"Когда 80 тысяч ты называешь лоу-поли,
малыш, ты меня волнуешь
когда цилиндры не 8-миииии угольные
малыш, ты меня тормозишь".

Черепов то там с пол-роты, а Ангелов всего десяток.
Так что статистически, Черепа должны чаще получать по голове.

Ренегады Гвардии Воронов, отколовшиеся в эпоху Ереси.

Не колдун Ночников называл Кахуранги братом.
А демон колдуна, говорил что "он твой брат".
Но тем не менее, у Те Кахуранги были те же мутации, что и у остальных Кархов, мутации несвойственные Ночникам.

Щито поделать, это их описание, что они должны постоянно переступать с ноги на ногу, дабы динамо-движок продолжал вырабатывать энергию, ибо Мехи не уверенны, что если их выключат, то смогут запустить их вновь.

Или можешь просто открыть кодекс и посмотреть что болтер можно выдать любому сержанту.

Что именно ты называешь ПБР-ом?
Ибо то что гуглится у меня по этому запросу, кажется у меня включено. Значит либо я не до конца использую функционал, либо ты имеешь ввиду что-то другое.

Да, вроде бы ты прав (хотя газ из описания оно мне не напоминает). Меня просто формулировка сбила
"Хотя ползучий ужас фосфекса в Империуме почти забыт, ослепительно-белое пламя фосфорного оружия скитарии по-прежнему держат на вооружении"
и то что фосфексный пистолет является реликом заменяющий/улучшающий фосфорный пистолет.
Так что я решил что хоть это и разные вещи, но могут заряжаться в одно и то же оружие.

"Уставший от испытаний, странник брел сквозь чарующий лесной рай, чей лабиринт тропинок был стеснен цветами и щетинился терниями. Нежный благоухающий ветерок нашёптывал рыцарю о былых победах, напоминая о свершениях, которых тот добился во имя Императора. В гладких, как зеркало, лужах отражался сам рыцарь в облике сияющего святого с безмятежным ликом, но с кровавым мечом, которым играючи разил ряды краснокожих демонов. Воин отвернулся, нахмурившись, и поодаль различил измученные фигуры, сосредоточенно вглядывающиеся в свои зеркала-лужи. Каждая фигура была обездвижена пробившейся снизу порослью, а шепчущие тернии врастали в её плоть. Странник обратился мыслями к скромной келье, которую когда-то называл домом. Как только он сделал так, лабиринт перед ним закорчился и выпрямился. И рыцарь устало побрёл дальше.
Он стоял у бесконечного взморья, где небесные хоры пели умиротворяющие колыбельные, а душистое море омывало крепостные стены его разума. Кости странника возопили о хотя бы секунде отдыха. Тепло золотого солнца над головой успокаивало душу, и набегающий прилив начал растворять его волю. Рыцарь с трудом разлеплял усталые веки, но взгляду его хватило ясности, чтобы узреть страшную правду. Белый как
кость песок состоял из останков тех, кто отдыхал здесь и впал в кому блаженной вялости. Рыцарь взял волю в кулак и зашагал дальше, к мерцавшему на горизонте дворцу."