Бля, инквизиция появилась на излете средневековья, а в полную силу раскрылась после. Это типичный институт Нового времени, для своей эпохи - довольно гуманный, кстати.

Есть такая тема. Сам с детства ушиблен всем этим дерьмом - астрология, хиромантия, уринотерапия, всяческие "традиционные практики" вызывают лютый, бешеный бугурт. Видимо, все эти невинные вещи крепко слиплись со всякой "духовкой" и сектантством. И хочется заставить себя быть терпимым, но хочется всю это пропиздоту хуерганскую отправить на астероиды на ПМЖ.
ИЧСХ, и сегодня по стране беснуются всякие "пророки Виссарионы", "белые братства", блядские протесантские кружки в стиле "религия для дошколят + пускание целительной пены изо рта" и православные батюшки с брошюрками против ИНН наперевес.

Все-таки здоровая религиозная жизнь - важнейшая штука, цените её, братишки.

Не будет новенькой хуЕты,
Спасибо Роберту за это.

О Господи, новый Орион? У меня до сих пор второй на компе стоит, ибо третий - запорот. Будем Надеяться на адекват

Сборник "Четыре сезона", куда входит "Р.Х. или побег из Шоушенка" вообще блестящий. Плюс, по нему три гениальные экранизации - собсна, Шоушенк, "Идеальный ученик" с Маккеленом в роли старичка-нациста и "Останься со мной" ("Тело") - с молодыми да ранними Уилом Уитоном, Ривером Фениксом, упокой его Господь, а также Кьюсаком и Кифером Сазерлендом. В принципе, каждый фильм и каждая повесть заслуживают 10 из 10. Так что низкий поклон старичку - умеет он писать, и не только страшилки и ангстовые триллеры. Талант, как говорится, не пропьёшь.

Собственно, данные четыре экземпляра - самые мощные анимационные проекты за последнее время, будем надеяться на дальнейшую разработку жанров.

Итало Кальвино - вообще один из самых годнейших итальянских писателей. У него все жанры охвачены - и всякая беллетристика есть, и суровый реализм, и магический, и даже эдакий ранний сай-фай, насколько я знаю.

Дык, логично же, если говорить о стиле. А вот с религиозными параллелями все на порядок хуже, потому как здесь Мартин очень странно прописал тему.

Бедне Андреас и Ульрика в гробу перевернулись.

"А ты в этой пьесе вообще - двухметровый мускулистый мужик!
- Да, круто, правда?!"