Черта подвёз!

Хочу вам рассказать историю, которая произошла с моим прадедом по папиной линии. Сергею (так звали моего прадеда) тогда было 32 года. К этому возрасту, он уже успел обзавестись женой и детьми. А был он так называемым купцом. Торговал шкурами рогатого скота и мясом. Дело было в начале весны. Сергей как обычно возвращался обратно с ярмарки домой и дорога его лежала мимо небольшого озера. Недалеко от этого озера находилась ферма, где выращивали мелкий и крупный рогатый скот. местные фермеры, в зимний период времени прорубали проруби в водоеме и водили скот на водопой. Значит едет мой прадед мимо этого озера и видит стоит беленький козленок, трясется весь. Дед подумал, что когда скот на водопой водили, вот козленок то и отбился от стада. Жалко стало его, вдруг волки ночью загрызут, да или просто замерзнет. А дело было вечером, начинало смеркаться. Решил дед благородное дело сделать и отвезти его на ферму. Сказано- сделано... Посадил он козленка в телегу, но что то странное стало происходить с конем, которого звали Сокол. Стоит он и не трогается с места. Дед ему, "Но Сокол, пошел!", а тот стоит. Дед снова, "Но Сокол", бесполезно... Он уже и хлыстом его, конь буквально сделал шаг и стал пеной исходить. Складывалось такое ощущение, что он пытается сдвинуть с места десяти тонную глыбу. Дед сидит, ничего понять не можешь и говорит, "Сокол,Боже ты мой,да что с тобой???". Конь, исходя пеной сделал еще пару шагов и тяжело задышал, я бы даже сказала захрипел. И тут козленок спрыгивает с телеги, встает на задние лапы , а передними бьет друг об друга и говорит человеческим голосом," аааа дурак мужик, черта подвез" и исчезает... у деда волосы дыбом встали, он стал креститься и закричал "но Сокол", конь безо всякого труда сдвинулся с места. Сергей, что было сил погонял коня. Когда он приехал домой, он рассказал своей жене о случившемся, а она ему сказала, что это уже далеко не первый случай когда местные люди сталкиваются с чертовщиной. Эту историю мне рассказала моя бабушка, когда я еще училась в классе 3. Но почему то до сих пор, я ее помню практически дословно. За достоверность и правдивость не ручаюсь, но надеюсь что прадед эту историю не сочинил. Хотя раньше говорят чертовщина происходила кругом и всюду, на каждом шагу, особенно в деревнях...

Всем привет) Мой ник Крекер.Лет Два назад я постил жуткие истории) Конешно находил в инете, но постил на своё усмотрения самые жуткие.Людям нравился мой вкус) Недавно мне написали что за мной скучают и хотят ещё)
Спасибо тем уто не забыл)

Деревенский ужас

Когда мне бабушка рассказала эту историю, которая случилась с ней, то хоть мне было около 13 лет, заснуть я не мог, и от страха ворочался целую ночь. Вот история.
Моя бабушка и дед живут в белорусской деревне, в глуши Налибокской пущи. У деда очень плохое зрение, днем еще видит силуэты, ночью почти нечего. Так вот, как-то раз вечером дед пошел кормить свиней, тут надо сделать небольшое отступление, сарай у деда с бабушкой длинный, делится на несколько помещений.
первом помещении находится коровник, где собственно живет корова, а так же свиньи, во втором древятник, там лежат дрова, а так же различные инструменты. Дед зашел в древятник, и слышат, как что-то сопит, так как зрение у деда плохое, рассмотреть это он не мог, просто потянул руку, и нащупал морду лохматую и рога, подумал, что эта корова случайно зашла в древятник. Дед вышел в коровник, а там корова стоит, как ни в чем не бывало. Дед обратно в древятник, а в древятники уже нет никого. Это только начало истории. Через несколько дней деда забрали в Минск, на операции на глаза, и бабушка осталась одна. Весь день бабушка волновалась, она вообще за деда сильно волнуется. Так ночью с сильным волнением и заснула. Посреди ночи бабушка проснулась, тут надо добавить, что кровать, на которой она спит, стоит ногами к окну, которое выходит во двор дома.
Так вот, проснувшись, бабушка увидела, как лунный свет падает сквозь это окно, при этом преломляется, и в комнате, возле окна как бы силуэт, как бабушка описывала, похож он был на лохматую собаку, которая стоит на задних лапах. Тут бабушка услышала голос "Ты за него не бойся, за себя бойся!". После этого, испугавшись, бабушка накрылась одеялом, стала креститься, и так пролежала около часа, после этого выглянув, в комнате больше никого не увидела. На следующее утро бабушка поехала в церковь, где взяла святой воды, и стала освещать дом, и когда подошла к входной двери, то в доме на несколько секунд вдруг стали трястись форточки, как говорила бабушка, будто грузовик большой проехал, потом все затихло. Больше бабушка ничего такого, уже на протяжении лет 10-ти не видела. Всю эту историю мне рассказала она, не доверять ей причин не вижу, как и выдумывать такое.

