Научный атеизм -- профессор представлял.
От лекций -- выходной себе устроить смог.
И в тот же день один по улице гулял.
Не выразить не мог профессор свой восторг,
На мальчике с коробкой остановив свой взгляд.
Восторг – едва увидел в коробочке, котят.
«Прелестные котята! --
Свои озвучил мысли –
Как маленькие львята…»
-- «Котята – атеисты!»
Такого вдруг ответа,
Никак не ожидал.
Как понимать глас этот,
Он спрашивать не стал.
Ан, через две недели
С собою взял ребят.
Студенты захотели
Увидеть тех котят.
Коль по рассказу знали,
Поверили глазам.
«Котята – христиане!» --
Им мальчуган сказал.
Творческая встреча с московским поэтом-баснописцем членом СП России
Владимиром Шебзуховым Москва Б.Никитская 14/2 28 октября 2018г
КЛУБ ТВОРЧЕСКИХ ЛЮДЕЙ
Ворона альпинистка на дереве сидела.
Во клюве сыр держала и съесть уже хотела,
Как вдруг, нет, не лиса, пожаловал к ней заяц.
Ему, как и лисе в рот не положишь палец.
Свои хитринки в нём.
О них мы пропоём.
Но в басне, как ни жаль,
Отсутствует мораль.
«Твой модненький рюкзак,
Ох, вызывает зависть!
Но не пойму никак,
То ль правда, то ль зазналась?!
Ведь, слышишь каждый раз
Один и тот же глас.
На все лесные рты
Платочки не набросишь --
Не альпинистка ты!
Рюкзак для понта носишь!
Ждать больше не могу.
К понтам и впрямь ты склонна?»
«Да гонят все пургу!» --
Прокаркала ворона.
Сыр падающий вниз,
Не сменит вкус морковки.
Увидев, заяц скис.
Завис сыр… на страховке.
Ворона альпинистка на дереве сидела.
Во клюве сыр держала и съесть уже хотела,
Как вдруг, нет, не лиса, пожаловал к ней заяц.
Ему, как и лисе в рот не положишь палец.
Свои хитринки в нём.
О них мы пропоём.
Но в басне, как ни жаль,
Отсутствует мораль.
«Твой модненький рюкзак,
Ох, вызывает зависть!
Но не пойму никак,
То ль правда, то ль зазналась?!
Ведь, слышишь каждый раз
Один и тот же глас.
На все лесные рты
Платочки не набросишь --
Не альпинистка ты!
Рюкзак для понта носишь!
Ждать больше не могу.
К понтам и впрямь ты склонна?»
«Да гонят все пургу!» --
Прокаркала ворона.
Сыр падающий вниз,
Не сменит вкус морковки.
Увидев, заяц скис.
Завис сыр… на страховке.
«Нет повести печальнее на свете!»
Прошу простить иронию мою.
Когда-то мне пропели песню эту.
Её мотив я вам передаю…
Дружила с детских лет с соседским пареньком.
Ему лишь одному секреты доверяла.
Едва услышит шаг, (кой с детства был знаком) --
Делиться о своём -- тихонечко бежала…
Свою несут печаль написанные строки.
Девицу было жаль, ведь, с детских лет слепа.
Стройна, в расцвете лет, красива, не глупа.
Но тяготел над ней с рожденья рок жестокий.
Парнишка к ней привык. Ей яблоки срывал.
На пруд её водил… и песни попевал…
«Ох, кабы мне прозреть – призналась, как-то раз –
То замуж за тебя я вышла бы в тот час!»
На матушке-земле бывают чудеса.
Теплей на сердце новость не слышала краса.
Нашёлся всё же донор, поступком удивив,
А может кто-то помер, глаза ей подарив.
Такое уж не снится, предела счастья нет.
Лишь вышла из больницы, чарует белый свет.
Окружена роднёю и голос: «Здесь я, здесь!»
Тот голос ей знакомый, но облик – не бог весть!
Росточком маловатый, курносый нос нелеп,
Пусть всё не так ужасно, но был парнишка… слеп.
«Ты обещала, как-то, что выйдешь за меня!»
Ответила девица, уж голосом звеня:
«Тебе, о, друг мой милый, лишь одному понять,
Теперь я буду долго кого-то выбирать.
Глаза мои подскажут, они мне не солгут,
Никак, уже я вижу младых красавцев тут!»
Из жизни её новой исчез тот паренёк.
Перенести такого ответа он не смог.
Промчались годы быстро. Однажды на крыльце
Ждала её записка. Сменилась вся в лице,
От столь корявых строчек – «Должна ты правду знать!
