Первый партизан Второй мировой

 В 2017 году внук немецкого офицера, участника Второй мировой войны, Ульрих Гауэр передал в польское посольство фотоархив своего деда, принимавшего участие в оккупации Польши в 1939-1940 гг. Среди тысячи трехсот фотографий оказалось несколько посмертных снимков, сделанных немецкими солдатами у тела первого партизана Второй мировой войны, «железного майора» Хенрика Добжаньского.

                                                         Немцы у тела убитого майора

 Сентябрь 1939 года, польские войска на западе терпят сокрушительное поражение. С востока на территорию Польши вступили советские дивизии. 23 сентября 1939 года 110-й запасной уланский полк, дислоцированный в районе Гродно, получил приказ уходить в нейтральную Литву, однако командир полка, полковник Ежи Домбровский повел своих людей к Варшаве. У реки Бебжа полк попал в советское окружение, однако с большими потерями уланам удалось прорваться через кольцо. Вскоре после этого командир полка приказал своим солдатам снять военную форму и разойтись. Около 180 человек во главе с заместителем командира полка, майором Добжаньским, продолжили свой путь к осажденной столице, однако 28 сентября Варшава капитулировала.

 Несмотря на, казалось бы безнадежное положение, Добжаньский принял решение уходить на юг в сторону Свентокшинских гор, где планировал организовать крупное подпольное вооруженное объединение и, после того, как весной 1940 года союзники начнут наступление на Германию, выступить во главе этих сил в немецком тылу. За ним последовали около пятидесяти человек, свое подразделение Добжаньский назвал «Особый отряд Войска Польского». Во избежание преследования родственников немцами, члены отряда брали себе оперативные псевдонимы – майор Добжаньский называл себя «Хубал».

 Солдаты Добжаньского действовали в военной форме, активно терроризируя немцев в районе Кельце. Типичный пример действий отряда – 10 января 1940 года немецкий фельдфебель 650-го пехотного полка сообщил, что его автомобиль был остановлен группой из девяти «Polnische Banditen», которые разоружили водителя и сопровождающих, забрали груз, состоявший из трех ящиков патронов, «555 свежих сельских яиц, 23 фунта масла, 10 фунтов белого сыра, и горшка с медом», а машину подожгли. Тем не менее, главную свою задачу Добжаньский видел именно в организации подпольной армии. Активные действия отряда, по его мнению, должны были поднимать моральный дух поляков на оккупированной территории и способствовать притоку добровольцев. Еще одной задачей был сбор вооружения и боеприпасов, которые укрывались до момента открытого выступления. В конце ноября 1939 года Добжаньский нелегально посетил Варшаву, где вступил в контакт с представителями польского сопротивления «Союзом вооруженного сопротивления», озвучив свои планы, и получив одобрение польского правительства в эмиграции.

  Майор Добжаньский (первый орден "За храбрость" он получил в ходе советско-польской войны)

 До весны 1940 года немцы не предпринимали серьезных попыток уничтожить партизан, ограничиваясь действиями отдельных отрядов и организовывая сеть информаторов. Характерный эпизод произошел в начале весны 1940 года, когда в селе Склоба появились двое поляков, разыскивавших «безумного майора». Когда местные жители отказались сообщить местоположение отряда, они пригрозили уничтожением села немецкими карателями. После этого немецкие информаторы были схвачены и переданы Хубалу. Майор организовал военный трибунал и приговорил предателей к смертной казни.

 К весне 1940 года отряд Хубала насчитывал более трехсот пятидесяти человек, организованных в две пехотные роты и кавалерийский эскадрон. Но руководство «Союза вооруженной борьбы» не видело смысла в открытом сопротивлении и Добжаньскому дважды приказывали распустить свой отряд. В конце марта майор выполнил это распоряжение, приняв решение лично продолжить борьбу с оккупантами, не снимая военной формы. С ним осталось около сотни бойцов.

