О, ужас!!! Украинские СМИ сообщили о вторжении в страну алтайской бронетанковой милиции!!! Много текста, но как же он меня рассмешил!!!

Гибель"Алтайской бронетанковой милиции".
ЧАСТЬ 1

Из допроса пленного командира танка Алтайской бронетанковой милиции Ивана Иванова:
" Как всё было. По рациям поступил приказ об вторжении на территорию братской, великой, незалежной, самостийной, европейской Украины. Это был шок для нашей части! Некоторые бойцы просто открыто плакали, я пытался хоть как-то их успокоить, но попытки были безуспешны. Некоторые пытались препятствовать этому, другие игнорировали приказ, третьи просто дезертировали. Их можно было понять. Ведь великая украинская армия- это просто непобедимая машина пэрэмоги .От одной только мысли, войны с ней, бросало в холодный пот. Мы все отлично понимали, что против украинского оружия с нашими фуфайками и АК-47 мы им не соперники. Но в нашу часть приехал чёрный мерседес из которого вышел Генерал ФСБ Балалайкин. С наградным ТТ-шником подаренный дедом НКВДшником, генерал подошёл ко мне, приставил пистолет ко лбу и прорычал: "За невыполнение приказа сорву с тебя погоны, отправлю в штрафбат и будешь у меня с сапёрной лопаткой хохляцкие танки останавливать"
Я стоял в ступоре, мои бойцы были там же. Ужас и паника окутала нас. Но ничего не поделаешь, нам пришлось подчиниться. Мы и ещё куча таких же простых ребят по команде побежали в ангары к нашим гробам. Эти чёртовы Т-72 в цветах триколора и портретами Путина вместо динамической защиты. Рыдать хотелось ещё больше. Мы запрыгнули в машины. Вдруг зазвучала "Прощание славянки". Со слезами на глазах мы выехали из ангаров. В тримплекс я видел ужасное зрелище- стояли десятки фур с надписью Груз-200 возле которых туда сюда ходили санитары в халатах которые просто сбрасывали всех в братскую могилу.
Мы мчались, что хватало сил. По дороге увидели брошенный таможенный пункт, мы пересекли украинскую границу. Проехав 5 км, вспыхнул один наш танк, затем другой, третий, четвёртый. Это был ад. Мы даже не видели кто нас уничтожает. Всхлипывая и вытирая слёзы я проорал механику-водителю "гони!!" Застрочили орудия. Пуляя в пустоту мы молились Богу, чтоб нас пронесло, чтоб гнев украинских киборгов не обрушился на нашу машину. По рации доложили, что на подмогу уже выдвинулись Псковские десантники, Омский ОМОН и курсанты артиллерийского училища. Господи боже, псы путинского режима бросили в мясорубку детей.
Тут произошло ужасное для нас событие. Украинский киборг подбил наш танк. Никто не хотел попасть к ним в плен. Наводчик и мехвод выстрелили себе в голову. Я тоже потянулся за пистолетом, но не успел. Чьи-то мощные руки вытащили меня из башни. Я увидел ИХ... это бойцы незалежной европейской Украины, это даже не люди, а натуральные киборги, сверхлюди, воины революции. Когда меня волокли я видел ужасное и одновременно потрясающее зрелище. Вокруг были разбросаны наши разорванные танки, никого не осталось и недалеко развивались огромные полотнища сине-жёлтых флагов. Стало трудно дышать, захватывало дух. Не нужно было нам на них нападать, это страшная ошибка. Будь проклята эта война!...."
http://www.e-news.su/in-ukraine/28044-ukrainskie-smi-soobschili-o-vtorzhenii-v-stranu-altayskoy-bronetankovoy-milicii.html
ЧАСТЬ 2.
В ПЛЕНУ
Когда я очнулся и открыл глаза, оказалось, что я в плену. Это было понятно по тому, что вокруг было только и слышно непонятное мне малороссийское наречие, всюду были развешаны желто-блакытные флаги, а откуда-то, то ли из кухни, то ли из ресторана, пахло малороссийским борщем.
Я невольно сглотнул слюну.