Хоть было трудно очень мне самому писать,
Но знать должна, что очи тебе я подарил.
Не жалко, между прочим, коль этим счастлив был!»
«Нет повести печальнее на свете!»
Прошу простить иронию мою.
Когда-то мне пропели песню эту.
Её мотив я вам передаю…
Владимир Шебзухов
А, правда ль, или разговоры,
Что с мужем, без единой ссоры,
Прожить сумела сорок лет?
Жены ковбоя был ответ:
Мой муж был настоящим мачо!
Едва мы обвенчались с ним,
Повёз меня к себе на ранчо.
Тот случай был неповторим.
Повозка наша развернулась.
«Вперёд!» – был слышен мужа глас.
Из лошадей одна споткнулась.
Ковбой спокойно молвил: «Раз!»
Ждать приключений, не иначе.
Споткнулась та же лошадь вновь.
А мачо, в Африке он – мачо!
Промолвил «Два!», нахмурив бровь.
Вот в третий раз она споткнулась.
Казалось, свет ему не мил.
От слова «Три!» вдруг щёки вздулись.
И лошадь эту… пристрелил.
Скандал во гневе подняла.
Не удивлю, конечно, вас;
Вмиг успокоится смогла,
Едва услышала я – «Раз!»
Владимир Шебзухов
Научный атеизм -- профессор представлял.
От лекций -- выходной себе устроить смог.
И в тот же день один по улице гулял.
Не выразить не мог профессор свой восторг,
На мальчике с коробкой остановив свой взгляд.
Восторг – едва увидел в коробочке, котят.
«Прелестные котята! --
Свои озвучил мысли –
Как маленькие львята…»
-- «Котята – атеисты!»
Такого вдруг ответа,
Никак не ожидал.
Как понимать глас этот,
Он спрашивать не стал.
Ан, через две недели
С собою взял ребят.
Студенты захотели
Увидеть тех котят.
Коль по рассказу знали,
Поверили глазам.
«Котята – христиане!» --
Им мальчуган сказал.
Все разом удивились.
Застыл вопросом взгляд.
«Глаза у них открылись!
Чему безмерно рад!»
Владимир Шебзухов
Капризна дама в ресторане
Зовёт работника к столу.
То право отнимать не станем.
Зовём, порою, громко вслух.
Официант предстать сумел,
(Не слышать оное бы рад был)
Просила -- кондиционер
Установить в режиме «Слабо»
«Сию минуту!» – отвечает.
Однако, через пять минут
Всё тем же криком призывает.
Официант уж тут как тут.
«Режим пусть интенсивный будет!»
«Сию минутку!» – молвил глас.
Подать не успевает блюдо,
Как слышит даму тот же час --
«Ох, как же холодно! Уменьши
Режим! Я чаевые дам!»
Как говорят -- дитя утешить --
«Сию минуточку, мадам!»
Призвал трудягу наблюдавший.
-- Не действует на нервы вам?
Наверняка уже уставший,
Коль подчиняетесь словам!
Отнюдь! -- ответ тянуть не станем.
Занудам многим для примера --
Всё дело в том, что в ресторане,
Нет вовсе... кондиционера!
Владимир Шебзухов
Ты почему не купил мне сегодня;
Сцинковой ящерицы только хвост
И вентилятора лопасть пригодную,
Так же черешню? Ответь на вопрос!
Тут и замешкался, робость с ответом,
А в голове вдруг нежданный бедлам.
- Милая, ты не просила об этом!
- Мог бы, как муж, догадаться и сам!
Владимир Шебзухов
Творческая встреча с московским поэтом-баснописцем членом СП России
Владимиром Шебзуховым Москва Б.Никитская 14/2 28 октября 2018г
КЛУБ ТВОРЧЕСКИХ ЛЮДЕЙ
Владимир Шебзухов
Ворона альпинистка на дереве сидела.
Во клюве сыр держала и съесть уже хотела,
Как вдруг, нет, не лиса, пожаловал к ней заяц.
Ему, как и лисе в рот не положишь палец.
Свои хитринки в нём.
О них мы пропоём.
Но в басне, как ни жаль,
Отсутствует мораль.
«Твой модненький рюкзак,
Ох, вызывает зависть!
Но не пойму никак,
То ль правда, то ль зазналась?!
Ведь, слышишь каждый раз
Один и тот же глас.
На все лесные рты
Платочки не набросишь --
Не альпинистка ты!
Рюкзак для понта носишь!
Ждать больше не могу.
К понтам и впрямь ты склонна?»