                                              Польские партизаны - зима 1939-1940 года

 Популярность Хубала была очень велика, и главнокомандующий силами СС и полиции генерал-губернаторства Фридрих Крюгер лично организовал масштабную операцию по уничтожению партизан. К операции были привлечены три полка СС и три полицейских батальона, общая численность немцев составляла более восьми тысяч человек. 30 марта 1940 года произошло крупное столкновение между партизанами и 51-м полицейским батальоном немцев. Батальон должен был зачистить деревню Хуциска, в которой остановился польский отряд. Поляки приняли бой – немецкая цепь, прочесывавшая местность, была встречена мощным огнем – у партизан было 35 ручных пулеметов. Связав основные силы противника боем, Добжаньский направил в тыл противника кавалерийский взвод, который уничтожил колонну автомашин батальона. Шум боя в тылу деморализовал полицейских, и немецкий батальон бежал с поля боя, оставив около ста убитых и раненных. Сам Крюгер уцелел по чистой случайности – его автомобиль был подорван гранатой, а поляки приняли эсэсовца за мертвого. Однако силы были не равны, уже 1 апреля во время прорыва через кольцо облавы отряд Добжаньского фактически был разбит, вырваться смогли не более двух десятков человек.

 В ходе противопартизанской операции немцы широко применяли карательные действия. В 31 селении они убили 712 человек и сожгли 620 крестьянских хозяйств, четыре села были полностью разрушены. Узнав о масштабе карательных действий немцев, Хубал был шокирован жестокостью противника и принял решение ограничить контакты с местным населением до минимума. Командующий «Союза вооруженного сопротивления» генерал Стефан «Грот» Ровецкий счёл действия майора преступными, он приказал арестовать Добжаньского и предать его военному суду.

 30 апреля 1940 года группа была выдана немцам польским информатором, солдаты 372-го пехотного батальона окружили рощу, где скрывались поляки, в ходе боя Добжаньский был убит. Немцы выставили тело «убитого польского генерала» на всеобщее обозрение, после чего, по видимому, оно было сожжено.

                          Судя по газетам и хвойным веткам - тело Хубала было сожжено

 Уже после войны первый партизан Второй мировой войны был посмертно награжден высшим военным орденом Польши за храбрость и повышен в звании до полковника.

 В ноябре 1939 года Добжаньский, будучи в Варшаве, сказал своему родственнику:

"Я буду бороться за нашу душу, за наш моральный дух, я хочу пробудить в обществе волю к сопротивлению, волю к борьбе. Я ненавижу немцев, не верю, что с ними можно жить, вы уже понимаете, как они относятся к побежденным. Я не хочу делать из себя героя, но у меня нет другого выбора, кроме как сражаться, и это мой долг как солдата, который поклялся не снимать форму."

 Свой долг перед Родиной "железный майор" выполнил до конца.

______________________________________________

Автор: Алексей Котов

Страсти по гонорее

Как ни странно, венерическая тема, известная человечеству тысячи лет, долгое время не считалась чем-то интересным. И не потому, что ай-ай-ай, стыдоба, а просто так. Когда люди наконец поняли, что действительно что-то идёт не так, и что из этого вышло — прямо вот тут вот.

 Время от времени в печати можно встретить утверждения, что всё больше патогенных микроорганизмов вырабатывает устойчивость к лекарствам, которыми их изгоняли из наших организмов десятилетиями. Такая тенденция не может не настораживать. Особенно если речь идёт о болезнях, про которые вслух говорить не принято и, таким образом, они распространяются как бы «исподволь», не попадая в общедоступные отчёты и дайджесты.

Одна из таких милых болячек носит общеизвестное, но вроде как «неприличное» название – ГОНОРЕЯ.

Кстати, хворь эта была актуальна во все времена.

 И вот это кроме шуток. Ещё задолго до нашей с вами эры в Торе писалось о «нечистых истечениях» из несчастного человеческого организма.

