100 лет со дня битвы при горе Блэр

В этом месяце исполняется 100 лет со дня окончания битвы при горе Блэр, когда 20 000 шахтеров на юге Западной Вирджинии с оружием в руках вели борьбу против частной армии головорезов, нанятых хозяевами угольных шахт. Ожесточенное сражение продолжалось с 25 августа по 2 сентября 1921 года, когда вооруженные силы США, развернутые президентом Уорреном Хардингом, заняли угольные месторождения, разоружив и арестовав сотни шахтеров.

Предыстория битвы

Битва при горе Блэр была частью той волны борьбы рабочего класса в США и на международном уровне, которая была вдохновлена Великой Октябрьской революцией 1917 года в России.

Еще в 1919 году 350 000 сталелитейщиков приняли участие в великой стальной забастовке, 400 000 шахтеров-угольщиков объявили общенациональную забастовку, а 45 000 рабочих приняли участие во всеобщей забастовке в Сиэтле.

Американский правящий класс, опасаясь собственного «Октября», ответил жестокими репрессиями. Генеральный прокурор Митчелл Палмер провел серию рейдов по всей стране, в ходе которых были задержаны более 10 000 рабочих иностранного происхождения, обвиняемых в социалистической, трудовой организации и антивоенной деятельности.

Во время Первой мировой войны уголь южной Западной Вирджинии пользовался высоким спросом, особенно для снабжения топливом военно-морского флота США. Президент Вудро Вильсон освободил шахтеров от призыва, но настоял на том, чтобы они увеличили добычу для «войны за демократию».

Вильсон включил Сэмюэля Гомперса, главу Американской федерации труда, в Совет по национальной обороне. Объединенный профсоюз шахтеров полностью поддержал войну, и каждый экземпляр журнала «Объединенные шахтеры» включал плакат с призывом больше добывать угля.

На протяжении всей войны угольные магнаты получали огромные прибыли за счет того, что шахтеры работали долгие часы за небольшую плату и находились под постоянной угрозой взрывов газа, обрушения и механических аварий. Только в 1918 году погибло 2 580 шахтеров, в том числе 404 – в Западной Вирджинии.

Шахтеры в Западной Вирджинии также находились под железным колпаком угольных магнатов, а также судей, полицейских сил и политиков, которые их контролировали.

Шахтеры жили в городах компаний, где почти все – от их лачуг, в которых не было отопления и водопровода, до магазинов, в которых они покупали свои товары – принадлежало владельцам шахт.

Владельцы шахт платили зарплату окружным шерифам и их заместителям за охрану их собственности, сбор арендной платы с шахтеров, нападения на шахтеров, выступающих за профсоюз. Кроме того, они нанимали головорезов и шпионов из детективного агентства Болдуин-Фелтс, агенты которого также были приведены к присяге в качестве сотрудников правоохранительных органов.

Сотни шахтерских охранников и заместителей шерифа патрулировали дороги и бродили по городам пешком и верхом, неся дробовики, винтовки, пистолеты, дубинки, разыскивая профсоюзных организаторов и профсоюзных шахтеров.

Свобода слова и публичных собраний для шахтеров были запрещены. Также им не разрешалось собираться группами более чем по два человека. Почта шахтеров тщательно изучалась, читалась, а иногда подвергалась цензуре почтальонами фирменных магазинов. В качестве дополнительной меры защиты компании примерно в 1913–1914 годах начали ограждать свои города заборами из колючей проволоки.

Шахтеров заставляли подписывать контракты, которые обязывали их не становиться членами различных трудовых организаций и профсоюзов или даже отказываться «помогать, поощрять или одобрять» такую организацию. Работники, уличенные в нарушении или даже подозреваемые в симпатиях к профсоюзам, увольнялись и насильственно выселялись из принадлежащих их компании домов.

Несмотря на попытки угольных магнатов разделить рабочих по расовому и этническому признаку, рабочие Западной Вирджинии, состоящие в основном из итальянских и венгерских иммигрантов, аппалачей и бывших чернокожих издольщиков с Юга, объединились против класса капиталистов.

Это показала забастовка Пейнт-Крик – Кабин-Крик 1912–1913 годов. Солидарность чернокожих и белых, протестантов и католиков, шахтеров-иммигрантов и коренных жителей была нерушимой.

Забастовка Пейнт-Крик – Кабин-Крик, которая произошла к юго-востоку от Чарльстона, стала значительным прорывом. Шахтеры вели 15-месячную битву против головорезов Болдуина-Фелтса, которые построили бронепоезд, чтобы обстреливать из пулеметов палаточные поселения выселенных бастующих шахтеров.

Рядовые шахтеры, возглавляемые 24-летним шахтером из Кают-Крика Фрэнком Кини, забрали ведение борьбы из рук консервативного национального руководства местной трудовой организации и обратились к Социалистической партии, чтобы проводить массовые собрания и выступать с докладами.

Вскоре магнаты, наконец, уступили шахтерам.

Однако после забастовки хозяева угольных шахт были полны решимости взять реванш. Один магнат округа Логан выразил опасение, что шахтеры хотели «сами завладеть шахтами… Одним словом, установить советское правительство».

Бойня в Матеване

В мае 1920 года десятки тысяч шахтеров, не состоящих в профсоюзе Западной Вирджинии, которые остались на работе во время национальной забастовки 1919 года, присоединились к United Mine Workers, надеясь вместе участвовать в следующей национальной забастовке. Любой шахтер, обнаруженный присоединившимся к UMWA, был уволен.

В очередной раз угольные компании завербовали членов детективного агентства Болдуина-Фелтса, которое направило Ли и Альберта Фелтсов, братьев основателя агентства Томаса Фелтса, лично контролировать усилия по «обузданию» шахтеров. Вооруженные бандиты немедленно выселили рабочих и их семьи из принадлежащего компании жилья.

Агенты встретили немедленное сопротивление со стороны шахтеров и их сторонников, в том числе Сида Хэтфилда, бывшего шахтера и начальника полиции Матевана (штат Западная Вирджиния), а также мэра города Кейбелла Тестермана. 19 мая 1920 года Хэтфилд, Тестерман и группа вооруженных и уполномоченных шахтеров разыскали Фелтса и его агентов, чтобы привести в исполнение ордер на арест и взять их под стражу. На очной ставке Фелтс заявил, что у него есть ордер на арест Хэтфилда.

Свидетели сообщили, что Тестерман изучил предполагаемый ордер и заявил: «Это фальшивка». Но был немедленно застрелен Альбертом Фелтсом. Хэтфилд и шахтеры открыли ответный огонь. И к тому времени, когда стрельба закончилась, девять из 12 агентов Болдуин-Фелтс были мертвы, включая обоих братьев Фелтс. Помимо мэра, погибли два шахтера.

Столкновение стало известно как «Матеванская резня».

