Вахта бабушки Аршалуйс
http://www.redstar.ru/index.php/newspaper/item/3834-vahta-babushki-arshaluys
В истории Великой Отечественной войны и по сей день остаются малоисследованные страницы, за которыми сотни и тысячи человеческих судеб. Это касается и событий в августе 1942 года между Горячим Ключом и Туапсе. На долю солдат и офицеров 30-й Иркутской дивизии выпала сложнейшая задача - любой ценой заблокировать подступы к горным перевалам на пути врага к железной дороге Майкоп - Туапсе.
За гору Фонарь, господствующую над двумя долинами, шли особенно ожесточённые бои. Всё вокруг было перепахано бомбами и артиллерийскими снарядами. Здесь, неподалёку от хутора Поднависла, противостоял врагу измотанный в боях 71-й стрелковый полк под командованием майора Ивана Ковалёва. В густом дыму из-за горящего леса, под шквальным огнём противника почти в кольцевом охвате наши бойцы несколько недель держали оборону. Санчасть полка располагалась в двух домишках небольшого хутора, в котором жила многодетная армянская семья Кеворка Ханжияна. Эвакуировать раненых в тыл по горному бездорожью было невозможно. Из-за отсутствия лекарств и медперсонала люди умирали ежедневно десятками. Их хоронили здесь же, на поляне. В разгар боёв самая младшая из двенадцати детей Кеворка Аршалуйс заглянула в родительский дом, вернувшись из лесу, где семья пряталась от боёв. Вконец измотанная медсестра попросила её перевязать раненых, а сама поспешила на передовую. На дворе стояла жара, роились мухи, слепни, осы. Поначалу девушка даже растерялась. Потом взяла себя в руки, напоила, накормила раненых, перебинтовала, чем могла. Через день боевые товарищи наведались к раненым, обрадовались, что девушка не бросила беспомощных людей, благодарили за помощь. Сейчас трудно сказать, почему так случилось, но когда остатки полка были переброшены на другой участок фронта, раненые остались на хуторе. И именно на Аршалуйс легла тяжкая во всех отношениях забота о них. И девушка приняла её всем сердцем: кого могла, выхаживала, умиравших хоронила прямо во дворе. Плакала над каждым скорбным холмиком и отмечала могилы: то камень у изголовья пристроит, то осколок от снаряда воткнёт, то каску положит.
На позициях армейского полка продолжил драться переброшенный из последнего резерва командования 26-й стрелковый полк НКВД. На хуторе была развёрнута его медсанчасть. Аршалуйс стала незаменимой помощницей капитана медицинской службы Веры Дубровской, единственного на тот момент полкового врача.
Прямо перед санчастью вырыли огромную яму, куда складывали убитых. Точно не известно, сколько человек лежит в нескольких братских могилах на этом небольшом пятачке земли - Аршалуйс Кеворковна насчитала их тогда около 1.500. Половина из них - неизвестны. Забота о раненых, горечь потерь слились у Аршалуйс в одно целое: грохот близких боёв, стоны раненых и кровь, кровь...
Когда наступление наших войск покатилось на север, Аршалуйс осталась на хуторе присматривать за братскими могилами. Сама так решила - раз и навсегда. Родственники уговаривали перебраться из разрушенного войной и опустевшего хутора в Горячий Ключ. Молодая ведь ещё: впереди семья, дети. Но она сделала свой выбор, который стал подвигом всей её жизни во имя памяти о солдатах Великой Отечественной. Она осталась единственной заботливой хозяйкой Поклонной поляны. Когда потребовалось, то к тому времени уже пожилая и хрупкая на вид женщина стала и непреклонным стражем покоя павших воинов.
В безрассудные девяностые из шального денежно-властного потока вынырнули оборотистые дельцы, облюбовавшие живописную поляну для расположения коттеджного посёлка. На могилах они решили построить свои дома, а урочище, где шли кровопролитные бои, превратить в озеро. Протестующую старушку никто во внимание не брал.
Но когда пришёл на Поклонную поляну бульдозер, чтобы сровнять с землёй солдатские могилы, Аршалуйс встретила «гостей» со старым, отцовским ещё охотничьим ружьём в жилистых руках, заявив, что будет стрелять, не задумываясь, если бульдозер не уберут! «Здесь спят солдаты нашей страны!» - твёрдо заявила она. Так защищала Аршалуйс мёртвых от живых. Бульдозерист не поверил, ухмыльнулся и завёл свою технику. Аршалуйс выстрелила дважды: сначала в воздух, затем - в лобовое стекло бульдозера.