 Само слово «гонорея» предложено выдающимся врачевателем донашеэрошной эпохи – Галеном. Кто не в курсе, этот самый Клавдий Гален столетиями считался выдающимся авторитетом в физиологии, анатомии и, внезапно, философии. И это слово (»гонорея», а не «философия») обозначает «семятечение». То есть ну не можешь ты сдержать ретиво́е, вот у тебя и подтекает. Правда, почему великий лекарь не придал внимания соответствующим влагалищным выделениям – поди знай. Или женщины к нему не обращались?

Так или иначе, раз есть болезнь – надо ж её как-то лечить? А чем?

 До Янсена, а тем более – Левенгука оставались столетия. Так что приходилось бороться не со зловредным микробом (гонококком, Neisseria gonorrhoeae), а с симптомами. Одним из них являлась стриктура, или сужение уретры. Логика Айболитов той поры была проста – раз сужается, надо расширить!

 Так человеческая мысль пришла к созданию бужей – приспособлений для расширения мочеиспускательных каналов. Некоторое количество их было найдено, например, при раскопках Помпей. В ту пору и на многие столетия подобные девайсы были исключительно твёрдыми, металлическими, и вызывали у пациента неизменно волшебные ощущения. Особенно если учесть, что чаще всего приходилось повторять процедуры снова и снова, с увеличением, так сказать, просвета. Какими эпитетами в адрес лекаря это обычно сопровождалось – поди знай. А что делать! Взялся за буж – не говори, что не дюж…

                                                 Набор бужей. Правда, не из Помпей, а поновее…

 Впрочем, первоначально сама по себе гонорея, или, как её ещё называют – триппер, или перелой, не вызывала особо пристального внимания лекарей. Мало ли, что там у кого капает? И в древние времена, и в Средневековье хватало и других весёлых хворей.

 И всё-таки были специалисты, озадачившиеся этим вот всем. В VIII столетии в Европе появляются первые сочинения, описывающие трипперные осложнения. А лет через сто на Ближнем Востоке предлагают и первые медикаментозные способы соответствующего лечения. Философ Разес, а после него – и знаменитый Авиценна решили накачивать мочевой пузырь незадачливого пациента неким «свинцовым раствором». Видимо, чтобы поржать.

 Время шло. То в одном, то в другом углу Европы возникали подозрения, что жжение и истечения из вполне конкретных отверстий как-то связаны с этой древнейшей профессией. В Англии и на Сицилии вводятся соответствующие профосмотры для жриц любви. Но охрана труда была в ту пору на примитивном уровне, даже на высоту без касок лезли, так что поветрие остановить не удалось.

 Лишь с повальным распространением в Европе сифилиса возрастает интерес и к гусарскому насморку. Правда, большинство врачевателей XVI-XVIII веков было уверено, что речь идёт об одной и той же болезни. Тем более, что сии спутники любви имеют некоторое сходство в клинике. И лечить их пытались одинаково — препаратами ртути. Причём поначалу — введением догадайтесь куда. Кроме того, носителям гусарского насморка предписывались диета и воздержание от алкоголя. Во всяком случае, так лечился Казанова, а он-то знал суть.

 Сомневающимся в том, что сифилис и гонорея суть одно и то же, доктора пытались доказать свою правоту как с кафедр, так и экспериментально. А лучший эксперимент, как и положено, проводится на себе.

На этом фоне показателен пример Джона Хантера.

 Этот выдающийся шотландский врач просвещённого осьмнадцатого столетия решил всем показать. Вынул и показал, как вводит себе вы поняли куда биоматериал, который перед этим взял у трипперного больного. Хантер желал продемонстрировать, что симптомы в конечном счёте не будут отличаться от сифилитических.

 Правда, он не учёл, что его донор мог носить сразу оба нежно любимых нами ништячка. Так и вышло. Зато наш профессор окончательно уверился, что гонорея и сифилис суть одно и то же, да и всю научную общественность XVIII века убедил.

Интересно, насколько в восторге была его жена.