По приказу хозяев шахт правительство штата привлекло полицию штата, отстранило Хэтфилда от должности и арестовало его. В промежуточный период перед судом над Хэтфилдом на угольных месторождениях южной Западной Вирджинии вспыхнули забастовки.

В январе 1921 года сочувствующие присяжные в Матеване оправдали Хэтфилда и еще 15 человек за убийство Альберта Фелтса.

После того как законодательное собрание штата приняло реакционный «Законопроект о присяжных», который позволял судье выбирать присяжных из другого округа, была назначена другая дата судебного разбирательства.

1 августа 1921 года, когда Хэтфилду предстояло предстать перед судом, агенты Болдуин-Фелтс устроили засаду и убили его и его друга Эда Чемберса у входа в здание суда округа Минго в Уэлче.

Никто из убийц так и не был привлечен к ответственности.

Марш к горе Блэр

Известие об убийстве Хэтфилда привело шахтеров в ярость.

Кенни и секретарь-казначей округа 17 Фред Муни надеялись, что губернатор Эфраим Морган вмешается и согласится на сделку по признанию профсоюза и освобождению заключенных шахтеров в Минго. Вместо этого губернатор категорически отклонил это.

Шахтеры, в том числе многие ветераны забастовки Пейнт-Крик – Кабин-Крик, начали массово собираться в опорных пунктах профсоюзов в округах Канава и Бун и проводили массовые собрания.

Было выдвинуто требование о проведении вооруженного марша из их расположения через округ Логан в округ Минго, чтобы освободить захваченных шахтеров и привлечь к ответственности Дона Чафина, «короля королевства Логан». Владельцы шахт предоставили Чафину практически неограниченные средства для сбора частной армии из 2 000 вооруженных до зубов головорезов, выступающих против профсоюзов.

По мере распространения информации о марше, Чафин начал укреплять оборону на горе Блэр, куда были направлены пулеметчики, а также солдаты со взрывчатыми веществами и даже самолеты, которые планировалось использовать для сбрасывания газовых гранат и бомб на шахтеров.

Точные оценки отличаются, но как минимум 10 000 шахтеров начали свой марш 20 августа, набирая больше работников из других округов по мере продвижения. Согласно более высоким оценкам, до 20 000 шахтеров взяли в руки оружие и приняли участие в боевых действиях.

То, что вдохновило шахтеров к маршу, было духом классовой солидарности, независимо от расы или национальности. Они маршировали в красных банданах, повязанных на шеях, чтобы отличаться от вооруженных головорезов, которые привязывали белые носовые платки к своим рукам.

25 августа боевые действия начались с незначительных стычек. Несмотря на значительное численное превосходство, силы Чафина окопались на укрепленных позициях, которые позволяли им обстреливать шахтеров сверху, со склона горы.

Шахтеры, в том числе около 2 000 ветеранов Первой мировой войны, действовали с военной дисциплиной. Чтобы получить припасы, бастующие совершали набеги на магазины, принадлежащие компаниям, не щадя независимые магазины и не платя их владельцам.

Через несколько дней возникла тупиковая ситуация, в которой шахтеры не могли продвинуться дальше линий пулеметного огня, а армия компании не могла покинуть свои оборонительные позиции, чтобы разбить позиции шахтеров. Именно тогда Чафин начал использовать самолеты и с их помощью сбрасывать бомбы на позиции шахтеров.

Военное министерство США направило бригадного генерала Гарри Хилла Бандгольца (который заслужил свои полномочия, наблюдая за подавлением сопротивления американской колониальной оккупации Филиппин) для встречи с Кенни и Муни. Он приказал им разогнать шахтеров и пригрозил, что их привлекут к ответственности, если они этого не сделают.

На встрече в Мэдисоне Кенни сказал шахтерам:

«Вы можете бороться с правительством Западной Вирджинии, но, клянусь Богом, вы не можете бороться с правительством Соединенных Штатов».

Шахтеры бросили вызов Кенни и продолжили свой марш, в какой-то момент оказавшись всего в шести километрах от города Логан. Перепуганный угольный магнат в городе телеграфировал конгрессмену, попросив его связаться с президентом Хардингом и

«сказать ему, что, если он не пошлет солдат в Логан к полуночи сегодня вечером, город Логан будет атакован армией из четырех-восьми тысяч красных и понесет большие потери в имуществе».

2 сентября президент Хардинг (чей министр финансов Эндрю Меллон владел шахтами в округах Логан и Минго) приказал 2 500 федеральным войскам и 14 бомбардировщикам спасти угольных магнатов и подавить то, что его чиновники назвали «гражданской войной» и «вооруженным восстанием».

По мере того как подходили все новые и новые армейские силы, шахтеры поначалу, казалось, были готовы продолжать борьбу. Однако Билл Близзард, лидер UMWA, который командовал шахтерами, приказал шахтерам не стрелять в солдат и начал помогать армии в разоружении рабочих.

Чувства шахтеров были смешанными. Некоторые полагали, что вмешательство федеральных войск поможет их делу и что они будут нейтральной силой в урегулировании конфликта с владельцами шахт.

Но они быстро избавились от подобных иллюзий.

К 4 сентября многим шахтерам удалось спастись, вернувшись домой. Другим повезло меньше. Они попали под массовые аресты, организованные армией США. Всего под стражу было взято 985 шахтеров.

Генерал Бандгольц отклонил просьбы шахтеров о проведении митингов в районах, контролируемых федеральными властями, и начал подвергать цензуре все новостные сообщения, которые каким-либо образом симпатизировали шахтерам.

За подавлением шахтеров последует эскалация репрессий и фактический крах UMWA.

В Западной Вирджинии число членов профсоюза сократилось с более чем 50 000 до небольшой горстки.

На национальном уровне число членов профсоюзов сократилось с более чем 600 000 до всего лишь 100 000.

Уроки битвы

Не было более воинственной и сознательной части американского рабочего класса, чем шахтеры южной Западной Вирджинии.

Шахтеры, как и остальная часть рабочего класса, действительно боролись с правительством США и капиталистической системой, которую оно защищало. И здесь стихийной воинственности рабочих было недостаточно. Что было необходимо, так это политическое и революционное руководство.

Джон Л. Льюис, занимавший пост президента UMWA с 1921 по 1960 год, был ярым врагом социализма. Он выступал против левых в UMWA, которые еще в 1926 году выдвинули призыв к национализации угольных шахт и созданию партии для борьбы с нападением на сотни тысяч рабочих мест из-за механизации. К 1927 году Льюис протолкнул антикоммунистическую статью в конституцию UMWA.

«Объединение в профсоюзы, в отличие от коммунизма, – заявил Льюис в 1937 году, – предполагает отношения занятости; оно основано на системе заработной платы и полностью и безоговорочно признает институт частной собственности и право на инвестиционную прибыль».

Обращаясь к работодателям с призывом признать профсоюзы и сотрудничать с ними, он продолжил:

«Организованные рабочие Америки, свободные в своей производственной жизни, сознательные партнеры в производстве, обеспеченные в своих домах и имеющие достойный уровень жизни, окажутся лучшим оплотом против вторжения чуждых правительству доктрин».