Разразился большой скандал: ружьё отобрали, дело чуть не довели до суда. Но инцидент вызвал широкий общественный резонанс. Ветераны, выжившие на руках добровольной сестрички, встали на защиту своей Шурочки. После сюжета на местном телевидении свернули и коттеджный проект. «Защитила!» - с гордостью вспоминала потом Аршалуйс Кеворковна. Отстояла она территорию своей и народной памяти. Более того, неординарный случай привлёк широкое внимание общественности к захоронениям в районе бывшего хутора Поднавислы. Здесь был сооружён мемориал воинам, отдавшим свои жизни за Победу. Многие люди, отчаявшись найти места покоя своих близких, благодаря Аршалуйс находили их здесь. Ведь она в войну, как могла, сохраняла данные об умерших от ран бойцах. Многие десятилетия встречала здесь ветеранов, родственников погибших преданная своему слову бабушка Аршалуйс. Необычайно общительная, добрая, она радушно принимала гостей и для всех находила слова поддержки и участия. Частыми гостями Аршалуйс Кеворковны были молодые люди - студенты, школьники, курсанты - им она рассказывала о том, какой ценой досталась Великая Победа. Они поклонялись не только воинским могилам, но и хранительнице памяти Аршалуйс Ханжиян, мужественной женщине с твёрдым характером и светлым убеждением о вечном долге перед погибшими здесь бойцами.
Жизнь лесной затворницы назовут легендой, гражданским подвигом, наделяя десятками высоких эпитетов. Подвиг бабушки Аршалуйс будет отмечен ЮНЕСКО: её признают «Женщиной 1997 года» в номинации «Жизнь - судьба». Она обещала умирающим солдатам никогда не оставлять их могилы. И слово сдержала. На 85-м году Аршалуйс Кеворковна ушла из жизни и по завещанию была похоронена рядом с дорогими для неё могилами. И теперь мемориал в Поднависле стал не только памятником павшим солдатам, но и памятью о жизненном подвиге Аршалуйс Ханжиян. Её имя переводится с армянского как «свет звезды». И это очень символично, ведь свет души бабушки Аршалуйс - как свет звезды, ориентирующий новые поколения на незыблемость памяти о защитниках Родины.
http://www.redstar.ru/index.php/newspaper/item/3834-vahta-babushki-arshaluys
В истории Великой Отечественной войны и по сей день остаются малоисследованные страницы, за которыми сотни и тысячи человеческих судеб. Это касается и событий в августе 1942 года между Горячим Ключом и Туапсе. На долю солдат и офицеров 30-й Иркутской дивизии выпала сложнейшая задача - любой ценой заблокировать подступы к горным перевалам на пути врага к железной дороге Майкоп - Туапсе.
За гору Фонарь, господствующую над двумя долинами, шли особенно ожесточённые бои. Всё вокруг было перепахано бомбами и артиллерийскими снарядами. Здесь, неподалёку от хутора Поднависла, противостоял врагу измотанный в боях 71-й стрелковый полк под командованием майора Ивана Ковалёва. В густом дыму из-за горящего леса, под шквальным огнём противника почти в кольцевом охвате наши бойцы несколько недель держали оборону. Санчасть полка располагалась в двух домишках небольшого хутора, в котором жила многодетная армянская семья Кеворка Ханжияна. Эвакуировать раненых в тыл по горному бездорожью было невозможно. Из-за отсутствия лекарств и медперсонала люди умирали ежедневно десятками. Их хоронили здесь же, на поляне. В разгар боёв самая младшая из двенадцати детей Кеворка Аршалуйс заглянула в родительский дом, вернувшись из лесу, где семья пряталась от боёв. Вконец измотанная медсестра попросила её перевязать раненых, а сама поспешила на передовую. На дворе стояла жара, роились мухи, слепни, осы. Поначалу девушка даже растерялась. Потом взяла себя в руки, напоила, накормила раненых, перебинтовала, чем могла. Через день боевые товарищи наведались к раненым, обрадовались, что девушка не бросила беспомощных людей, благодарили за помощь. Сейчас трудно сказать, почему так случилось, но когда остатки полка были переброшены на другой участок фронта, раненые остались на хуторе. И именно на Аршалуйс легла тяжкая во всех отношениях забота о них. И девушка приняла её всем сердцем: кого могла, выхаживала, умиравших хоронила прямо во дворе. Плакала над каждым скорбным холмиком и отмечала могилы: то камень у изголовья пристроит, то осколок от снаряда воткнёт, то каску положит.