 Похитрее Хантера оказался Филипп Рикор. Этот француз тоже привил гонорею и сифилис, вот только не себе. 1367 (!) соответствующих экспериментов, в основном – над приговорёнными к смерти преступниками, однозначно показали – болячки-то разные! С тех пор Рикора величают «отцом венерологии».

 Окончательная же точка в споре унитаристов и дуалистов была поставлена немцем Нейссером. Тот в 1879 обнаружил возбудителя гонореи и описал его морфологию. А заодно много работал над проблемой передачи ЗППП от обезьяны к человеку. Соответствующих видео не сохранилось.

Кстати, бактерия Neisseria gonorrhoeae названа как раз в честь Нейссера.

 В любом случае, гонорея продолжала вести счёт павшим за любовь. Да, вызываемые гонококком внематочные беременности, выкидыши и бесплодие не были чем-то удивительным на протяжении многих столетий. Кроме того, трипперные воспаления в самых неожиданных местах и поражения слизистых, суставов и даже глаз были почти неизлечимыми. До появления протаргола.

 Этот самый протаргол (протеинат серебра) предложил для лечения ЗППП Артур Айхегрюн, один из создателей аспирина. Потом открытие пенициллина А.Флемингом, казалось, вообще поставило точку в истории гонореи как серьёзной проблемы. Однако в 60-е годы гонококк перешёл в наступление. Срочно потребовалось новое лекарство. Им стал спектиномицин, который спасал человечество ещё десятки лет. А потом…

 Да, за прошедшее десятилетие врачи разных стран неоднократно предупреждали о возросшей резистентности гонококка к антибиотикам. Вполне возможно, что следующим всемирным поветрием после коронавирусной инфекции будет пандемия гонореи. Мойте руки, перед и зад. И берегите себя.

___________________________________

Автор: Павел Заикин

____________________________

Уотергейт

 Ночью 17 июня 1972 года в жилищный комплекс Уотергейт, расположенный в самом центре Вашингтона, пожаловали посетители. На первый взгляд событие более чем заурядное. Для этого ведь и нужны гостиницы? Вот только нынешние пятеро «гостей» менее всего намеревались мозолить глаза сотрудникам этого фешенебельного местечка и справляться о свободных номерах. Тем более что единственный интересующий их номер в любом случае был занят. И не абы кем, а Джорджем Макговерном – кандидатом в президенты от Демократической партии США. Резиденция этого политика по совместительству служила и штаб-квартирой его партии. 

 До выборов оставалось каких-то четыре месяца, предвыборная гонка выходила на финишную прямую, но неурочный визит в штаб-квартиру демократов объяснялся не срочными новостями, а причинами более щекотливыми. Ночным гостям требовалось любой ценой избежать встречи как с самим Макговерном, так и с его однопартийцами, поскольку все пятеро (если не по убеждениям, то по долгу службы) принадлежали к противоположному лагерю идущего на второй срок Никсона, и желали по-тихому изучить тонкости предвыборной стратегии конкурентов. Ну и заодно, чтобы два раза не ходить, разобраться, какого черта барахлит уже установленная в номере «подслушка». Войти в номер удалось без проблем, а вот с выходом дело как-то не заладилось. Для начала дотошный охранник, в очередной раз проходивший дозором мимо, заинтересовался неплотно прикрытой дверью. В итоге все закончилось визитом полиции и арестом веселой компании в полном составе, да еще и с поличным. Поличное убедительно демонстрировало, что незваные гости заглянули сюда не с целью наживы, но с целью шпионажа, а выяснение личностей преподнесло еще один сюрприз: один из гостей оказался связан во-первых с ЦРУ, во-вторых с администрацией Никсона.

