Был некий саспенс после того как они вышли из кадра, потому что ожидаешь, что вдруг, на близком расстоянии, в кадр, плавно, но неотвратимо, войдёт окрававленая морда зайца, в зубах его ещё трепыхающееся сердце поверженного соперника, а в глазах бездонные глубины безумия. К комнате потухнет свет. Волна старха прокатилась по телу, словно резкий июльский ливень, но тут свет включается, а затем звонок по телефону. Резкий, но такой знакомый голос управдома Петровича без церемоний спрашивает:
"Свет вернулся?"
"Да", отвечаешь.
"Ну слава богу".
Возвращаешься к компу и находишь странный кровавый ошмёток под столом, почему-то так подозрительно напоминающий заячье сердце...
"Свет вернулся?"
"Да", отвечаешь.
"Ну слава богу".
Возвращаешься к компу и находишь странный кровавый ошмёток под столом, почему-то так подозрительно напоминающий заячье сердце...