Каждый автор пишет, как видит. Книжка "Конрад Кёрз: Ночной призрак" из серии Примархи, в которой каждого 2го примарха малолетним дебилом выставляют.

А будь он повнимательней, может быть и не проебался.

Норм, только текст у копыт слишком сплющен.

Даже не вспоминай.

Можешь читануть спойлеры (кусочки глав) по ссылке:
http://wh.reactor.cc/post/3941502

Двое юнцов в подворотне, достав ножи, стояли над молодой девушкой, собираясь сделать то, что бессердечные мужчины делают с женщинами тысячу раз в час в мрачном пространстве улья. Они были уличными отбросами, сироты и убийцы. Они была одета лучше, явно из высшей касты. Какой бы синдикат ни укрывал её, их люди нашли бы юнцов и выпотрошили их за безрассудство. Но до этого не дойдёт.
Они были слишком заняты срезанием одежды со своей жертвы, чтобы заметить, как Ночной призрак спрыгнул с крыши у них за спиной. Разорванные крылья ткани создали достаточно шума, чтобы встревожить их, если бы они были бдительны. Но они не были. Они были слишком заняты своим грязным удовольствием, чтобы обратить внимание на мягкую поступь его приземления, или его шаги, когда он направился к ним, он пригнулся, скрываясь среди теней.
Их кровь кипела, и они смеялись. Девушка тихо плакала. Они были громкими, а она была тихой, потому что все понимали, что никто не придёт ей на помощь.
Ночной призрак был достаточно близко, чтобы почувствовать запах немытых тел сквозь вездесущую вонь мусора.
-Отпустите её,-произнёс Ночной призрак.
Ночной призрак знал много вещей, включая десятки языков, которые он никогда не слышал. Но нострамский ему предстояло выучить. Позже он оценит его как язык редкого сорта, развившегося настолько, что больше не напоминал универсальный язык, который человечество принесло к звёздам со Старой Земли. Он стал мягким, заполненным быстрыми шипящими. Его носители предпочитали поэтичные метафоры прямоте выражения, романтическая чувствительность, развитая для того, чтобы скрывать безжалостность носителя этого языка.
Одним из первых выражений, которое он узнал на нострамском, стало его имя.
-Ночной призрак!
Они повернулись к нему. Несмотря на то, что Ночной призрак ещё не повзрослел, он возвышался над ними, привидение, облачённое в полночь, его плоть была такой бледной, что, казалось, светилась в прорехах его изорванного плаща.
Мочевой пузырь одного из мальчишек подвёл его, и острый запах мочи добавился к головокружительной смеси запахов подворотни. Второй был похрабрее. Он стиснул зубы и бросился на него с ножом.
-Ты умрёшь первым,-сказал Ночной призрак.
Юный примарх сомкнул длинные крепкие пальцы на голове юноши, поднял его и одним движением кисти свернул тому шею. Труп заплясал словно марионетка на нитях сбоящих нервов.
Ночной призрак улыбнулся второму мальчику, чьё извержение жидкостей пополнилось соплями и слезами. Мальчик хлопал большими чёрными глазами, глядя на Ночного призрака. Полностью охваченный ужасом ребёнок, которым он и был, сбросил маску бандита.
Чудовище прошипело единственно слово сквозь идеальные зубы.
-Беги.
На трясущихся ногах мальчик споткнулся об мусор, врезаясь в стены. Он набрал скорость, когда вернул контроль над телом. Звуки его побега слились с фоновым шумом города.
Ночной призрак отпустил его и с любопытством посмотрел на девушку, всё ещё сжимая в кулаке мёртвого юношу. Она была практически голой, и несмотря на то, что у него было врождённое понимание человеческой биологии, он тщательно осмотрел её. Пока он смотрел, он размышлял, почувствует ли он то же, что разъедало порядочность мужчин и превращало их в зверей.
Он ничего не почувствовал, даже жалости.
Под его пристальным взглядом она отползала к мешкам со старым мусором, прижимая изрезанную одежду к телу, испуганная своим спасителем в большей степени, нежели нападавшими. Без возможности сбежать, она остановилась, пригвождённая немигающим взглядом к куче мусора, замерев словно добыча в глазах ястреба.
Он отвернулся. Там нечего было изучать. Никакого понимания, почему те люди попытались сделать то, что попытались, лишь желание остановить это. Не ради девушки, не ради спасения невинных. Ему было наплевать на отдельных людей. Его заботил лишь порядок.
Ночной призрак дал двухминутную фору нападавшему, прежде чем выбросить мёртвого юношу и отправиться в погоню. Девушка осталась позади, всё ещё уязвимая. Не было сделано никаких предложений проводить её домой и удостовериться, что она в безопасности. Наказание преступления было важнее её жизни, таким было понимание правосудия Ночным призраком - не обременённое сомнениями, местью, милосердием или этикой. Порядок должен возобладать, иначе воцарится хаос.
Он покинул подворотню чёрной волной, прыгая от стены к стене, чтобы избежать ненадёжного болота мусора. Местами он пробегал по кирпичной кладке, демонстрируя акробатические трюки, которые бросали вызов законам физики. Он дал своей жертве время уйти, чтобы растянуть погоню, но недостаточно, чтобы та сбежала.
От него никто не сбегал.