 Новость немедля просочилась в прессу, но эффекта разорвавшейся бомбы в тот момент не произвела. Штаб Никсона успешно открестился от этого прискорбного инцидента, заявив, что знать ничего не знает, все они поражены столь гнусной выходкой и, разумеется, ни о чем таком даже не помышляли. Общественность поверила, Никсон одержал убедительную победу на выборах, и продолжил исполнение своих президентских обязанностей. Ничто не предвещало того, что всего лишь два года спустя эта незначительная и, казалось бы, канувшая в прошлое история уничтожит репутацию Никсона и его дальнейшую политическую карьеру, а сам Уотергейт превратится в культурный феномен, станет источников вдохновения для множества художественных и не очень художественных произведений (не исключая и «Секретные материалы»). И, как любое ушедшее в массы явление, обрастет изрядным количеством мифов. Некоторые из таких мифов стоит обсудить подробнее.

Миф первый: «свержение» Никсона – дело рук честных журналистов

 Глупо отрицать, что медийный скандал сыграл важную роль в событиях 72-74 годов. Но в сущности, шумиха в прессе лишний раз проиллюстрировала старый тезис Шерлока Холмса про то, что печать настоящее сокровище, если знать, как ею пользоваться. Крах Никсона – скорей заслуга Федерального Бюро Расследований, грамотно сыгравшего на промахах и просчетах президента. В какой-то момент доказательств набралось столько, что отмахнуться от них не получилось. Итогом стало создание специальной комиссии Сената, слушания в прямом эфире, во время которых всплыло еще больше интересного.

 Общественность искренне считала, что ключевую руль в этом сыграла пресса, но пресса до определенного момента, по сути, занималась публикацией ФБР-овских сливов. Легенда о поисках истины и о том, как два маленьких и скромных честных журналиста «свалили» нехорошего Голиафа-президента – это прекрасная основа для книги или фильма. Но реальность, как это обычно бывает, сложней и приземленней, а в основе падения Никсона, лежит скорей конфликт властных элит.

 Помимо журналистов The Washington Post (Вудворда и Бернстайна) об уотергейтском инциденте писали и другие издания. Что отличало репортеров «Вашингтон пост» от всех прочих? То, что у них был очень интересный и очень эксклюзивный источник. Изначально в редакционных материалах этот человек проходил под кодовым именем «Мой друг», но в итоге редактор Вудворда и Бернстайна дал «другу» прозвище «Глубокая Глотка» в честь героини недавно вышедшего (и наделавшего немало шума) порнофильма. Именно по материалам, полученным от информатора, журналисты и готовили самые громкие публикации: о 25 тысячах долларов, которые были выплачены одному из задержанных из средств предвыборной компании Никсона, о секретном фонде, созданном для слежки за демократами и о том, что фонд этот создавался при деятельном участии генерального прокурора США Д.Митчелла. Когда дуэт Бернстайна-Вудворда обратился за комментариями к самому Митчеллу, тот не придумал ничего «удачней» чем угрожать журналистам и всему изданию. Те, недолго думая, опубликовали и угрозы прокурора. Обстановка накалялась, конфликт мало-помалу разгорался. Финалом первой его фазы стал приговор взломщикам и обнародование их связи с администрацией Никсона.

Миф второй: прослушка офиса демократов стоила Никсону президентского кресла

 Не совсем. Гораздо большую роль в этом сыграли просчеты самого Никсона, попытки давить на следствие, любыми силами замять неприятное дело и заткнуть рот ключевым свидетелям. Предметом расследования ФБР и специально созданной комиссии Сената стала не столько прослушка как таковая, а факты, всплывшие уже после оглашения приговора «взломщикам». Именно тогда скандал вступил в «горячую» стадию: оказывается, Белый дом, а возможно и сам президент замешаны в замалчивании и покрытии преступления.