Доминирование в рабочем движении антикоммунистической рабочей бюрократии и ее политическое подчинение рабочего класса правительству США имели катастрофические последствия не только для шахтеров, но и для всех рабочих.

Также рекомендую иные свои работы.

Страницы истории. Англичане захватывают Нью-Йорк.

Древняя Спарта. Спарта изначальная

Начало Спарты

Как и большая часть истории классической Греции, история Спарты фактически начинается с конца другой великой цивилизации – микенской. Микенская Греция была региональной державой, которая впервые возникла примерно в 1600 году до н. э. и в течение следующих 500 лет доминировала на территории современной Греции.

Подобно другим цивилизациям Средиземноморского региона того времени, микенская цивилизация пришла бы в упадок из-за события, известного как «катастрофа бронзового века», произошедшего в XII веке до нашей эры. Существует множество конкурирующих теорий относительно точной причины краха микенской цивилизации, хотя имеется достаточно оснований полагать, что ее крах был вызван, по крайней мере частично, группой, известной как народы моря. Эта загадочная группа так и не была удовлетворительно идентифицирована.

Другая теория связывает крах Микен с гипотетическим событием, известным как вторжение дорийцев. Это событие, основанное на мифе древних греков, в котором подробно описывается захват полуострова Пелопоннес этнической группой, известной как дорийцы, использовалось в качестве возможного объяснения внезапного появления и распространения дорийской культуры.

Однако это так называемое вторжение, скорее всего, было распространением ряда культурных идей и миграцией народов из самой Греции, чем результатом фактического вторжения внешних сил.

Независимо от того, несли ли греки-дорийцы ответственность за упадок микенской цивилизации или нет, однако их прибытие на Пелопоннес является критическим событием в истории, предшествующей истории Спарты. Это объясняется тем, что сами спартанцы были, по сути, дорийского происхождения и говорили на дорическом диалекте греческого языка.

Если бы не произошло каких-либо событий, приведших к миграции или вторжению дорийцев в юго-восточную Грецию, история Спарты, какой мы ее знаем сегодня, не случилась бы.

После краха бронзового века и возможных вторжений дорийцев и народов моря, которые могли вызвать или сопровождать его, Греция в целом вступила в период, известный как греческие «Темные века». Это был период, который был очень похож на состояние Европы после распада Римской империи примерно 1500 лет спустя, в течение которого вакуум власти, образовавшийся в результате внезапного краха высокоразвитой и организованной цивилизации (в данном случае микенской), привел к длительному периоду общественного застоя на более низком уровне развития.

В Греции этот период продолжался почти 300 лет, между 1100 и 800 годами до н.э.

Город Спарта

Именно в это время была основана Спарта.

Место, на котором образовался город, находилось в долине реки Еврот и имело превосходные оборонительные характеристики.

По археологическим данным, сама территория древней Спарты, а также окружающие ее области, не были заселены примерно до 1000 года до н.э., что указывает на дату основания города – значительно позже распада микенской цивилизации. В этот момент, как полагают, территория будущего города состояла из двух союзных деревень, которые в конечном итоге объединились, образовав Спарту.

Считается, что в этот период Спарта не проявляла ничего похожего на военную мощь. Вместо этого она, как и многие другие греческие города-государства того времени, все еще находилась в зачаточном состоянии.

Спартанский царь Ликург

В полумифических историях, описывающих первые десятилетия существования Спарты, период после основания города характеризуется крайней нестабильностью, в течение которого не было ни закона, ни порядка. Эти летописи могут быть или не быть полностью точными, поскольку сами спартанцы не вели собственные хроники, вместо этого полагаясь на сложную устную историческую традицию. Однако, согласно им, именно в этот период появился человек, которому классическая Спарта обязана самой своей государственностью.

Этого человека звали Ликург.

Он был гражданином Спарты, и, вероятно, жил где-то в конце IX или начале VIII века до нашей эры. Существует много споров о том, был ли Ликург реальной исторической фигурой или просто мифологическим олицетворением развития спартанского общества в его окончательной форме.

Многие ученые, однако, предварительно признают, что Ликург, скорее всего, был реальным персонажем Спарты, который начал процесс превращения дорийского города-государства в воинское общество. Согласно истории его жизни, написанной Плутархом, Ликург был царем Спарты, который после рождения своего племянника, который имел более верные права на престол в силу наследования по родословной, отбыл в путешествие по Средиземному морю. Ликург, согласно Плутарху, отправился на Крит, в Азию, Египет и Испанию, во всех местах извлекая важные уроки о структурировании и управлении различными обществами.

Начало реформ Ликурга

По возвращении в Спарту, Ликург использовал накопленный опыт, перенеся то, что он нашел интересным в отдаленных цивилизациях мира, окружавших Грецию, в формат спартанского государства.

Величайшей из его реформ, опять же, в соответствии с более поздней интерпретацией Плутархом более ранних исторических свидетельств, было создание законодательного собрания Спарты, органа, который уравновешивал свою власть с властью двух царей, которые в любой момент могли править в Спарте.

Этот законодательный орган, насчитывающий 28 старейшин, пожизненно избираемых в его верхней палате и состоящий из всех спартанцев, имеющих право голоса в нижней палате, обеспечивал защиту от абсолютной монархии и защиту права свободных граждан Спарты.

Правда, не стоит утверждать, что реформы Ликурга касались только формирования органов, уравновешивающих власть царей. Ведь почти весь характер классической Спарты приписывается реформам государства, которые он провел.

Радикальные реформы Ликурга

Следующим шагом Ликурга стали реформы, которые бы навсегда отделили спартанское общество от других греческих городов-государств.

Видя высокую степень неравенства в богатстве между различными жителями Спарты, Ликург, как говорят, основал то, что, возможно, было первым историческим социалистическим государством.

Согласно рассказу Плутарха, Ликург

добился от них отказа от своей собственности и согласия на новый раздел земель, и чтобы они жили все вместе на равных основаниях…

Сделав это, Ликург, как говорят, перераспределил земли, ранее принадлежавшие различным спартанцам, на равные участки. Данные земельные наделы в конечном итоге стали теми участками, которые были предоставлены каждому гражданину Спарты в качестве его личной фермы. С этого момента и далее приобретение большего количества земли, чем предоставленное государством, будет невозможно.

Ликург продолжал разрушать более традиционную систему общества древней Спарты, требуя, чтобы все мужчины ели в общественных местах, а не обедали у себя дома. Поэтому люди, которые когда-то были богаты, были вынуждены питаться за одними и теми же столами с бедными и одинаковыми блюдами и напитками, которые ели и пили все спартанцы.

Ясно, что в истории Ликурга мы видим формирование более поздней спартанской ненависти ко всему, что делало граждан материально неравными. Это было одним из величайших ограничений личной свободы в древней Спарте, хотя оно также послужит ей в ее более поздних военных амбициях.

