"Восток – дело тонкое"

Фильм «Белое солнце пустыни» был задуман как российский вестерн на тему борьбы с басмачами. Сценаристы Валентин Ежов и Рустам Ибрагимбеков написали сценарий с рабочим названием «Спасите гарем».

Когда заместитель председателя комитета по кинематографии Владимир Баскаков увидел, что в сценарии написано: «В отряде было 5 узбеков, 3 туркмена, 7 казахов и прочее», он спросил у сценаристов: «Что вы там написали? Будут сейчас звонить секретари ЦК из республик и спрашивать: «Почему это среди бандитов наших – узбеков 5, а казахов только 3? Нет, их было больше, наших меньше». Знаете что, давайте сделайте всех ровно по 5 человек, тогда будет справедливо. А еще лучше сделать всех бандитов русскими». И закончил: «Восток – дело тонкое». Так родилась знаменитая фраза, которая впоследствии вошла в сценарий.

"Спасите гарем!"

В Госкино название «Спасите гарем» раскритиковали: «Верните, что ли?» Вот тогда-то режиссер Владимир Мотыль и бросил клич съемочной группе окрестить фильм по-новому. Название «Белое солнце пустыни» родилось в ходе коллективного обсуждения.

На съемки фильма было отпущено 500 тыс. рублей (доллар тогда стоил 65 коп.). Смета довольно жесткая, учитывая, что фильм должен был сниматься в Каракумах, стоимость была явно заниженной. Мотыль не уложился – перерасход составил 150 тыс. рублей.

"Ноги любимой"

На роль Катерины Матвеевны Мотыль примерял многих (в числе прочих Чурсину и Хитяеву), но ни одна не подходила. Как вдруг в коридоре «Ленфильма» Мотыль увидел «богородицу». Но… избранница, журналистка Галина Лучай, отнеслась к своей фортуне весьма сдержанно:

– Она сказала: «Нет. У меня муж будет против!» Началась атака на мужа. Галина согласилась!

Катерину Матвеевну режиссер видел женщиной в теле с пышными бедрами. Ассистенту режиссера Николаю Конюшеву было дано задание: найти ноги Катерины Матвеевны.

– Я сказал ему: «Коля, выйди на Кировский проспект, заберись в подвал и смотри только на ноги», – вспоминает Мотыль.

– Сколько всего мне пришлось выслушать в ответ на мое предложение сняться в кино «по пояс», – поясняет Николай, – даже в морду дать обещали. Но к вечеру я нашел ноги, которые были нужны. Мы их сняли, не выезжая из Петербурга.

"Боюсь покусают"

Съемки фильма длились два года. В Дагестане и Таджикистане. В Таджикистане стояла страшная жара – 45 градусов в тени.

Саида, закопанного в песок, снимали в Махачкале. Там температура песка была плюс 75 градусов. Закопай яйцо – оно испечется. А в эту «жаровню» надо человека закапывать! И все же выход из положения нашли. Вырыли здоровенную яму, поставили в нее специально сделанный ящик из двухдюймовых досок. В него-то потом и сажали Спартака Мишулина, который играл Саида. У шеи его присыпали влажным песком.

Когда Мишулина закапывали в землю, он говорил Кахи Кавсадзе (сыгравшего Абдуллу):

– Единственное, чего боюсь, – чтобы снизу никто не укусил.

– Была страшная жара, – делится воспоминаниями Кахи Кавсадзе. – Мне, например, для того, чтобы скрыться от палящего солнца, приходилось… прятаться под лошадью. Это был арабский скакун. Они очень беспокойные, но невероятно умные. Конь чувствовал, что я от чего-то скрываюсь, и стоял смирно. А я под ним сидел.

"Без мужиков"

Кстати, как только съемочная группа приехала на съемки в Махачкалу, местные ее обворовали. Увели костюмы, сабли, пистолеты. Что делать? Не прекращать же работы. Пришлось искать главного мафиози Махачкалы. Спросили его: хочешь сниматься в фильме? Только одно условие: верни, что украли. Через пару дней весь реквизит был на месте. Пришлось сдержать слово. Мафиози сыграл того бандита, которого «убили» у баркаса. Мужик отлично справился с ролью. После съемок бандит стал чуть ли не национальным героем. Вся Махачкала ломилась в кинотеатры, чтобы посмотреть на него.

Были в рабочем варианте фильма и кадры, которые не вошли в картину. Например, Абдулла поджигает бак, где прячутся его жены. Задумано было так: женщины, спасаясь от огня, скидывают с себя одежду и лезут наверх. Но наши девчонки отказались сниматься обнаженными. И никакие уговоры режиссера сначала не помогли. Потом все-таки согласились, ради искусства-то. Но поставили условие: чтобы на съемочной площадке не было мужиков. А ведь вокруг сплошные мужчины: режиссер, операторы, осветители и плотник дядя Ваня. Его-то и выгнали.