 Прослушка и приговор взломщикам стали первым актом драмы, но все самое интересное развернулось после 17 июня (именно тогда и состоялся суд). Судья Джон Сирика (между прочим республиканец) по прозвищу Джон Большой Срок не оправдал поговорку про «ворон ворону глаз не выклюет» и назначил своим уклончивым коллегам по партии предварительные приговоры, в которых фигурировали «сорок лет тюрьмы каждому». Намек подействовал, и у одного из приговоренных язык развязался довольно быстро. Уже 23 марта 1973 года Сирика возобновил расследование на основании полученного от него письма. В письме многозначительно намекалось о том, что у взломщиков есть влиятельные заказчики, заставлявшие их молчать. По итогам этих откровений три советника Никсона покинули свои посты (а после еще и отбыли тюремное заключение). А один из них, Джон Дин, пошел на дальнейшее сотрудничество со следствием и признался, что неоднократно обсуждал с президентом вопрос о том, как замять это дело. Кольцо вокруг Никсона сжималось все плотней.

 Однако неопровержимых доказательств против президента все еще не было. По иронии судьбы, их предоставил следствию сам Никсон. А вернее, его бывший секретарь, который в прямом эфире, на глазах множества изумленных зрителей заявил, что вообще-то все разговоры в Овальном кабинете давным-давно записываются по приказу Никсона. Аудиопротоколирование-с. Есть мнение, что секретарь озвучил эту сногсшибательную новость не по собственной инициативе, а по настоятельной просьбе ФБР. Некоторые исследователи полагают, что Бюро тоже были осведомлены о существовании аудиопротоколирования (и даже о содержании разговоров), но обнародование этой информации сотрудниками ФБР было равноценно признанию в превышении своих полномочий и других нехороших вещах. А вот если это заявление сделает человек из администрации Никсона…

 Так оно или нет, но человек из администрации Никсона это заявление сделал, и настырный прокурор Арчибальд Кокс немедленно затребовал президентские пленки для следствия. Никсон не только отказался их предоставить (или как-то прокомментировать содержание), но и потребовал от генерального прокурора уволить наглеца Кокса, посягнувшего на святое. Генеральный прокурор отказался и вместо этого ушел в отставку сам. Эти события пошатнули авторитет Никсона еще больше. Дискуссия о пленке продолжалась, Никсон упорствовал, ссылаясь на то, что именно он является главой исполнительной власти, поэтому не обязан подчиняться, пока точку в истории не поставил Верховный суд, единогласно решивший в июле 1974, что такой привилегии у президента нет, и постановивший немедленно предоставить прокуратуре аудиозаписи.

Миф третий: Никсон стал единственным президентом, которому объявили импичмент

 В действительности Уотергейтский скандал завершился добровольной отставкой Никсона с которой Никсон тянул до последнего, рассчитывая выкрутиться. Возможно так и случилось бы, но обнародование записей из Овального кабинета позволило противникам публично уличить президента во лжи. Оставшиеся сторонники президента собственными ушами услышали, как уже через несколько дней после Уотергейтского взлома Никсон обсуждает эту историю и строит планы, как замять дело и воспрепятствовать расследованию с помощью ЦРУ и ФБР. Добровольная, точнее добровольно-принудительная отставка стала для Никсона единственной альтернативой импичменту. Таким образом, он вошел в историю не как единственный президент, прижизненно прекративший исполнение своих обязанностей до истечения срока.

Миф четвертый: аудиозаписи доказали, что Уотергейтские взломщики действовали с ведома Никсона или даже по его прямому распоряжению

 Аудиозаписи этого не доказали. Пленки доказали лишь то, что Никсон узнал о бесславном взломе почти сразу после инцидента, и то, что президент открытым текстом распорядился замять это дело, то есть лгал о дальнейших обстоятельствах дело. Но никаких свидетельств того, что именно Никсон велел им проникнуть в отель, не было и нет. Его реакция на происшествие свидетельствовала скорее об обратном. Даже государственный обвинитель Д.Нил (и круг других влиятельных лиц) считали, что президент узнал об этой сомнительной миссии уже после ее провала. Сам Никсон так никогда и не признал свою вину. Сложно сказать, чем завершилось бы разбирательство, если бы Джеральд Форд, сменивший Никсона на посту президента, не воспользовался лазейкой в законе и даровал экс-президенту помилование, тем самым поставив крест на попытке продолжить разбирательство в отношении Никсона. Это стоило Форду симпатий избирателей, но дело было сделано и официальное расследование прекратилось.