Кровь хлынула потоком. Кёрз вернулся на свои сваленные в кучу подушки из мяса, деликатно держа сердце раба между большим и указательным пальцами.
-Я забыл, о чём говорил,-прорычал он. Он откусил кусок. Сердце раба захрустело словно яблоко. Тёмная кровь брызнула из разорванной аорты, забрызгав пол, где замёрзла поверх старой. Кёрз вгрызся в крепкую мышцу, прежде чем та отдала кусочек плоти. Он махнул органом.
-Не важно,-сказал он, прожёвывая мясо.-Мне нужно о многом тебе рассказать. О судьбе и о том, как мы должны следовать ей. Будущее предопределено,-сказал он.-Ты знал. Ты знал, что Империум обречён. Я не знаю, зачем ты вообще пытался. Это была дурацкая мечта, и мы проснулись в кошмаре,-он говорил с полным кровавых кусков ртом.-Ты как я, отец, видишь ясно. Сангвиний тоже, хотя он заблуждается так же, как и ты. Когда ты видишь мир так, как видим его мы, как ты можешь доверять человеческой натуре? Она тёмная, мрачная и полностью лишена достоинств. Там есть только тени. Ты дал мне этот дар предвидения. Почему ты не обсудил его со мной или с другими? Почему ты не объяснил? Почему мы должны так страдать?

Случайность развеяла вихрь мыслей, прежде чем он снова успел сменить направление. Раб шёл к комнате. Кёрз услышал его нерешительные шаги намного раньше, чем смог бы смертный. Он слышал их так же чётко, как залпы артиллерии, хотя они были лёгкими словно перья на мозаике из человеческих зубов в дальнем конце коридора за дверью. Он пришёл один. Коридор был длинным, но недостаточно длинным, чтобы сверхъестественные чувства Кёрза не смогли засечь всё, что произошло. Его ублюдочные сыновья проводили посланники только до входа. Трусы.
В это мгновение раздался робкий стук в дверь.
Дверь была тяжёлой, сделанной из соединённых на молекулярном уровне костей. Работа была кропотливой и крайне занимательной. Бригада несчастных мастеров, уверенных в том, что хотя бы один из них выживет, очистили, придали форму и выложили кости для сварки. Когда запасы подошли к концу, по жребию был выбран один из них и расчленён заживо перед остальными, а его кости отварили, очистили и передали остальным для продолжения работы. У Кёрза потекла слюна от воспоминания об их запахе страха. Последний из рабочих был послан обратно в пещеры для рабов, награждённый свежим клеймом, его разум был сломлен, но недостаточно, чтобы он не смог проповедовать о порочности человечности остальным. Таким образом распространялись убеждения Кёрза.
-Войди!-прорычал Ночной призрак.
Дверь стала беззвучно открываться, пока не наткнулась на человеческое бедро, на котором застряла с мягким чавканьем.
Слабый свет проник в комнату, и мужчина со свечой вышел из-за огромной двери, словно ребёнок, потерявшийся в замке огра.
Он осторожно отложил свечу в сторону и рухнул на пол лицом вниз, испуганный настолько, что сглотнул трижды, прежде чем смог заговорить.
-Мой...мой повелитель. Капитаны Восьмого Легиона хотят знать, когда вы покинете свою комнату. Час поздний. Назначенное время приближается. Они хотят поговорить с вами и переубедить, если смогут.
Ночной призрак представил, как смертный видел комнату: вонь как в склепе, груды освежеванных конечностей, скульптура, соединённая с троном замёрзшей кровью, и самое ужасное - сам Ночной призрак, присевший на останках людей, его глаза блестели серебром в свете свечи.
-Это не твои слова,-сказал он.
-Нет, повелитель,-раба трясло. Кёрз на мгновение прислушался к стуку его сердца.
-Взгляни на меня,-попросил Кёрз.
Сотрясаясь с ног до головы, раб повиновался.
-Ты боишься, маленький человек?-спросил Кёрз.
Раб кивнул. Конечно он был напуган. Человеческий ужас сочился из каждой поры, усиливая запах в комнате.
-Мои сыновья тоже напуганы. Поэтому они послали тебя. И они должны не ведать страха!- с насмешкой сказал он.-Как же это забавно. Падение моего легиона завершено. Они не достойны моего презрения. Я стыжусь своих сыновей, раб, и я искренне извиняюсь за их малодушие,-он прижал руки к сердцу.
-Передай им мои слова. Скажи им, что любой, кто дотронется до тебя хотя бы пальцем, ответит передо мной. Скажи Севатару выразить мой гнев. Он сделает это правильно. Головы полетят с плеч!
-Севатару?-человек поднял глаза в замешательстве. Имя было ему не знакомо.
-Да, Севатару! Моему первому капитану! О, храбрый бедный человек,-сказал он с симпатией.-Как же ты мог забыть своего повелителя? Моего лучшего сына. А теперь иди. Скажи им, чтобы отрастили себе хребты покрепче, иначе я вырву те, что у них есть.
-Ну же, беги!-шутливо прогонял его Кёрз.
Не веря своей удаче, раб несколько раз поклонился, пятясь к двери, стараясь не наступить на блестящие останки, усыпавшие пол комнаты.
-Подожди!-сказал Кёрз. Он на четвереньках подбежал к ногам отца-куклы. Язык как у ящерицы лизнул заострённые зубы. Капля крови собралась на кончике языка там, где он коснулся острых как кремень зубов. Кёрз рассеяно проглотил её.
-Есть одна услуга, которую ты можешь мне оказать, прежде чем уйдёшь...