Актуально как никогда

ПОГРЕБ

Когда я был маленький, мне часто снился один и тот же сон. Я на даче сплю в комнате на первом этаже и вдруг слышу, стук из столовой. «Тук-тук, тук-тук,» — так стучит крышка погреба, когда ее пытаются открыть. Кому же взбрело в голову лезть в погреб среди ночи?
- Пап, это ты? — кричу я из постели, не решаясь пойти проверить.
«Тук-тук, тук-тук,» — стучит крышка в столовой. Никто туда не залезает, приходит мне в голову, кто-то хочет выбраться оттуда. Будто в подтверждение моих слов крышка ударяется об пол — «Хлоп!». В нос ударяет запах подземелья — холодный запах сырости, земли и гниющей картошки. Я вгрызаюсь зубами в одеяло. За моей дверью раздаются крадущиеся шаги. Он уже рядом, думаю я. И просыпаюсь. После пробуждения я неизменно плакал и бежал к маме, повторяя: «Мамочка, он уже рядом, он уже рядом».
На даче я всегда спал на втором этаже и прислушивался — не стучит ли в столовой крышка погреба. Но я рос, и сон посещал меня все реже. В подростковом возрасте я вообще забыл об этом, но, приезжая на дачу, внизу все равно не спал. В той комнате из сна спала моя младшая сестра Вика — там стоял телек и хорошо ловил мобильный интернет, что она считала предметом моей большой зависти. Конечно, она знала про сон и часто прикалывалась надо мной. Ее шутки типа «Мне тут из погреба передали, что ты их давно не навещал» или «Тут чувак из погреба заходил, тебя спрашивал» порой выводили меня из себя. Но однажды она решила всерьез надо мной подшутить.
Одной июньской ночью в время страшной грозы в нашем дачном домике раздался жуткий крик. Я подскочил на постели, думая, что мне это просто приснилось, но тут вопль повторился, еще громче и страшнее, чем прежде. Я собрал волю в кулак и решил спуститься посмотреть. Мы с Викой ночевали одни — родители еще не вышли в отпуск. Я сунул ноги в тапки и поплелся по лестнице. Я рассчитывал на то, что Вика просто смотрит ужастик (она была фанаткой всякого голливудского дерьма), поэтому спокойно прошаркал по лестнице, как вдруг — «Тук-тук» — замер на предпоследней ступеньке, как вкопанный. «Тук-тук» — повторилось снизу. Недалеко от лестницы располагался погреб. Я хотел позвать Вику, но в горле пересохло. С улицы послышались раскаты грома. Я сплю, думал я, это ремейк моего прошлого сна, сейчас крышка откроется и я проснусь. «Хлоп!» — услышал я. И следом: «Бу!» — громкий крик Вики и ее хохот на всю столовую. Я не знаю, какая сила удержала мочу в моем мочевом пузыре, но я был ей тогда донельзя благодарен. Я на автопилоте включил свет и уставился на торчащую из погреба сестру. Какая дура среди ночи будет вопить не своим голосом, а затем залезет темный погреб, только чтобы напугать брата? Она смеялась и что-то говорила про мое выражение лица, а я не замечал ничего, кроме того, что что-то темное шевельнулось рядом с ее ногой, пока она вылезала. Может, просто тень? Я обозвал ее дурой и вышел на улицу. Я списал все на стресс и больное воображение, но при мыслях о погребе у меня дрожали колени. Я по-быстрому отлил в соседские кусты (мне лень было ползти к туалету, который стоял на краю участка, тем более под дождем, а соседские кусты так заманчиво растут прямо рядом с калиткой) и вернулся в дом, стараясь не думать о погребе. И услышал Викин испуганный голос. Она звала меня по имени. Я посчитал, что купиться два раза на одну и ту же шутку (а потом опять бежать ссать) будет уже перебором, и проигнорировал ее зов. Подойдя к лестнице, я обнаружил, что на месте крышки погреба (я честно старался туда не смотреть, но не смог!) зияет зловещая дыра, и отшатнулся.