Отсюда Ликург пошел дальше, запретив традиционную денежную систему Спарты, которая, как сообщается, была основана на золоте и серебре, типичных для современной экономики. Вместо этого он позволил продолжать существовать только деньгам в виде кусков железа. Железо, стоившее в народном сознании намного меньше золота или серебра и в силу своей распространенности имевшее меньшую ценность, не накапливалось у спартанцев в больших количествах.

Между этим и равномерным распределением земли по всему обществу Ликург добился почти полного перераспределения богатств внутри Спарты, почти наверняка против воли тех, у кого их изначально отнимали.

Последующие поколения рассматривали эту систему как норму, хотя она почти наверняка навязывалась угрозами применения силы в первые дни существования, поскольку она сильно нарушила ранее существовавшие свободы граждан Спарты.

Запретив практически все формы материального богатства, Ликург также изгнал из спартанского государства всех продавцов товаров и услуг не первой необходимости. Те, кто работал с драгоценными металлами, создавал большинство произведений искусства или продавал услуги, которые приносили пользу отдельным людям, а не государству, быстро «вымерли» в рамках новой структуры спартанского общества.

Из-за и без того сложного вопроса о том, действительно ли все эти реформы были работой одного человека, и отсутствия современных исторических записей об этих событиях, невозможно сказать, было ли это на самом деле формальным указом или просто экономическим побочным эффектом.

Однако есть определенное но.

Современные археологи очень сильно ставят под сомнение момент с «уничтожением» людей, занимавшихся созданием произведений искусства, поскольку ими на территории Спарты были найдены произведения искусства, в частности, бронзовые изделия. Многие, однако, предположили, что ответственность за эти работы несли не спартанцы, а более ранние люди, населявшие эти места, которое были покорены дорийцами. Они более всего известны историкам как периэки.

Наконец, Ликург, как говорят, ввел меру, которая, с политической точки зрения, возможно, была мастерским ходом, позволившим властному государству Спарты функционировать так, как оно функционировало в классический период. Это был метод, с помощью которого законы, которые он установил против роскоши и богатства, будут переданы молодым поколениям. Ликург запретил когда-либо писать эти законы, чтобы их преподавание и изучение оставались исключительно устной традицией.

Поскольку никогда не удавалось найти простой ссылки на письменные законы, каждый спартанский гражданин должен был знать эти законы наизусть, должен был знать каждую букву закона, чтобы жить и работать в своем собственном обществе.

Таким образом, Ликург позаботился о том, чтобы тщательное, необходимое запоминание законов помогло еще больше приобщить молодежь Спарты к их практике на тот момент, когда они станут полноправными членами спартанского общества.

Насколько правдива данная предполагаемая история Ликурга, скорее всего, никогда не будет известно, поскольку отсутствие прямых исходных материалов от самих спартанцев делает практически невозможным установить ее достоверность с какой-либо высокой степенью надежности.

Отражает ли история Ликурга реальные исторические факты существования данного царя или это всего лишь миф, какое-то сочетание того и другого, это, однако, не влияет на то отношение, с которым спартанцы относились к Ликургу и его реформам.

Этот законодатель считался основателем спартанского образа жизни, который стал очень отличным от правил и порядков в других греческих городах-государствах, и позволил спартанцам наслаждаться успехами, которые они увидят позже в своей истории.

Итог

На основе законов Ликурга и уже могущественных военных традиций дорийских племен сформировалось общество Спарты. С этого момента в развитии города-государства впредь его главной целью стало расширение своей территории на окружающие равнины.

По мере того как спартанцы усиливали свои территориальные притязания, они, несомненно, становились все более опытными в военном искусстве, постепенно превращаясь в общество, основанное на войне, каким они были в классический период.

Это все примерно совпадает с концом греческих «Темных веков» и началом так называемого греческого «Архаического периода». Считается, что в течение этого периода население росло значительно более высокими темпами, что положило начало дальнейшему развитию греческих городов-государств.

-------------------------------------------

------------------------------------------

Для тех кто захочет помочь автору материально - вот мои реквизиты:

Юмани - 410013857200048

Номер моей сбер карты - 4817760020909804

Рождение первых классов.

В некоторых частях света, примерно с 3000 года до н. э., особенно в плодородных речных долинах Месопотамии, Египта, Пакистана и Китая, возникли первые полностью сформированные классовые общества. Священники, военачальники и гражданские чиновники использовали свое положение, чтобы монополизировать контроль над излишками, навязать свою власть остальной части общества и начать эксплуатировать труд других в своих собственных интересах.

В этот период, известный археологам как бронзовый век, металлы использовались для изготовления оружия, украшений и безделушек, но основные орудия повседневного труда продолжали изготавливаться из камня, дерева и кости. Из-за этого производительность оставалась низкой, а излишки небольшими, распространение цивилизации было ограниченным, и, в то время как империи росли и падали, большая часть человечества продолжала жить за пределами их досягаемости.

Из-за консерватизма элит бронзового века технические инновации происходили на периферии мировой системы, а не в ее ядре, и примерно к 1000 году до н. э. одна из таких инноваций помогла свергнуть старые империи и начать экономическую революцию: обработка железа.
Первый правящий класс.
Доисторический Шумер, участок земли в дельте Тигра и Евфрата на юге Ирака, состоял из болот и пустыни. Но здесь, примерно к 3000 году до нашей эры, первопроходцы неолита создали реальную версию мифического Эдемского сада.

Они осушили болота и оросили песчаные отмели между ними. При этом они создали поля исключительной плодородности. К 2500 году до н. э. средняя урожайность на поле ячменя в 86 раз превышала посевную. Мы знаем об этом из письменных записей, начертанных на глиняных табличках. Шумеры изобрели письменность, потому что созданное ими сложное городское классовое общество требовало от них ведения подробных записей — особенно записей о налогах и других сборах.

Древний Шумер был примерно такого же размера, как современная Дания.

Как только богатые почвы Шумера обрабатывались, шумерцы смогли производить огромные излишки сельскохозяйственной продукции. Это сделало возможным качественный переход от жизни в деревнях к жизни в городах. Шумер совершил то, что археолог Гордон Чайлд назвал ‘Городской революцией».

Основными археологическими маркерами этой революции являются искусственные курганы Шумера, с плоскими вершинами, образованные тысячелетними поселениями. Слои почвы, представляющие собой выровненные здания из глинобитного кирпича, рассказывают историю последующих поколений жителей. Они показывают деревни медного века, превращающиеся в города бронзового века между четвертым и третьим тысячелетием до нашей эры.

Раскопки показали, что в этих, если так можно выразится, прото-городах преобладают большие храмы и искусственные курганы, известные как зиккураты. В Эрехе зиккурат ранней династической эпохи (около 2900-2300 гг. до н. э.) был высотой 10 метров, построен из высушенного на солнце кирпича, облицован тысячами глиняных кубков и увенчан асфальтовой платформой. Город в целом, с его жилыми и промышленными районами, занимал площадь 5 квадратных километров.