"По усам текло…"

А помните, как жена предлагает Верещагину черную икру, а он отказывается от нее? Снабженцы еле нашли эту самую злополучную икру – купили два килограмма деликатеса в ресторане. Плотник специально сделал плошку с углублением. Чтобы ложка в ней тонула и складывалось впечатление, что икры там немерено. Пока настраивали аппаратуру, Верещагин съел несколько ложек икорки. Как только режиссер увидел это «безобразие», скомандовал: «Все, снимаем, без репетиций!» Однако икра так никому и не досталась. Все так измотались, что не сообразили поставить ее в холодильник. Наутро кинулись к икре – а она протухла…

"Путевка в жизнь"

– По окончании съемок я был обязан предъявить «Мосфильму» весь отснятый материал в черновом монтаже, – вспоминал режиссер Владимир Мотыль. – Мне тут же надавали более двух десятков поправок, в числе которых, к примеру, предлагалось убрать черную икру как злонамеренный намек, что советские люди ее не видят. «Вырезать ляжки» Катерины Матвеевны, квалифицированные как порнография. Еще – убрать пьянство Верещагина. Иначе он алкоголик, а не герой. Пришлось убрать и насмешку над святыней – надпись «Карл Маркс» на книжке, которую держит одна из жен Абдуллы. И все же акт о приемке картины не подписали.

А дальше случилась мистическая история. По чистой случайности неугодный фильм попал на дачу к Брежневу. В «особом отделе» (был такой склад в Госкино, обслуживавший высшую номенклатуру) потерялся западный боевик. Завскладом в панике отправил на дачу № 1 «Белое солнце пустыни» – картину, которая так нравилась киномеханикам. Фильм Брежнев оценил и поздравил чиновников из Госкино с хорошим кино.

"Экономический блокбастер"

Но даже после вмешательства Брежнева «Белому солнцу» присвоили лишь вторую категорию. Картину пустили в клубах и маленьких залах. Как правило, такие фильмы не попадали на кинофестивали.

Однако все это не помешало чиновникам от кино продать «Белое солнце пустыни» сразу в сто стран, где картина пользовалась популярностью и приносила государству немалые доходы. Говорили, что на эти деньги в те годы содержали все советское здравоохранение.

Мало того, русский «вестерн» Мотыля стал талисманом покорителей космоса.

– Впервые мы его посмотрели, – вспоминает космонавт Алексей Леонов, – перед стартом Николаева и Севастьянова. А перед следующим полетом я спрашиваю экипаж: «Что бы вы хотели посмотреть?» Они говорят: «Белое солнце пустыни». Создалось поверье, что фильм приносит удачу. Мы даже составили викторину с вопросами: «Какие гранаты используют в фильме?», «Какого размера было бедро у Екатерины Матвеевны?» Или: «Сколько выстрелов сделал из обычного карабина в режиме автомата Спартак Мишулин?»…

"За державу обидно"

Несмотря на всероссийскую славу, режиссер фильма Владимир Мотыль не получил ни одной российской награды. Его несколько раз выдвигали на Государственную премию, но каждый раз игнорировали. Не посылали и на зарубежные фестивали. По словам Владимира Мотыля, «видимо, боялись, что наградят». Наконец, «обидевшись за державу», в 1995 году первый президент России Борис Ельцин наградил кинорежиссера орденом Почета.

АРТИСТЫ

Петруху Играл Николай Годовников, делающий первые шаги в кинематографе. Дальнейшая судьба Николая сложилась неудачно. После «Белого солнца» он ушел в армию. После армии Коля устроился работать грузчиком. Через некоторое время его обвинили в тунеядстве и посадили в тюрьму. Это было в 1980 году, накануне Олимпиады. После тюрьмы он бомжевал, мыкался по подвалам и чердакам. Связался с ворами, и его поймали. Получил новый срок – за кражу. Отсидел он в общей сложности восемь лет.

Гюльчатай играла Татьяна Федотова. На съемки она попала совершенно случайно. Прогуливала занятия в балетном училище и попалась на глаза киношникам. А они как раз искали девочек для гарема Абдуллы. Тане в ту пору было всего 16 лет. Вся съемочная группа ее любила и оберегала как могла. После окончания балетного училища Таня работала в танцевальном ансамбле. Затем вышла замуж за композитора Геннадия Кузьмина. Родила двоих детей.

Павел Луспекаев сыграл роль Верещагина. Она стала для него последней. Уже тогда он чувствовал себя неважно. Давали о себе знать его болячки. У Луспекаева были ампутированы ступни ног, он ходил на протезах. На съемочную площадку за ним всегда следовала его супруга (бывшая жена Владимира Мотыля) и несла алюминиевый стульчик. Павел через каждые 20 метров говорил ей: «Подставь».

– После съемок он всегда садился у моря, – вспоминает Мотыль, – опускал ноги в воду. И у него в глазах аж слезы стояли. Он чувствовал, что жизнь его подходит к концу.

Через две недели после того, как фильм вышел на экраны, Павел Луспекаев скончался от разрыва сердца.