Кто-то сказал страшный дед?

Санта, который непослушных детей варит заживо а потом съедает.

Вот вам Санта из финского фильма "Rare Exports", у нас переведённого как "Санта на продажу".

Молочай ребристый.

Часть пропустил.

Наложено печатей семь, надето семь колец. Семь дев с Багряным Королём шагают под венец.
Стоят пред ложем родовым и мудрый, и дурак, боясь что несозревший плод повергнет их во мрак.
Кто верен - среди леса ждёт прихода Короля. Их факел ярок. Ночь придёт - изменится земля.
Дракон, таясь во тьме ночной, готов весь мир поджечь, но в замке каменном герой готовит щит и меч.
Принцесса в башне далеко томится взаперти; Жених грядёт, - не в силах мир встать на его пути.
У ложа скалятся враги, без душ и без сердец, сулят невестам жуткий плен, отсрочив свой конец.
Гончар велел ученику, чтоб семь горшков сваял. Шесть получились хороши, в седьмом он маху дал.
Умолкла глупая луна, и чёрный траур снят. В их снах плывёт его лицо, - зовёт невест назад.
Король торжественно одет, невесты на сносях. Семь принцев дремлют до поры, чтобы поднять свой

стяг.
Несушки в птичнике снесли под вечер семь яиц. Из темноты глядят глаза голодные лисиц.
Разбиты шесть яиц и впредь уж птенчикам не петь. Седьмому под набатный гром предрешено

взлететь.
Родился первый - сонмы птиц запели песнь свою. И мать вопила в небеса, взывая к Королю.
Второй под лекарским ножом досрочно был рождён. Развёрнут под немой луной жар Короля знамён.
Недолго третьей довелось вкушать сей горький плод, - похитив нож, ушла туда, где Повелитель ждёт.
Четвёртая берёт кинжал, вонзая в сердце боль. И чудо-зелье не срастит что разделил Король.
Корона пятой рушит гнев на голову лисы. Как гром грозы последних дней, пробьют судьбы часы.
В шестую ночь все стены прочь - пришло на свет дитя. Вода кипит, земля дрожит под плетью Короля.
Седьмая волны укротит, померкнет и луна. Жизнь времени окончит тот, кого родит она.

Не верьте, когда они говорят, что пытаются спасти ее. С чего бы им это делать? Они имеют то, что

хотят, и там, где хотят.

Что в самом деле врач искал - не знает его бог. И хнычет доктор в темноте, забившись в уголок.
Их бог велит своим рабам во все глаза смотреть, повергнуть в боль её и в страх без шанса умереть.
Врач, что несчастное дитя на стыд и боль обрёк, от страха своего бежит, пустив свинец в висок.
Пусть память у неё слаба, чтоб вынести злой рок, - но зелье разум чистит ей, слёз возродив поток.