Храмы и поместья в окружающей сельской местности, которые их поддерживали, принадлежали «богам». Территория Лагаша, к примеру, была разделена между примерно 20 божествами.

В отсутствие самих божеств, собственность управлялась от их имени храмовыми жрецами. Многие из подобных жрецов владел всего 0,32-1 га. земли, некоторые владели и более большими территориями (к примеру в 14,4 га.).

Таким образом, священники сформировали социальную элиту, обладающую как коллективным контролем над богатствами храмовых поместий, так и частным богатством из своих собственных поместий.

Богатство делало их могущественными, и их власть использовалась для накопления большего богатства.

Из рядов жрецов вышли наместники городов (позже названные царями). В Лагаше губернатор города был одновременно верховным жрецом главного бога и главнокомандующим армией. Городской правитель Лагаша был одним из многих правителей разделенного на множество городов-государств Шумера. Они часто воевали.

Каждое государство жило в страхе перед своими соседями. У каждого была земля, стада, зернохранилища, сокровища и рабочая сила, которую нужно было защищать. Военная мощь была необходима для обороны, а также для упреждающих атак.

Военная мощь также выполняла внутреннюю функцию. Государство — правитель, священники, бюрократия чиновников и клерков, вооруженные отряды людей, которыми они командовали, — было механизмом поддержания нового социального порядка в городе. Бюрократия сама по себе была инструментом классовой власти.

Сложность городского общества требовала письменности для ведения учета, стандартизированных мер и весов для торговли, а также геометрии и арифметики для измерения земли.

Стали появляться новые виды специалистов. Их образование было эзотерическим и эксклюзивным. Государственная иерархия наделяла их властью и статусом. Старые категории специалистов — торговцы и ремесленники — также были включены в новую классовую структуру. Не было свободного рынка. Экономика древнего города коренилась в политическом порядке. Правители контролировали, чем торговали, где это продавалось и кем. В частности, они сохраняли монополию на металлы, особенно бронзу и золото.

Короче говоря, ранний династический Шумер был первым в мире полностью развитым классовым обществом. Внизу были рабы. Над ними стояли простолюдины с подчиненным статусом. Над ними были свободные граждане.

Как меньшинство приобрело власть возвышаться над большинством? Что позволило немногим накопить богатство за счет многих?

Класс — это одновременно и социальные отношения между богатыми и бедными, и экономический процесс эксплуатации и накопления излишков. Стремление правителей к богатству и власти усилилось благодаря сочетанию бедности и собственности — комбинации, которая держит все доиндустриальные классовые общества в тисках.

Бедность — это общее состояние. Традиционные сельскохозяйственные экономики производят недостаточно продукции, чтобы обеспечить изобилие для всех.

Собственность — это привилегированная, априорная претензия на ограниченные ресурсы. Она распределяет богатство определенным лицам, семьям, землевладельцам, храмам, племенам или городам-государствам. Собственность может быть частной или коллективной, но никогда не бывает универсальной.

Это противоречивое сочетание — бедность и собственность — породило классовое неравенство, государственную власть и войну. Религиозным и военным специалистам доисторического Шумера был предоставлен контроль над излишками, чтобы они могли выполнять свои функции от имени общества в целом. Поначалу их положение зависело от общественного одобрения. Но контроль над излишками сделал их могущественными, и по мере того, как они укрепляли свою власть, они обнаружили, что могут использовать ее для дальнейшего обогащения и сохранения своего положения без общественной санкции. Таким образом, верховные жрецы, военные вожди, губернаторы городов и мелкие короли городского Шумера превратились в эксплуататорский правящий класс, накапливающий и потребляющий излишки в своих собственных интересах: власть над обществом, а не власть общества.

______________________________________

Для тех кто захочет помочь автору материально — вот мои реквизиты:

Юмани — 410013857200048

Webmoney — R269575646027 Z409408892477

На пути к "Манифесту".

Через два столетия после его рождения, 5 мая 1818 года, фигура Карла Маркса ассоциируется у многих с суровой миной и густой белой бородой, увековеченной пионером фотографии Джоном Мейоллом в1871 году.

В данной статье мы кратко рассмотрим период до написания Марксом, совместно с Энгельсом, «Манифеста коммунистической партии». Попробуем, так сказать, проследить путь, который привел его к этой работе.

***

Его отец, богатый юрист еврейского происхождения, обратившийся в христианство за год до рождения сына, познакомил Маркса с либеральной мыслью века Просвещения и критикой прусского абсолютистского режима. В 17 лет юный Карл вступает в университет Бонна. Там он участвует в дуэли, проводит день в тюрьме за пьянство и беспорядки, вступает в клуб поэтов.

В следующем году Маркс поступает в Берлинский университет для изучения права и философии. Здесь он соприкасается с философией Гегеля, самого влиятельного философа того времени. Маркс быстро выстраивается в русло молодых гегельянцев, последователей Гегеля. Среди них выделяются баварский философ-материалист Людвиг Фейербах, саксонский писатель и журналист Арнольд Руге и молодой профессор теологии Бруно Бауэр, который становится опекуном молодого Маркса. Поначалу молодые гегельянцы отождествляли себя с либерализмом и выступали за оппозицию режиму. Их непрекращающиеся столкновения с властями подталкивают юношей к радикализации. В результате правительство закрывает двери университета для членов группы, которые оказываются загнанными в угол.

1841 год знаменует для Маркса переход во взрослую жизнь. «Бывают в жизни моменты, — писал он отцу - которые сигнализируют, подобно столбам на земле, о конце эпохи, но в то же время решительно указывают новое направление». Вынужденный отказаться от академической карьеры, Маркс становится независимым писателем благодаря юристу Георгу Юнгу и радикальному интеллектуалу Моисею Гессу, которые запускают газету о политике и экономике под названием Rheinische Zeitung. Именно здесь Маркс начинает оттачивать свой собственный слог, своеобразную смесь философии и политической критики.

Маркс не спешит вступать в редакционную группу и становиться неофициальным директором газеты, тираж которого, благодаря ему, увеличивается в три раза, из-за чего он обращает на себя внимание правительства. Маркс пишет на такие местные темы, как положение виноградарей Мозеля или закон, запрещающий собирать дрова в старых коммунальных лесах, но по существу он обращается с критикой к прусскому государству.

Он начинает писать свой первый теоретический труд, критику философии права Гегеля, в котором набрасывает свои идеи об отчуждении и выражает свои республиканские и демократические убеждения, отходя от учения Гегеля.

Он женится на Женни фон Вестфален, дочери Иоганна Людвига фон Вестфалена, прусского аристократа и высокопоставленного чиновника, друга отца Маркса и защитника самого Карла. Брак вызывает сомнения в обеих семьях из-за разницы в возрасте пары — Женни на четыре года старше Маркса — и ее неопределенного будущего.