Тут же отовсюду раздались возгласы:
- Он сглотнул слюну! Он хочет кушать!!
А один воин в синем жупане с длинным осэлэдцэм подбежал ко мне и ласково спросил:
- Шо, москалыку, зголоднив?
Из всего, шо он сказал, я понял только первое слово "шо". У нас в Московии тоже так говорят.
Я еще не успел ничего сообразить, что делать и куда бежать, как меня тотчас же окружили официанты украинской армии и стали допрашивать с пристрастием, что бы я желал съесть перед смертью. Допрос проводился на 8 языках мира, кроме нашего, московитского. Так как я во французском языке оказался не слишком силен, то выбрал только суп из шампиньонов на первое и лазанью с пармезаном на второе, а из попить у них было только какая-то то ли бурда, то ли бордо еще довоенных годов, видимо, уже вышел срок хранения, и они смеха ради пустили эту бурду на кормление пленных. На десерт они мне предложили какое-то тирамесу в стакане, я его еле выпил - один осадок.
Я понял, что они меня так специально откармливают, чтобы потом подороже продать мои органы, и стал крепиться и набираться мужества, чтобы достойно встретить свой конец, как и полагает московитскому воину.
Потом меня повели на допрос. Меня завели в богато обставленную комнату для допросов, на стене висели всякие картины, в углу стояла какая-то то ли пальма, то ли фикус, мы, московиты, очень плохо разбираемся как в пальмах, так и в фикусах, знаем только, чем елка отличается от березы, а больше ничего из ботаники и не знаем, разве что как выращивать щавель, табак, да бурьян разный, чтоб скотину кормить.
В другом же углу был устроен камин, и в нем пылали угли. Я понял, что меня будут пытать раскаленным железом, и дал себе обещание, ничего не говорить этим извергам.
Сопровождающие меня украинские конвоиры грубо швырнули меня в мягкое кожаное кресло, в котором я сразу же утонул. Когда я поближе осмотрел обивку этого кресла - я ужаснулся. Я обнаружил на обивке фирменную татуировку бойцов, которые служат в Омском ОМОНЕ. О Боги! Они содрали с них кожу и сделали из нее кожаную обивку кресла!!!!! Я чуть не заплакал от страха и безысходности, и тут же перекрестился, осенив себя православным знамением!!!
Но кресло все-таки было мягким и удобным, шо да- то да.
И я уже начал успокаиваться, к тому же отрыжка напомнила мне о съеденном недавно вкусном пармезане, который у нас на Родине давно стал ужасным дефицитом с тех пор, как суровый путинский режим экспроприировал у хохлов ихний Крым.
Как вдруг в комнату, чеканя шаг, игривой строевой походкой вошла красивая молодая украинка в форме подполковника "Правого сектора". Я понял, что она будет сейчас меня пытать.
В камине подозрительным треском затрещали угли.
В комнате воцарилась мертвая тишина.
Украинка выдержала паузу, потом кончиком хлыста пролистала несколько страниц из моего личного дела, обрамленного в золотой переплет, хмыкнула (хмыкнула!- неспроста, видать!) и сказала, чеканя каждое слово великого и могучего русского языка:
- Ну так и шо, Иванов Иван Иванович, будем и дальше молчать? Мы ведь знаем о вас все!
Я сразу же не со страху, конечно, а просто из любопытства, стал рассказывать чистую правду о том, как я родился, как пошел в школу, как потом пришел из школы и больше уже никогда никуда не ходил, как учился играть на балалайке, как совершенствовал свое мастерство игры на этом великолепном инструменте, пока путинские сатрапы не пришли и насильно не увели меня в путинскую армию, чтобы воевать против братской вольной, европейской Украины. Которая, ясен пень, великая, незалежная и европейская. В отличии от путинской Московии, которая не великая, а просто большая, не вольная, а просто никому нафиг не нужная, и, понятное дело, не европейская, а просто границу между Европой и Азией однажды слишком не там провели.
