидел её.

Его душу.

Душа человека была глубокого кроваво-красного цвета. Цветик видел много крови за много своих жизней, но он никогда не видел ничего краснее. Она выла, пылала решимостью. Как жаль, что она пропадёт зря, подумал Цветик.

"Видишь это сердечко?" спросил Цветик человека, который теперь разглядывал парящее перед ним нереалистичное сердце. И снова тот издал положительный рык.

"Это твоя душа, благодаря ей ты живёшь!" заявил Цветик, внутренне корчась от смеха. Как ни странно, человек выглядел невозмутимо и лишь кивнул. "Ты начинаешь с очень слабой душой," добавил Цветик, осознавая теперь, какой сильной выглядела его душа. Не важно, на этот раз всё будет так, как хочется ему, и никакое количество решимости его не остановит.

"… Начинаешь со слабой, но ты можешь усилить её, повышая свой УР," закончил он. Человек, не отрывая взгляда от его бьющегося сердца-души, кивнул вновь. Он не собирается спрашивать, что это значит?

"Что такое УР?" спросил Цветик, слегка раздражённый нехваткой любопытства у его друга. "Это УРОВЕНЬ РАДОСТИ, конечно же!" ответил Цветик на свой собственный вопрос. На этот раз человек даже не кивнул, надоедливый маленький…

"Ты ведь хочешь повысить свой УРОВЕНЬ РАДОСТИ, да?" Прежде, чем человек мог ответить – и Цветик был уверен, что он просто опять бы сделал это невербально – Цветик добавил, "Не переживай, я поделюсь своей!" Ого, Цветик не мог дождаться убить этого идиота.

Мило подмигнув, Цветик выпустил несколько магических снарядов. "А вот и она, РАДОСТЬ совсем близко…" Цветик понял, что купиться на это немного сложнее. Но всё-равно работает, верно? "Маленькие белые… «дружелюбные лепестки»." Человек кивнул без единого сомнения. Тупой как кирпич. Цветик и правда ценил простых идиотов, с которыми легко справиться, но иногда, знаешь, хочется чего-то посложнее.

"Ты готов?" спросил Цветик, очевидно более полный энтузиазма, чем его цель. "Давай же! Прими как можно больше!" Момент наконец настал, хотя Цветик был слегка разочарован тем, как легко это было.

Наживка заглочена. Человеческая душа двинулась прямо к одной из них, вызвав громкое БАЦ, когда душа врезалась точно в пулю. Человек оступился, издав отчётливый рёв боли.

Наконец, подумал Цветик. Он мог скинуть вою маску, и показать своё истинное лицо.

Искривив губы от невинной улыбки до гротескной усмешки, Цветик саркастически вскинул голову. "Ты идиот…"

В этот самый момент всё самодовольство покинуло Цветика и было быстро заменено замешательством. Человек выпрямился и устремил свой взор прямо на Цветика. Он всегда был таким высоким? И, хотя Цветик и не мог видеть его лица через стекло его шлема, он знал что там было выражение не страха или предательской обиды, там было выражение лёгкого неудобства.

Получив прямое попадание, сердце человека не собиралось трескаться или разбиваться. Оно лишь забилось чаще. Оно стало сильней. Как такое возможно? подумал Цветик. Как вообще возможно нечто подобное?

И тогда Цветик осознал свою ошибку. Он слишком увлёкся своим разглагольствованием. Он был слишком отвлечён своей жаждой крови.

Он не помотрел на УР человека.

Холодный пот проступил на лбу Цветика под пристальным взглядом человека напротив. Цветик быстро бросил взгляд на шкалу УР человека, и ощутил то, чего не чувствовал уже очень давно. Страх. Цветик вслух надтреснувшим голосом прочёл то, что он увидел.

ПАЛАЧ РОКА УР 666 ОЗ 999/1000

Человек сделал широкий шаг в сторону Цветика.