На долгие годы эта полная таланта, обаяния и интеллекта женщина будет спутницей жизни и интеллектуальной борьбы Маркса до своей смерти в 1881 году, за два года до смерти самого Маркса.

Тем временем Арнольд Руге решил основать газету в Париже, вдали от прусской цензуры. Он хотел, чтобы Маркс сотрудничал с ним. Приняв его приглашение, в конце октября Карл и Женни уезжают во Францию. Тогда Париж — "Великий волшебный чайник, в котором кипит мировая история», как описывает Руге. Бурлящий город, с уникальной социальной, политической и культурной жизнью в Европе.

Маркс с жадностью читает французских социалистов Сен-Симона, Кабе и Фурье, а также британских экономистов Рикардо и Смита. Он встречается с поэтом Гейне, Прудоном, анархистом Бакуниным, который позже станет одним из его главных противников. Он начинает встречаться с рабочими кружками и восхищается их организаторскими способностями: у них, утверждает он, «человеческое братство — не пустая фраза, а истина, и благородство человечества сияет на этих закаленных трудом фигурах». Однако, он очень критически относится к теориям которые развиваются вокруг этих групп, считая их утопическими, и ставит перед собой задачу разработать научную коммунистическую доктрину.

В мае 1844 года у Женни и Карла родилась первая дочь, которую они называют Женни. Между августом и сентябрем они встречают того, кто станет лучшим другом и защитником семьи: Фридриха Энгельса. Сын богатого текстильного промышленника, он написал труд, который Маркс тщательно изучил и который предоставил ему данные, необходимые для его исторической концепции: «Положение рабочего класса в Англии». Это было началом большой дружбы и интеллектуального сотрудничества, первый плод которого появился в 1845 году под названием «Святое Семейство».

***

Вскоре, по решению французского правительства, возмущенного статьями Маркса, в феврале 1845 года семья Маркса была вынуждена уехать в Брюссель.

Сердечность и суета всегда присутствовали в жизни Марксов в Брюсселе, гостеприимном городе, где царила определенная свобода и где родилась Лаура, их вторая дочь. Экономическое положение семьи становится все более неустойчивым. Только помощь Энгельса и его друзей и последователей в Германии позволяет семье Маркса держаться на плаву.

Это не мешает Марксу, который спит всего четыре часа в сутки, продолжать изучение политической экономии, истории и социалистических теорий.

В Брюсселе Маркс вместе с Энгельсом готовит две важные работы, которые увидят свет только посмертно: «Немецкая идеология» и «Тезисы о Фейербахе».

По собственному желанию, Маркс, в июне 1845 года отправился в Манчестер и Лондон, чтобы установить контакты с немецкими изгнанниками и английскими активистами чартизма, британского рабочего движения, расцветшего в 1840-х годах. По возвращении он основал Комитет Коммунистической корреспонденции, чтобы создать международную сеть, имевшую свои ответвления во Франции, Англии и Германии. Это был зародыш Лиги коммунистов, возникшей в июне 1847 года.

К этому времени Маркс уже яростно порвал с другими формами социализма и коммунизма. Например, он громко выступает против портного и рабочего оратора Вильгельма Вейтлинга, который презирает теорию и предпочитает апеллировать к чувствам народа. Он также отвечает на философию Прудона критикой под названием «Нищета философии». Это стоит ему не только многочисленных врагов, но и репутации неумолимого мыслителя.

На втором съезде Лиги коммунистов, проходившем в декабре 1847 года, Лондонский комитет поручил Марксу и Энгельсу составить документ, излагающий устремления группы. Они принимают вызов, и, вернувшись в Брюссель, Маркс в конце января 1848 года заканчивает писать «Манифест коммунистической партии», в котором энергичным и понятным всем языком излагается марксистская теория истории и революции.

Через несколько дней в Париже разразилась революция, которая вскоре распространилась по всей Европе. «Манифест» Маркса имел мало последствий в этом революционном цикле.Но уже в 1880 году «призрак» коммунизма и призывы к союзу «пролетариев всех стран» начинают распространяться по Европе и всему остальному миру.

-----------------------

Другие мои работы:

Битва при Лас-Навас-де-Толоса. Краткая история.

Из истории греческих Темных веков.

Краткая история Парижской коммуны. Часть 1.

Германия времен Наполеона. Часть 1.

На рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков причудливый немецкий писатель Жан Поль писал, что провидение дало французам империю земли, англичанам-империю моря, а немцам-империю воздуха. Он затруднился бы определить, что именно он имел в виду под “немцами”, и, скорее всего, счел бы этот вопрос бессмысленным. Вряд ли он мог быть ограничен тем, кто жил на территории Священной Римской империи Германской нации, поскольку это исключило бы большое количество носителей немецкого языка, включая пруссаков. Он также не включил бы все те области, где говорили по-немецки. Германская империя действительно существовала в воздухе. Это было изношенное лоскутное одеяло бесчисленных политических образований, от европейских государств Австрии и Пруссии до вотчин имперских рыцарей, имперских монастырей, независимых городов и даже деревень.

Все это должно было измениться под влиянием французских революционных войн и, прежде всего, войн Наполеона. Французы захватили территорию на левом берегу Рейна, и в 1803 году карта Германии была перерисована в результате длительных обсуждений имперской депутации, которая лишь добавила свою печать одобрения к плану, представленному французами и русскими. Выводы депутации (Reichsdeputationshauptschluss) от 25 февраля 1803 года привели к секуляризации территориальных владений католической церкви, включая владения князей-епископов Майнца, Кельна и Трира. Архиепископ Майнцский Дальберг, хитрый политик, сохранил свои княжеские поместья и свой избирательный титул, был сделан великим герцогом Франкфуртским и продолжал занимать пост канцлера империи, которая вскоре должна была исчезнуть. Множество более мелких единиц были аннексированы более крупными государствами под видом компенсации за территорию, потерянную к западу от Рейна. Остатки некогда влиятельных государств, таких как Пфальц, исчезли в одночасье.

Больше всего от этих изменений выиграли южные и юго-западные государства. Бавария, Баден и Вюртемберг были значительно укреплены в качестве противовеса Пруссии и Австрии, но такая мощь, которую они имели, была результатом их зависимости от Франции.

Вскоре Франция и Англия вновь вступили в войну. Французы быстро оккупировали Ганновер, который был в личном союзе с Англией и теперь непосредственно угрожал Пруссии, несмотря на положения Базельского договора от апреля 1795 года, гарантировавшего нейтралитет северной Германии. Южногерманские государства, решительные противники империи, которая ограничивала их суверенитет, присоединились к своим французским хозяевам в нападении на Австрию в 1805 году. 17 октября Наполеон одержал победу над австрийцами при Ульме, но четыре дня спустя Нельсон уничтожил французский флот при Трафальгаре в самой решающей морской победе в истории. Британия теперь обладала абсолютным господством на море, не оставляя Наполеону альтернативы сухопутной войне на континенте.