- Ты опять?! — закричал я каким-то позорным тонким голосом. Но мне никто не ответил. Я уже потянулся к выключателю, когда позади меня скрипнула половица. Крадущиеся шаги! В нос ударил запах подземелья. Мамочка, думал я, он рядом, он уже рядом. Если бы я не выходил минуту назад, я бы уже стоял в луже своей мочи. И тут я вдруг осознал, что это вовсе был не сон. Это был не сон! Он приходил ко мне, когда я был маленький и спал на первом этаже! Я слышал стук погреба и крадущиеся шаги, я чувствовал запах гнилой картошки, я лежал в темноте и грыз одеяло. И он подошел к двери. Он был рядом и…
Однажды, когда я был в классе восьмом, мой сосед по даче, который угощал меня сигаретами и разрешал курить у него на крыльце, рассказал мне одну странную вещь.
- На прошлой неделе меня кто-то позвал из вашего домика, — сказал он, смущенно улыбаясь, будто он понимал, что несет бред, и заранее извиняется., — Я знал, что тебя там нет, у вас на калитке висел замок, и я подумал, что мне послышалось, но меня опять позвали. Несколько раз. Странно, да? Если бы моя бабка была жива, она бы сказала, что у вас домовой.
- Домовой, — эхом повторил я, а он как ни в чем ни бывало заговорил о позорном поражении Динамо. Вроде ничего особенного, но я часто вспоминал этот разговор. Тем более, что соседа своего я после этого ни разу не видел. Он продал свой участок.
- Домового испугался, — шутил папа, когда я рассказал ему эту историю. Я смеялся вместе с ним, но теперь мне это не кажется смешным. Может, он просто откликнулся на зов?
И стоя перед выключателем той ночью, слушая раскаты грома за окном и шорох шагов за спиной, я думал только об одном — не откликайся на зов. И он позвал. Снова, как тогда в раннем детстве — я вдруг все вспомнил — я лежал в своей обоссанной кровати и жевал одеяло, а странная тварь из погреба, воняющая сырой землей, звала меня из-за двери голосом мамочки. Но дети не такие идиоты — их не проведешь глупой имитацией голоса. Я не откликнулся тогда. Не откликнулся я и теперь — ровно через десять лет — услышав за спиной голос Вики. Он был сначала настойчив, потом жалобен, а затем презрительно шипел, коверкая мое имя до полной неузнаваемости. Я слушал пятящиеся шаги, глядя, как за окном светлеет на глазах. Раздался странный скрип, и крышка погреба плюхнулся на место. На наш дом обрушилась пугающая тишина. Гроза за окном стихла, постепенно наступало утро. Я громко выдохнул и включил все-таки свет. И вот тут меня посетила самая страшная мысль — Вики дома нет. Мне не нужно было входить в ее комнату, чтобы понять, что ее там нет. Что ее нет ни в одной комнате в доме, что ее вообще больше нигде нет, как и того соседа. Я выбежал из домика и до полудня просидел на остановке, ежась от холода и подозрительных взгядов бабулек. Когда вернулись родители, они искали Вику (в домового они не поверили, как и в то, что я той ночью был дома), потом полиция искала Вику, поисковые собаки искали Вику, даже местные садоводы искали Вику. Они даже проверили погреб, но ничего, кроме мешков с картошкой, не обнаружили.
Я помню, мы уже продали домик, и выезжали оттуда в последний раз — мама, убитая горем, на переднем сидении, хмурое лицо папы в зеркале заднего вида, — миловидная рыжеволосая женщина, купившая наш участок, стояла у нашей (теперь уже ее) калитки, держа за руку своего маленького сыночка. У мальчика было серьезное лицо, он смотрел прямо на меня. «Не откликайся на зов,» — шепотом сказал я. Наша машина задним ходом выехала с аллеи.