Кёрз замолчал. Он намеревался использовать эту историю в качестве доказательства против отца, но обнаружил, что воспоминания ему не нравятся. Его беспокоила мысль о том, что его действия в квартире были продиктованы не необходимостью, но его желанием пустить кровь. Он чётко помнил те события. Он солгал женщине. Он наслаждался своей целью. Так было всегда.
Поступал ли он так, как поступал, потому что должен был, или потому что хотел?
Он дёрнулся. Разве он не всегда так думал? Разве сомнения всегда были там, на задворках разума, до того, как Сангвиний попытался убедить его в обратном? Его брат Ангел: проклятый, так же как и он, видеть будущее, но такой чистый, такой благородный - такой уверенный, что ход событий можно изменить.
-Такой мёртвый,-захихикал он, но смех был горький, в нём чувствовалась боль утраты.
Если бы только у него была сила, смог бы он стать таким, как Ангел? Однажды Кёрз сказал своему брату, что всё, что разделяет их, это случайность, которая забросила их на родные планеты. Но сомнения съедали его. Жил бы Ваал Секундус в страхе перед демоном из пустыни? Возрадовался бы Нострамо ангельскому спасителю?
-Нет,-Кёрз покачал головой.-Он бы умер, выпотрошенный, ослеплённый, с ощипанными крыльями. Он бы не пережил то, что пережил я!
"Твой брат Гиллиман говорил, что правосудия недостаточно".
Кёрз насторожился и огляделся. Мысль была не его, но она пришла не из внешнего источника, насколько он мог судить.
"Милосердие - это необходимое дополнение правосудия"-продолжила мысль. "Без милосердия правосудие сурово и жестоко. Аморально".
-Правосудие сурово и жестоко, и я такой же!- обвиняющей прорычал он на скульптуру.-Это то, чем я являюсь. По-другому быть не может.
"Это действительно так?"
Он пристально посмотрел на фигуру. Он не мог сказать, был ли голос его собственным, или это говорила фигура.
Он рассердился. Его убеждения не ослабли от настойчивости Ангела на изменчивости судьбы, но они были подорваны. Слова Сангвиния снова потревожили его.
-Милосердие это роскошь,-пробормотал Кёрз.-Правосудие должно быть несгибаемым. Правосудие необходимо для правления закона,-слёзно объяснил он.-Люди - это звери, неспособные следовать законам. Они пытаются нарушить их на каждом шагу, снять с себя ограничения, которые они возлагают на других. Люди врут или подкупают, убеждённые в том, что они и только они являются особенными и находятся за пределами правил, которые должны быть применимы ко всем, кроме них самих. Им нужен страх, чтобы повиноваться. Им нужно преподать урок боли, чтобы они узнали, что ответственность лежит на всех. На всех!-выпалил он. Его плечи вздрогнули, встряхнув изорванный плащ.-Не может быть правосудия без страха, не может быть страха без страданий,-произнёс он. Он воздержался от того, чтобы изложить сомнения своему отцу - он был там для другой цели - но чем больше он пытался убедить скульптуру в своей правоте, тем больше сомнения грызли его, и это злило его. Это должно было стать его прощальной речью!