Южные германские государства были вознаграждены трофеями империи Габсбургов. Бавария и Вюртемберг стали королевствами, Баден и Гессен-Дармштадт-великими герцогствами. Приемная дочь Наполеона, Стефания Богарне, была выдана замуж за Карла, великого герцога Баденского. Священная Римская империя была официально распущена в 1806 году, а в июле того же года южногерманские государства были реорганизованы в Рейнскую конфедерацию, военный союз с императором Наполеоном в самозваной роли защитника. Большинство крошечных государств, которые остались независимыми после этого, теперь были поглощены своими более крупными соседями.

Пруссия оставалась донкихотски дерзкой в своей изоляции, ее армия была жалкой тенью армии Фридриха Великого, ее руководство было дряхлым и некомпетентным. Французы быстро расправились с прусаками в двух сражениях при Йене и Ауэрштедте в октябре. Некогда могущественное прусское государство рухнуло.

После сражения с русскими при Прейсиш - Эйлау в начале 1807 года и затем при Фридланде в июне, был заключен Тильзитский мир. Пруссия почти исчезла с карты Европы. Она выжила только благодаря вмешательству русского царя и расчетам Наполеона, что буферное государство между Францией и Россией может быть желательным. Пруссия потеряла всю свою территорию к западу от реки Эльбы, большая часть которой пошла на создание Вестфальского королевства для никчемного брата Наполеона Жерома. Меньшее герцогство Берг было пожаловано его шурину Мюрату. Пруссия была лишена своих недавних приобретений польской территории. Они стали частью нового Великого княжества Варшавского. Пруссия была обязана выплатить ужасные репарации и подвергалась французской оккупации до тех пор, пока они не были выплачены полностью.

Наполеон разрушил старую империю и открыл новый период в истории Германии.

Империя была ветхой, но у нее было много достоинств. Большинству она показалась гораздо более подходящей, чем революционная Франция. Бенджамин Франклин восхищался ее федеральной структурой и утверждал, что ее следует использовать в качестве модели для конституции Соединенных Штатов.

***

Немецкая экономика была серьезно подорвана континентальной блокадой Наполеона, которая в 1806 году запретила торговлю с Великобританией. Блокаду оказалось трудно обеспечить. Она была ужесточена в 1807 году, но все еще была далека от эффективности. Немецкие контрабандисты были настолько успешны, что французы чувствовали себя обязанными оккупировать Голландию и немецкое побережье вплоть до Любека в 1810 году, но британские товары все еще находили свой путь в Германии. Французы приняли драконовские меры против тех, у кого была обнаружена любая британская контрабанда. Это лишь подпитывало сопротивление оккупантам, укрепляя тем самым национальное самосознание. Ситуация еще более усугублялась “Континентальной системой”, которая подчиняла немецкую экономику французским потребностям. Немецкие товары не могли экспортироваться в контролируемую Францией Европу, в то время как французские товары могли свободно ввозиться в Германию.

Традиционный экспорт древесины, шерсти, зерна и льна в Англию теперь стал практически невозможным. Все немцы пострадали от резкого роста цен, высоких налогов и частого контроля со стороны французских властей.

К 1808 году Рейнская конфедерация была вынуждена предоставить Наполеону 119 000 солдат, тем самым возложив дополнительное бремя на несчастных немцев. Французские чиновники контролировали мельчайшие детали управления каждым государством, применялась жесткая цензура, а националистическая оппозиция преследовалась. В таких обстоятельствах неудивительно, что попытки придать Рейнской конфедерации федеральную конституцию провалились. Южногерманские государства, на которых тяжелее всего лежала обязанность предоставлять войска, ревниво охраняли то, что осталось от их суверенитета. Французы не хотели рисковать дальнейшим отчуждением своих немецких вассалов, опасаясь, что они могут последовать примеру испанцев, поднявшись против деспотизма, который провозгласил себя предвестником свободы, равенства и братства.

***

Восстание в Испании вдохновило многих немцев, особенно в Пруссии, которая, хотя и не была вынуждена стать членом Рейнской конфедерации, ужасно страдала под бременем репараций. Предполагалось, что французы потребуют не более 20 миллионов франков. Окончательный счет был на 154 миллиона. Таким образом, окончание оккупации, ошеломляющую цену которой пруссаки были вынуждены заплатить, было отложено на неопределенный срок. Первый министр, барон фом Штайн, сначала выступал за то, чтобы попытаться удовлетворить требования французов, но как только он услышал о событиях в Испании, он выступил за народное восстание против французского правления. Он был на редкость плохим заговорщиком; французы пронюхали о его планах и добились его немедленного увольнения. Имущество Штейна было конфисковано, но ему удалось бежать в Богемию по наводке дружественного французского чиновника. С тех пор он стал главной фигурой в европейской борьбе против Наполеона. Ведущие военные реформаторы, такие как Шарнхорст и Гнейзенау, также обсуждали всеобъемлющий план реформ в сочетании с восстанием против французского правления.

Хотя прусское правительство не принимало таких планов, Наполеон чувствовал себя обязанным пойти на некоторые уступки, чтобы ослабить это растущее напряжение. В Парижском договоре от сентября 1808 года репарации были несколько уменьшены, и оккупация была прекращена, но около 10 000 французских солдат остались охранять военные дороги и крепости на Одере. Расходы взяла на себя Пруссия.

Финансы Пруссии находились в плачевном состоянии, и даже Харденберг, назначенный канцлером в июне 1810 года, не смог значительно улучшить ситуацию, несмотря на все свои значительные административные таланты.

Поэтическое представление о том, что народ поднимется и разразится буря, было безнадежно нереалистичным. Регулярная армия не могла сравниться с армией Наполеона, новая территориальная армия была бесполезна в военном отношении. Этот факт был несколько затемнен, когда австрийцы разбили Наполеона при Асперне в мае 1809 года, когда он пытался пересечь Дунай. Ликование по поводу этой неожиданной победы было преждевременным. Наполеон ночью пересек Дунай, воспользовался разделением между двумя австрийскими армиями и 5 июня столкнулся с армией эрцгерцога Карла при Ваграме. Карл хорошо сражался, и первый день был за австрийцами, но на второй блестящее использование артиллерии Наполеона привело к сокрушительному поражению австрийских войск. Вскоре после этого Наполеон вошел в Вену.

Единственное успешное восстание в Германии против Наполеона произошло в Тироле, который был аннексирован Баварией в 1805 году. Андреас Хофер при поддержке эрцгерцога Иоанна возглавил блестящую партизанскую кампанию в горах, разгромив французские и баварские войска в быстрой серии сражений. Но это было традиционное, католическое и региональное движение, противоречащее духу эпохи. В конце концов Хофер был схвачен и казнен в Мантуе.