Кто ищё меня помнит?)
я выкладывал страшные истории относительно недавно)
я попробую опять)

История Кровавого Зайца возможно заставит некоторых по-новому взглянуть на вещи, от которых они в силу «почтенного возраста» давненько собираются избавиться:


Началось все это давным-давно. Мы учились в одном классе, звали ее то ли Катерина, то ли Кристина, но с первого класса и до десятого она была для нас Пеппи. Ну, может кто еще помнит - Пеппилотта Виктуалия Рульгардина и так далее, она же Пеппи Длинныйчулок. Неунывающая, живущая не по правилам, с буйной фантазией, всегда готовая куда-то мчаться и что-то организовывать. Рыжая, прикольная, всеобщий друг и товарищ. Единственная беда ее школьных лет – в старших классах парни напрочь отказывались воспринимать ее как девчонку. «Пеппи – это ж друг, а друзей не трахают». Пеппи этим обстоятельством вроде бы ничуть не огорчалась, ей и так жилось неплохо.
Был выпускной вечер, последний звонок, экзамены выпускные и экзамены вступительные. На несколько лет я потерял Пеппи из виду. Иногда задумывался над тем, каким идиотом был, и какую классную девчонку упустил. Особенно после звонков моей бывшей с очередными истеричными выкриками касательно того, как я, гад такой, разбил и разрушил ее жизнь.
Пометавшись туда-сюда по жизни, я вроде бы наконец устроился с работой-жильем, хотя личная жизнь по-прежнему оставляла желать лучшего. Подружки приходили и уходили, ни одна не задерживалась надолго. Дни текли мимо, один как две капли походил на другой.
Как-то в выходной я застал у нашего подъезда грузовик. На асфальтовой дорожке выстроились в ряд завернутые в полиэтилен кресла и сложенный диван, с ними соседствовала кухня. Мне всегда казалось, что вынесенные из квартиры вещи в непривычной обстановке выглядят очень жалко. Кто-то то ли съезжал, то ли переезжал к нам. Поднимаясь по лестнице, я выяснил, что новоселье идет в квартире ниже меня этажом. Прежде там обитала тихая пожилая пара с толстым визгливым мопсом. Потом старик умер, а старушка с псом уехали. Интересно, кто теперь будет вместо них.
Грузчики перетаскали мебель, фургон взревел мотором и укатил.
Через пару дней я столкнулся с выходившей из квартиры очаровательной девицей – короткая юбка, длинные ноги, бархатные глаза, как у лани. Под ногами у девы крутился ребенок лет двух или трех. Мы покивали друг другу, как положено добрым соседям. Вышли на улицу, девица, волоча за собой дитя, направилась к машине – пузатому «датсуну» не первой молодости. За рулем кто-то сидел, девица с ребенком забрались внутрь и укатили.
Жизнь в многоквартирном доме – странная штука. Вроде бы ты постоянно среди людей, но с некоторыми из соседей можешь не сталкиваться годами. До сих пор не знаю, кто живет в квартире на втором этаже, где стальная дверь без номера. А тут – я брел с работы, одновременно запарковался водитель «датсуна», я мельком глянул и аж споткнулся, гадая – она, не она?
- Пеппи?
Моя тонкая-звонкая одноклассница раздалась по меньше мере на три-четыре размера. Бюста у нее так и не выросло, сложением и лицом бывшая Пеппи больше напоминала канадского лесоруба, но школьных прозвищ она не позабыла.
- Джимми? – изумилась она. – Вот те здрасьте нафиг! А еще говорят – мегаполис, мегаполис… Слушай, у меня тут пивасик есть, хочешь? Или тебя дома ждут? Нет? Я только своим звякну, что наткнулась на окаменелость из прошлого.
Нет, все-таки некоторые вещи не меняются. Пеппи по-прежнему оставалась душой нараспашку, не желающей склоняться под ударами судьбы. Спустя пару часов я знал почти все о жизни Пеппи с последнего звонка и до нынешних дней. Неудачное замужество, ребенок, поиски себя и места в мире, десяток сменянных работ. Психолог, курсы, обучение, бизнес. Подруга – Пеппи сопроводила это слово вызывающей ухмылкой, мол, валяй, не упусти шанса проявить циничный мужской шовинизм. Я понимающе ухмыльнулся в ответ, мы чокнулись бутылками «Будвайзера». При нынешнем разгуле толерантности какое мне дело до того, с кем живет и спит девчонка, с которой мы сидели на соседних партах?