-Почему?-спросила она. Она была слишком измотана, чтобы испытывать страх. Ситуация была сюрреалистичной.-Я не сделала ничего плохого. Я прожила всю жизнь так хорошо, как могла.
-Ты не мечтала о Крае города?
-Каждый мечтает о Крае города,-ответила она, её голос был слабым, но непокорным.-Я попыталась стать тем, кто отправиться туда. Мне не удалось. Но я не сделала ничего дурного, пытаясь. Я не причинила никому вреда, даже не думала об этом. Я терпела жизнь здесь, не жалуясь. Почему ты здесь?
Глаза Ночного призрака блеснули.
-Твой образ жизни меня не заботит. Меня интересует манера твоей смерти. Та смерть, которую ты выбрала, является преступлением.
Он сделал шаг вперёд, нависнув над ней.
-В древние времена существовали законы против самоубийств,-сказал он.-Самоубийц хоронили без церемоний, в позоре, и тех, кого ловили при попытке самоубийства, зачастую казнили.
-Но я хочу умереть,-прошептала она.
-Не так, как прикончу тебя я,-прошипел он.-То, что я с тобой сделаю, заставит тебя пожалеть о том, что ты не выбрала жизнь. Я причиню тебе столько боли, сколько возможно причинить.
-Почему?-выдохнула она.
-Здесь нет табу против убийства,-сказал Ночной призрак.-Многие убивают. Это не счастливый мир. Но он может стать лучше. Убив себя, ты выберешь лёгкий путь, ты подтолкнёшь других сделать то же самое. Ты думаешь, что добавишь себя к статистике, но твоё самоубийство это нечто большее. Каждое самоубийство добавляется к гниению, которое ослабляет культуру. Каждая потерянная жизнь это сигнал о том, что перемены неосуществимы. Ты выбросишь своё существование, и сделав это, уменьшишь ценность человечности.
Он протянул руку и нежно провёл сломанным ногтем по её лицу.
-Я спасу тебя. Я спасу всех вас. Люди этого мира поднимутся над состоянием зверей. Я заставлю их. Если мне придётся искупаться в крови каждого из вас, чтобы добиться этого, да будет так. Правосудие - моя цель. Единственный путь к тотальному правосудию - страх. Без страха не может быть порядка. Ты пострадаешь сейчас, чтобы подпитать этот страх, чтобы многие другие продолжили жить, и это разлагающееся общество встало на путь спасения.
Он вытащил длинный нож, который сделал сам. Он был неприятным, клинок убийцы, но с его помощью он мог добиться самой мучительной агонии.
-Подожди!-воскликнула она. Клинок просвистел в воздухе.
-Даже не пытайся,-ответил он.-Ты молишь о том, от чего уже отказалась.
Первый порез рассёк кожу у неё на руке, от плеча до кончика мизинца, он был неглубоким, потому что он не хотел, чтобы её кожа порвалась, когда он будет сдирать её живьём. Движение было таким быстрым, а клинок таким острым, что она ничего не почувствовала. Её первый вздох от боли раздался только тогда, когда кровь закапала на пол.
Она обхватила руку, её ладонь безнадёжно пыталась пережать рану. Она снова начала плакать, в этот раз от страха и боли.
Кёрз улыбнулся.
-Ты больше не хочешь умирать. Я вижу. Это прискорбно, но это должно быть сделано,-он двинулся на неё.-Радуйся, что твоя смерть принесёт правосудие в этот мир. Радуйся тому, что я принесу порядок,-он ударил снова. В этот раз она закричала. Капля тёплой влажной крови попала ему на щеку. Он поборол желание слизнуть её. Он должен быть трезвым и серьёзным.
-Уверяю тебя, я не испытываю удовольствия от всего этого.
От этой лжи его сердца забились быстрее.