По Шенбруннскому миру Австрия уступила новые территории и была обязана выплатить огромные репарации. Большая часть Европы находилась под властью Наполеона. Только Испания оказала ожесточенное сопротивление французам в партизанской войне, свирепость и жестокость которой были увековечены в потрясающих гравюрах Гойи. Австрия стремилась умиротворить и приспособиться к Наполеону, который стал зятем императора, получив отказ от русского царя, на сестре которого он надеялся жениться. Меттерних, который всегда ставил безопасность выше законности, поощрял социальное восхождение Наполеона в надежде, что этот брак избавит Австрию от дальнейшего уничтожение.

Россия всегда была непростым партнером для Наполеона. Между двумя государствами существовало так много конфликтных точек, что конфликт казался все более вероятным. Австрия и Пруссия теперь должны были выбирать между двумя сторонами. Меттерних, полагая, что Россия вряд ли сможет противостоять вторжению, предложил оказать Франции ограниченную поддержку, чтобы выйти на сторону победителя. В Пруссии Гнейзенау умолял о союзе с Россией в сочетании с народным восстанием. Король отверг это предложение. Наполеон потребовал права провести свои войска через Пруссию и настоял на том, чтобы в кампании приняли участие 20 000 человек из прусской армии, которая была сокращена до 42 000 человек.

Реакция среди патриотов была мгновенной. Около четверти офицерского корпуса подали в отставку, в том числе Клаузевиц и Бойен, которые оба уехали в Россию. Начальник полиции предложил свои услуги русскому царю. Таким образом, Фридрих Вильгельм III больше не пользовался лояльностью многих своих самых видных чиновников, которые теперь считали себя служащими нации и народу, а не монарху. Такова была сила революционных идей, что они затронули даже тех, кто был самым ярым противником их бонапартистского проявления.

-----------------------------------------

Другие мои работы:

"Ассирия" до Ассирии (+ дополнительные материалы по Ассирии).

Русско-японская война. Военная история. Часть 1. (+ дополнительные материалы по истории Русско-японской войны).

Битва при Алезии или как Цезарь покорил Галлию. Часть 1.(+ дополнительные материалы по истории Галльской войны Цезаря).

История Нидерландов. Древнейшая история.

Немного географии.

Географическое формирование Нидерландов происходило в течение относительно короткого периода времени, охватывающего самый молодой геологический период, четвертичный, который начался около 2,5 миллионов лет назад. С тех пор и до конца последнего ледникового периода около 10 000 лет назад место, которое сегодня является Нидерландами, существовало как часть обширной тундры, простирающейся далеко в современное Северное море.

Со временем, погода постепенно становилась теплее. Где-то между 5500 и 3000 годами до нашей эры моря прорвали сухопутный мост между Великобританией и европейским континентом, создав Дуврский пролив, что в результате привело к накоплению, где сегодня существуют Нидерланды, сухих участков морских отложений и песка. Медленно появлялись песчаные отмели, которые создавали небольшие лагуны. В пределах лагун глина оседала и образовывала твердую почву. Начали формироваться дюны. Участки дюн, скрепленные жесткой травой и солеустойчивыми растениями, образовали длинную линию, идущую примерно параллельно сегодняшней береговой линии от Алкмара до Гааги. За этими дюнами образовались залежи торфа, способствующие росту деревьев и тростниковых зарослей в болотистой местности, перемежающейся озерами. Образовались бухты, заливы.

Потепление климата, последовавшее за таянием огромных ледяных щитов, позволило образоваться крупным рекам и глубоким каналам.

Дельта Рейна была самой новой и самой изменчивой из материковых массивов Европы. Образованная после окончания последнего ледникового периода, она сформировалась под влиянием конкурирующих сил трех рек, протекающих на севере — Рейна, Мааса и Шельды, — а также западных ветров и морских приливов. Рейн несет в среднем около 2400 кубических метров воды в секунду и в пять раз больше этого количества при высокой воде, что сделало его огромной силой, изменяющей рельеф местности.

Самые ранние обитатели.

Никто точно не знает, когда первые жители пришли на территорию нынешних Нидерландов, но кремневые артефакты, найденные в каменоломнях, показывают, что страна была уже заселена до наступления ледникового периода в эпоху среднего плейстоцена, около 150 000 лет назад. Группы охотников-собирателей оставались единственными обитателями, пока последний ледниковый период не заморозил равнину и не вынудил людей бежать с земель нынешних Нидерландов.

Они начали, в последствии, возвращаться, по мере того, как климат становился теплее, а уровень моря падал.

Примерно к началу неолита, на земли Нидерландов прибыли первые фермеры, которые заселили южные районы и пологие холмы в окрестностях современного Утрехта, на которых можно было построить фермы для выращивания пшеницы и приручения крупного рогатого скота. Затем, люди поселились на песчаном плато провинции Дренте около 3400 года до нашей эры. Они оставили после себя дольмены, мегалитические гробницы из стоячих камней.

Леса, покрывавшие приречные районы, начали расчищаться. Первые вырубки стали возможны благодаря простым топорам с каменными лезвиями и деревянной рукоятью, которые использовались для строительства домов, землянок и тропинок через болота.

В эпоху среднего бронзового века (около 3500 г. до н. э.) фермеры начали обогащать почву навозом. Начали появляться поселения, состоящие из двух или трех фермерских дворов с длинным домом в центре, окруженным несколькими зернохранилищами и, возможно, колодцем с водой, а также сараем, куда загоняли скот.

Колонизация западных районов провинции Северная Голландия (Западная Фризия) началась в среднем бронзовом веке, а северные болота и приливные равнины в Северной и Южной Голландии в железном веке (примерно 8-6 вв. до нашей эры). Путешествие сюда обычно осуществлялось на лодке, за исключением зимы, когда мелководье замерзало, что создавало хорошую ледяную дорогу. Начиная с шестого и пятого веков до нашей эры в районах Фрисландии и Гронингена, подверженных периодическим наводнениям, жители построили искусственные насыпи из дерна.

Первые тевтоны и кельты появились в Нидерландах около 800 года до нашей эры. Кельты жили в окрестностях Маастрихта около 500 года до нашей эры. Ветвь тевтонов, фризов, переселилась в Нидерланды около 300 года до нашей эры, вероятно, из района современного Шлезвиг-Гольштейна в Германии. Они были скотоводами, которые основали поселения на богатых землях северного побережья.

Сельскохозяйственные усадьбы оставались открытыми в позднем бронзовом веке и раннем железном веке, но примерно после 500 года до нашей эры укрепленные участки начали появляться в более холмистых районах вокруг бассейна нижнего Рейна. Некоторые из них, вероятно, были лишь временными убежищами, но другие превратились в политически и экономически важные центры. Состоящие из скоплений хижин, окруженных каменными или деревянными укреплениями, или земляными валами, они служили центрами постепенно создававшихся племенных группировок.

На этом первая часть моей работы подошла к концу.

Для тех кто захочет помочь автору материально - вот мои реквизиты:

Юмани -  410013857200048

Webmoney -  R269575646027    Z409408892477