Ее симпатичную подругу звали Оксаной. Ребенка – Софией. Они держались вместе уже второй год и вроде бы все были счастливы. Я иногда заглядывал к ним в гости, посмотреть новый фильм или просто посидеть в компании, иногда Пеппи наведывалась ко мне. Обычно я стараюсь держаться подальше от маленьких детей – какие-то они крикливые, навязчивые и совершенно невменяемые, но Соня оказалась счастливым исключением. Не орала, не лезла на руки, не совала свои игрушки с требованиями немедля познакомиться. Тихонько сидела рядом и слушала, едва ли понимая одно наше слово из пяти.
Три девицы жили в обычнейшей двухкомнатной квартирке, на удивление быстро превратив ее в уютное семейное гнездо. Мне и моей бывшей этого сделать так и не удалось, несмотря на купленную технику, новомодную плазму и феншуевые фиговины. Мне нравилось бывать у них. Их дом успокаивал, навевая мысли о том, что даже в нынешние паршивые времена пресловутое семейное благополучие вполне достижимо.
Переехали они в начале весны, осенью Соня начала ходить в детский сад, а вот зимой что-то начало разлаживаться. Сперва незаметно, по мелочам – бодрая девчонка Соня стала хуже выглядеть и постоянно шмыгала носом, они все реже звали меня к себе, Пеппи, когда приходила, смолила сигарету за сигаретой, но выспросить у нее ничего толком не удавалось. Пару раз я заставал их с Оксаной ссорящимися у автомобиля, сквозь обледеневшее стекло белело печальное личико Соньки. А я даже не знал, что делать: чужая жизнь, как известно, потемки. Что проку с моего вмешательства, если я даже не в курсе, в чем их проблемы? Да и зачем этой парочке делиться с посторонним мужиком своими секретами?
Зимой день кончается быстро, а вечера тянутся и тянутся, как серая тусклая муть, раздражающая и исподволь сводящая с ума.
- В квартире, которую мы купили, прежде кто жил? – Пеппи, что теперь бывало нечасто, заглянула на огонек, и сходу взяла быка за рога. – Они никогда не жаловались, что в доме есть что-то… такое?
- Никогда, - честно ответил я. – Во всяком случае, я ничего от них не слышал. Собака порой лаяла, так ведь на то она и собака, чтобы бессмысленно брехать. Однажды их затопили с верхнего этажа, как-то прорвало канализацию, вот и все. Пеппи, да что у вас такое творится?
- Кто бы знал, да мне сказал, - буркнула Пеппи. – Нёх у нас какая-то творится. Ты знаешь, что такое Нёх?
- В общих интернетных чертах, - кивнул я. – Оно хоть в чем-то конкретно выражается?
Пеппи злобно отковырнула бутылочную крышку о край стола:
- Вещи исчезают. Обои мокрые. Мы их недавно поклеили, хорошо клеили, с толком. А они мокнут, как будто под ними стена течет. Достало. Лампочки постоянно лопаются. И еще эти чертовы игрушки…
- А что с ними не так?
- Да у Соньки три ящика этих треклятых плюшевых зверей. Мы их всякий вечер складываем к ней в комнату, и всякое утро они расползаются повсюду. Словно раскладывает кто-то. Окса на днях бежала чайник выключить, чуть ногу не подвернула. Я уже хотела со злости их выкинуть, так Сонька в истерику. Окса, опять же… - она прервалась на долгий глоток. – Окса на работу хочет устроиться, а все никак не может. То вместо собеседования разводка какая-то, то магическими носками в электричке торговать, то просто и откровенно с порога начинают клянчить «дайте денег». Она из-за этого на стенку лезет и на людей бросается. Сонька с простудами бесконечными, денег уже не хватает на лекарства… Ночью спать не могу, душно. Откроешь форточку – холодно. Муть какая-то в голову лезет. Шепчет кто-то на ухо, под кроватью топочет… Ну да ничего, - она нахмурилась. – Не на такую напали. Я ничего не боюсь. Они все у меня будут хрюкать со всхлипами!