«Да гонят все пургу!» --
Прокаркала ворона.
Сыр падающий вниз,
Не сменит вкус морковки.
Увидев, заяц скис.
Завис сыр… на страховке.
Владимир Шебзухов
Ворона альпинистка на дереве сидела.
Во клюве сыр держала и съесть уже хотела,
Как вдруг, нет, не лиса, пожаловал к ней заяц.
Ему, как и лисе в рот не положишь палец.
Свои хитринки в нём.
О них мы пропоём.
Но в басне, как ни жаль,
Отсутствует мораль.
«Твой модненький рюкзак,
Ох, вызывает зависть!
Но не пойму никак,
То ль правда, то ль зазналась?!
Ведь, слышишь каждый раз
Один и тот же глас.
На все лесные рты
Платочки не набросишь --
Не альпинистка ты!
Рюкзак для понта носишь!
Ждать больше не могу.
К понтам и впрямь ты склонна?»
«Да гонят все пургу!» --
Прокаркала ворона.
Сыр падающий вниз,
Не сменит вкус морковки.
Увидев, заяц скис.
Завис сыр… на страховке.
Владимир Шебзухов
читает автор
видео
Провалился в колодец однажды
У хозяина старый осёл.
Но хозяин так, видимо, счёл —
Посчитать этот случай неважным!
Ведь на днях собирался купить
Он на рынке осла молодого,
А колодец свой старый зарыть,
Чтобы вырыть с соседями новый!
Так совпало — и старый осёл,
И колодец почти уже высох…
«Коль зарыть, то всё разом!» — пришёл
Вывод быстрый в хозяйственных мыслях…
Вмиг соседей на помощь позвал,
Загремели лопаты о землю.
А осёл поначалу кричал,
Но потом замолчал к удивленью.
Заглянули в колодец друзья,
Удивляясь, что криков не слышат —
Утрамбована там вся земля
И осёл поднимается выше.
Он с себя молча стряхивал грязь
И трамбуя копытами ловко,
Сделал так, что земля поднялась.
(Для спасения чем не «верёвка»?)
Вот предстал перед всеми герой.
Он — осёл, а задумались люди:
Если грязью засыпаны будут —
Не пример ли им станет такой?
Выбор случая: или кричать,
Безнадежно, как дикие звери,
Иль, смирившись с судьбою, молчать…
Но притом, что-то делать и… верить!
Источник: https://pritchi.ru/id_4977
Владимир Шебзухов
«Нет повести печальнее на свете!»
Прошу простить иронию мою.
Когда-то мне пропели песню эту.
Её мотив я вам передаю…
Дружила с детских лет с соседским пареньком.
Ему лишь одному секреты доверяла.
Едва услышит шаг, (кой с детства был знаком) --
Делиться о своём -- тихонечко бежала…
Свою несут печаль написанные строки.
Девицу было жаль, ведь, с детских лет слепа.
Стройна, в расцвете лет, красива, не глупа.
Но тяготел над ней с рожденья рок жестокий.
Парнишка к ней привык. Ей яблоки срывал.
На пруд её водил… и песни попевал…
«Ох, кабы мне прозреть – призналась, как-то раз –
То замуж за тебя я вышла бы в тот час!»
На матушке-земле бывают чудеса.
Теплей на сердце новость не слышала краса.
Нашёлся всё же донор, поступком удивив,
А может кто-то помер, глаза ей подарив.
Такое уж не снится, предела счастья нет.
Лишь вышла из больницы, чарует белый свет.
Окружена роднёю и голос: «Здесь я, здесь!»
Тот голос ей знакомый, но облик – не бог весть!
Росточком маловатый, курносый нос нелеп,
Пусть всё не так ужасно, но был парнишка… слеп.
«Ты обещала, как-то, что выйдешь за меня!»
Ответила девица, уж голосом звеня:
«Тебе, о, друг мой милый, лишь одному понять,
Теперь я буду долго кого-то выбирать.
Глаза мои подскажут, они мне не солгут,
Никак, уже я вижу младых красавцев тут!»
Из жизни её новой исчез тот паренёк.
Перенести такого ответа он не смог.
Промчались годы быстро. Однажды на крыльце
Ждала её записка. Сменилась вся в лице,
От столь корявых строчек – «Должна ты правду знать!
Хоть было трудно очень мне самому писать,
Но знать должна, что очи тебе я подарил.
Не жалко, между прочим, коль этим счастлив был!»
«Нет повести печальнее на свете!»
Прошу простить иронию мою.
Когда-то мне пропели песню эту.
Её мотив я вам передаю…