- Ах, что-то здесь в этой комнате слишком жарко, Вы не находите?- спросила меня допрашивающая меня укрофашистка и расстегнула две верхние пуговицы на своем укрофашистском кителе. Следующая пуговица расстегнулась сама собой, как бы невзначай. "Третий размер!" - подумал я совершенно машинально.
Между прочим, я также дал ей понять, что "Машина времени" - моя любимая песня, а Иосиф Кобзон - это старый мудак, которого уже заждались черти на том свете. А еще я рассказал, как однажды я целый час прохаживался по Красной площади в футболке с надписью "НАВАЛЬНЫЙ". Прям вот так вот прохаживался перед путинскими сатрапами. За какой-то метр от них. Они сверлили меня своими поросячьими глазками, а я прохаживался перед ними и имел их всех в виду. Особенно Путина. Даже сфотографировался в этой футболке на мобилку методом "селфи". А то, шо поверху футболки было одето зимнее пальто, - так а шо ж вы хотите? Чтобы я при минус тридцати зимой ходил по улице в одной футболке и тоненьком свитере? Может, вам еще было штиблеты на босу ногу надеть?
- Ах, извините пожалуйста, что я вас перебиваю на самом интересном месте, не будете ли вы столь любезны изведать вот этого чудесного хамона, - спросила меня ангельским голосом фашистка, допрашивавшая меня, и подсунула мне тарелку с нарезанным тоненькими ломтиками хамоном, который я тут же съел, ибо от страха, что из меня сейчас повытаскивают все внутренние органы, я сильно проголодался. Смею вас уверить, такого вкусного хамона в Росии не сыщешь даже днем с огнем, даже в ГУМе, не говоря уже об обычных супермаркетах.
Тем временем в комнате стало еще жарче, и фашистка вообще сняла китель, повесив его на спинку стула.
Под кителем у нее оказалась прозрачная белая нейлоновая кофта, из-под которой выглядывал желто-блакитный бюстгалтер.
Это даже не третий размер, это поистине четвертый размер! подумал я впопыхах.
Потом она рассказала мне всю правду о том, как Путин (х-ло который) вероломно напал на Украину, и как Украина героически сопротивляется, как ее поддерживает весь мир, а Росиию весь мир не поддерживает, и как очень скоро в России не станет, чего кушать, и тогда россияне сожрут сами себя.
Конечно же, все это было весьма спорно, и я бы никогда во весь этот бред не поверил, но когда в комнате стало еще жарче и она сняла свою белую прозрачную кофту, я поверил.
... потом она сняла свою черную обтягивающую юбку, под которой оказалось собственно говоря то, что и должно было там оказаться, и я вдруг как-то машинально поверил в то, что днровцы и лнровцы обстреливают из артиллерии сами себя, чтобы потом все это спихнуть на украинскую армию. Которая в этот момент была абсолютно занята совершенно другими делами и не могла стрелять по мирным гражданам, ибо проводила внутренний чемпионат по пляжному волейболу.
... когда в комнате наконец стало так жарко, что укрофашистка была вынуждена снять с себя все-все, я уже верил во все, что она мне говорила, и даже в то, что она только собиралась сказать. И в конце-концов, случилось именно то, что и должно было случиться: она набросилась на меня и стала душить, в то время, как ее чегой-то-там набросилось на мое чегой-то-тут и стало высасывать из меня все мои соки. Я сопротивлялся изо всех сил, но в определенный момент не смог устоять перед соблазном. Мне стало вдруг понятно, что все, чем меня потчевали, оказалось каким-то специальным растворителем, который растворил все мои внутренности и превратил их в сплошную белесую жидкость, которую теперь принимала в себя эта фашистка с четвертым... нет, с четвертым с половиной размером!
После чего я отрубился и упал совершенно замертво.
Когда же я очнулся, то увидел, что лежу посреди какой-то комнаты, откуда-то пахнет украинским борщом, а к стене, где был раньше прикован я, теперь прикован Василий Васильев, из соседнего танка. Какой-то черт дернул меня, я поднялся и подошел к Василию.
- Шо, москалыку, зголоднив?- спросил я у Василия.
ЗАНАВЕС!!!)))