Не имея практического опыта борьбы с Нёх, я не решился давать советы. Но не позавидовал нечисти, решившей померяться силами с нашей Пеппи. С этой станется прожечь квартиру виртуальным напалмом и вымести тушки поверженных врагов за порог поганой метлой.
С этого разговора миновала неделя или две, не помню точно. Близился Новый год, на работе начался традиционный аврал и гонка на выживание, из-за круглосуточного снегопада город обледенел в пробках и сосульках, и я добредал домой едва ли к полуночи. Даже не сообразил сразу, что в дверь названивают. Судя по решительности звонка – Пеппи.
Но за дверью обнаружилась ее гёрлфренд, которая Оксана. Напуганная, раздраженная и с фонариком. Лестница за ее спиной была погружена в темноту.
- Э-э… - сказал я.
- Я знаю, это идиотизм, - устало сказала она. – Пеппи сказала, чтобы я пошла и позвала вас. У нас нет света. У нас какая-то хрень ползает по дому. Я боюсь. Я сейчас зареву. Пеппи ничего не хочет объяснить, только матерится. Софа спит. Что мне делать?
- Э-э… - в подобных ситуациях я обычно бываю весьма красноречив. – Вы вот что. Вы сидите здесь. Тут светло и тепло. Кухня, чайник, кофе. Я закрою дверь, возьму ключи и пойду спасать Пеппи. У вас мобильник с собой? Если что, будем слать панические смс.
Она вяло улыбнулась. И даже не стала спорить. А я пошлепал вниз по ступенькам, едва не навернувшись, хотя пробегал по этой лестнице тысячу раз.
В нашем доме маленькие стандартные квартиры. Та, в которой жили три девицы, была зеркальным отражением моей. Но сегодня их маленькая прихожая показалась мне бесконечной. Там больше не ощущалось уютного тепла, там было стыло и холодно – и я до усрачки перепугался того, что сейчас споткнусь о что-нибудь, а это окажется рука или нога мертвой Пеппи. Или я увижу ее внутри большого зеркала на дверях ванной, она будет стучаться и беззвучно кричать, а как мне объяснить ей, что она застряла внутри отражения?
- Пеппи! – сиплым шепотом воззвал я.
- Тут, - сразу же отозвалась она. – Окса отсиживается у тебя? Ну и правильно. Ползи сюда. Слушай.
Пеппи сидела на диване в гостиной. Очень спокойная и собранная. Она зажгла пару свечей, но как-то они не сильно разгоняли темноту. Но мы же не в готическом, мать его ети, замке, мы в комнатушке размерами три на три метра. И я вижу темный прямоугольник окна, и мерцание зарядных огоньков на многочисленных гаджетах – желтых, зеленых и синих.
- Ты пробки проверила? – на всякий случай спросил я.
- Три раза. Света нет. А этим заразам все равно, - Пеппи судорожно вздохнула, как большое усталое животное. – Кажется, они иногда перемещаются. Этого не может быть, Джимми. Мы в цивилизованном мире. Посреди огромного города. Никаких нёх не существует.
Что-то скользнуло мимо меня, тихо-тихо и вкрадчиво, как осенняя паутинка.
- Мне нужно пойти и проверить Соньку, - заявила Пеппи. Помолчала и добавила: - Но я не могу.
- Боишься? – не понял я.
- Я думаю, мне не встать, - но, противореча собственным словам, она грузно поднялась с дивана. Мне померещились тонкие белесые ниточки, потянувшиеся за ней и оборвавшиеся. Может, это был синтепон из прохудившейся обшивки.
Пеппи захватила свечу. Спотыкаясь о разбросанные игрушки, мы дошли до второй двери, с витражом в виде кораблика. Я повернул ручку, заглянул внутрь – и едва не завопил, увидев застывшую на фоне окна головастую уродливую фигуру. Потом до меня дошло – это же обычный компьютерный стул, на спинку которого навалены вещи. Слева у стены должен стоять большой диван, где спит ребенок… а над диваном что-то висело, что-то навроде большой темной шали, складками обвисающей с потолка. Я хотел спросить, зачем над кроватью прицепили такое дурацкое сооружение, но Пеппи как-то странно охнула и вытянула вперед руку со свечой. Огонек задрожал и заморгал, собираясь погаснуть, и в эти несколько мгновений мы разглядели…
