Вдруг, кот оказался на залитой солнцем лужайке. Больше никаких стен, никто не говорит, где можно сидеть. Он не чувствовал больше боли, его лапы ступали по мягкой прохладной траве, он слышал щебет птиц, до которых никогда не мог дотянуться. Ему было легко идти, он как будто парил. Никогда толстому коту не было так легко и свободно, разве что, когда он был котёнком, но это было так давно.
Он всё шёл по лужайке к свету и вот совсем растворился в нём.
Он был хорошим котом.
Он всё шёл по лужайке к свету и вот совсем растворился в нём.
Он был хорошим котом.