На позициях армейского полка продолжил драться переброшенный из последнего резерва командования 26-й стрелковый полк НКВД. На хуторе была развёрнута его медсанчасть. Аршалуйс стала незаменимой помощницей капитана медицинской службы Веры Дубровской, единственного на тот момент полкового врача.
Прямо перед санчастью вырыли огромную яму, куда складывали убитых. Точно не известно, сколько человек лежит в нескольких братских могилах на этом небольшом пятачке земли - Аршалуйс Кеворковна насчитала их тогда около 1.500. Половина из них - неизвестны. Забота о раненых, горечь потерь слились у Аршалуйс в одно целое: грохот близких боёв, стоны раненых и кровь, кровь...
Когда наступление наших войск покатилось на север, Аршалуйс осталась на хуторе присматривать за братскими могилами. Сама так решила - раз и навсегда. Родственники уговаривали перебраться из разрушенного войной и опустевшего хутора в Горячий Ключ. Молодая ведь ещё: впереди семья, дети. Но она сделала свой выбор, который стал подвигом всей её жизни во имя памяти о солдатах Великой Отечественной. Она осталась единственной заботливой хозяйкой Поклонной поляны. Когда потребовалось, то к тому времени уже пожилая и хрупкая на вид женщина стала и непреклонным стражем покоя павших воинов.
В безрассудные девяностые из шального денежно-властного потока вынырнули оборотистые дельцы, облюбовавшие живописную поляну для расположения коттеджного посёлка. На могилах они решили построить свои дома, а урочище, где шли кровопролитные бои, превратить в озеро. Протестующую старушку никто во внимание не брал.
Но когда пришёл на Поклонную поляну бульдозер, чтобы сровнять с землёй солдатские могилы, Аршалуйс встретила «гостей» со старым, отцовским ещё охотничьим ружьём в жилистых руках, заявив, что будет стрелять, не задумываясь, если бульдозер не уберут! «Здесь спят солдаты нашей страны!» - твёрдо заявила она. Так защищала Аршалуйс мёртвых от живых. Бульдозерист не поверил, ухмыльнулся и завёл свою технику. Аршалуйс выстрелила дважды: сначала в воздух, затем - в лобовое стекло бульдозера.
Разразился большой скандал: ружьё отобрали, дело чуть не довели до суда. Но инцидент вызвал широкий общественный резонанс. Ветераны, выжившие на руках добровольной сестрички, встали на защиту своей Шурочки. После сюжета на местном телевидении свернули и коттеджный проект. «Защитила!» - с гордостью вспоминала потом Аршалуйс Кеворковна. Отстояла она территорию своей и народной памяти. Более того, неординарный случай привлёк широкое внимание общественности к захоронениям в районе бывшего хутора Поднавислы. Здесь был сооружён мемориал воинам, отдавшим свои жизни за Победу. Многие люди, отчаявшись найти места покоя своих близких, благодаря Аршалуйс находили их здесь. Ведь она в войну, как могла, сохраняла данные об умерших от ран бойцах. Многие десятилетия встречала здесь ветеранов, родственников погибших преданная своему слову бабушка Аршалуйс. Необычайно общительная, добрая, она радушно принимала гостей и для всех находила слова поддержки и участия. Частыми гостями Аршалуйс Кеворковны были молодые люди - студенты, школьники, курсанты - им она рассказывала о том, какой ценой досталась Великая Победа. Они поклонялись не только воинским могилам, но и хранительнице памяти Аршалуйс Ханжиян, мужественной женщине с твёрдым характером и светлым убеждением о вечном долге перед погибшими здесь бойцами.
Жизнь лесной затворницы назовут легендой, гражданским подвигом, наделяя десятками высоких эпитетов. Подвиг бабушки Аршалуйс будет отмечен ЮНЕСКО: её признают «Женщиной 1997 года» в номинации «Жизнь - судьба». Она обещала умирающим солдатам никогда не оставлять их могилы. И слово сдержала. На 85-м году Аршалуйс Кеворковна ушла из жизни и по завещанию была похоронена рядом с дорогими для неё могилами. И теперь мемориал в Поднависле стал не только памятником павшим солдатам, но и памятью о жизненном подвиге Аршалуйс Ханжиян. Её имя переводится с армянского как «свет звезды». И это очень символично, ведь свет души бабушки Аршалуйс - как свет звезды, ориентирующий новые поколения на незыблемость памяти о защитниках Родины.
Еще на тему
1.1