А черт его знает, что мы разглядели.
Я видел пыльную тряпку или как ее еще назвать, она болталась в воздухе без видимой опоры и дрожала, в ее растянутых складках угадывалось лицо – или оскаленная морда? Я видел спящего ребенка. Видел промельк чего-то белого, с силой врезавшегося в эту дрянь и забарахтавшегося в складках. Потом белое с тихим сдавленным писком вылетело прямо мне под ноги, а черное полотно съежилось и утекло наверх, туда, где стена соединяется с потолком, и где у девиц был прилеплен декоративный узкий карнизик. Машинально нагнувшись, я подобрал то, что ударилось о мою ногу. Это был декоративный кролик со вспоротым брюхом, как на плакате по анатомии в шестом или седьмом классе. Он слабо дергался, и я чувствовал, как его теплая кровь стекает по моей руке и капает на паркет. Кто-то впустил ему кишки и внутренности, они узлом перепутанной розовой и красной гадости свисали наружу.
И тут свеча погасла. Кролик трепыхнулся в последний раз и, видимо, издох. Я понял, что сблюю прямо здесь и сейчас, но Пеппи мертвой хваткой впилась мне в плечо – и мы услышали голоса.
Как детские. Дети, которые очень далеко от нас, но упрямо пытаются докричаться, объяснить, предостеречь. Не очень разборчивый хор детских голосов:
- Они спят летом, но просыпаются зимой… Ищут слабых, беззащитных… Они просачиваются, текут черной водой с той стороны… Она хозяйка, маленькая хозяйка, мы защитим ее… Они не тронут ее, вы не трогайте нас…
У меня в голове все плыло, как при сильной температуре – когда сознание не с тобой, а болтается воздушным шариком в трех метрах над твоей головой. Голоса шептали, слившись в один неумолчный, текущий, шелестящий шепот…
Под потолком звонко щелкнуло. Зажглась люстра, одна лампочка взорвалась. Мы стояли на пороге обычнейшей детской комнаты, забитой игрушками, картинками, рекламными постерами мультиков и прочей ерундой, так дорогой детям. Проснувшаяся Сонька села в кровати и недоуменно уставилась на нас, хрипловато спрашивая:
- Где Розочка? Ма, где моя Розочка?
Я запоздало сунул руку с дохлым зверьком за спину – и замер. У меня в руках была игрушка – плюшевый кролик, в точности как настоящий, только плюшевый, с ярлычком фирмы на лапе. Совершенно целый.
- Розочка! – дитя углядело кролика и потянулось к нему. – Джимми, зачем ты взял Розочку?
- Она упала с кровати и я об нее споткнулся, - усилием выговорил я. – Держи.
- Глупая Розочка, - наставительно проворковала Сонька, заталкивая кролика под одеяло. – Ма, еще ночь?
- Ночь, - замороженным голосом подтвердила Пеппи. – Спи. Нам… нам что-то послышалось, да еще свет отрубился. Но теперь все в порядке. Спи.
Она выключила люстру, но мы не смогли сразу уйти. Стояли на пороге, ощущая, как глаза медвежат и пони, котят и дракончиков пристально смотрят на нас из успокоившейся, ставшей мирной и нестрашной темноты. Глаза стражи, что никогда не спит, никогда не устает, никогда не бросит свой пост… пока маленькая хозяйка не вырастет.
- Сонька на днях углядела в «Детском мире» хаски размером с настоящую, - медленно произнесла Пеппи, прикрывая дверь. – И запала на нее больше жизни. Она, правда, стоит под пять тысяч. Как думаешь, купить? У нее ж там сплошная мелюзга… а эта хоть будет здоровая. Собака все-таки. Хоть и плюшевая.
- Купи, - согласился я. – Завтра же.

Автор - Джерри

Посмотрел аниме, и сразу же зделал вот такой арт)

Доброй ночи ребята
В Украине на часах 00:00
Пришло время историй на ночь
Начну с Видео)