Миф пятый: ФБР проявило себя честным и неподкупным ведомством. В отличие от ЦРУ

 В массовом сознании все примерно так и выглядело: в Уотергейте орудовал бывший агент ЦРУ и его приспешники, а ФБР не побоялось их разоблачить и вместе с благородными журналистами постоять за свободу слова, неприкосновенность частной жизни и другие священные для рядового американца вещи.

 Но не стоит так уж демонизировать ЦРУ и героизировать ФБР (хотя отношения между этими ведомствами всегда оставались прохладными). У Бюро были свои резоны для того, чтобы вмешаться в Уотергейтский скандал. И не факт, что ФБР двигали вопросы Чести, Совести, Свободы слова и Равенства перед законом.

 К концу первого президентского срока Никсона Бюро переживало переломный момент: всесильный Гувер, с которым не рисковал связываться ни один президент, умер, и Никсон тут же попытался подмять ФБР под себя. С помощью старого, как мир, способа – поставив во главе Бюро своего ставленника, никакого отношения к Бюро не имевшего.

 В Бюро приняли это назначение без восторга, тем более что у Гувера хватало помощников, гораздо более подходящих для этой должности. Одним из них был Марк Фелт, заместитель директора ФБР на момент Уотергейтского скандала. Именно он стоял во главе группы, занимавшейся Уотергейтскими взломщиками. И именно ему (по некоторым данным), предлагалось разобраться с утечкой информации и таинственным типом Глубокая Глотка, прикрыть эту лавочку, наказать, не допустить, замять и не лезть. Ирония судьбы заключалась в том, что Глубокой Глоткой был тоже Фелт, о чем стало известного лишь в 2015 году из признания опять-таки Фелта. И сомнительно, что мы когда-нибудь до конца узнаем причины, побудившие реального, а не мифологизированного Фелта поступить именно так.

Миф шестой: фильм «Вся президентская рать» - практически документальная хроника тех событий

 Итогом Уотергейта стал не только досрочный уход президента, кадровые перестановки, репутационные потери, крах не одной многообещающей политической карьеры, суд над многими ближайшими сподвижниками Никсона с вполне реальными (хоть и небольшими) тюремными сроками, но и мифологизация этих событий, о чем уже немало говорилось выше. Не последнюю роль в «рождении легенды» сыграл снятый «по горячим следам» фильм Алана Пакулы «Вся президентская рать» (1976) по сценарию Того Самого Журналиста Карла Бернстайна (одного из двух героев Уотергейта). В этом фильме честных неподкупных журналистов сыграли харизматичные Роберт Рэдфорд и Дастин Хоффман. Ушедшая в народ реплика «Следуйте за деньгами», тоже представляет собой духоподъемный вымысел создателей. В реальности информатор никогда не советовал репортерам (ни в столь иносказательной ни в какой-либо иной форме) расследовать, на какие такие сомнительные цели Никсон тратит крупные суммы из своего предвыборного фонда. Хотя бы потому, что в реальности «за деньгами» следовал сам информатор и его коллеги из ФБР. Именно они расследовали денежные траты Никсона и в нужные моменты подкидывали результаты этих расследований прессе.

Уотергейт и «Секретные материалы»

 Громкий финал Уотергейтского скандала пришелся на 1974 год. Будущему создателю «Секретных материалов» Крису Картеру в то время было 18 лет. В своих ранних интервью Картер неоднократно упоминал, что те события оказали на него огромное влияние и на всю жизнь посеяли в душе юного Криса глубочайшее недоверие к правительству и уверенность, что властным структурам всегда есть, что скрывать. Одним словом паранойя – наше все, а выставление этих мрачных тайн на суд общества – наше все вдвойне.

 Трудно сказать, сколько в этом утверждении правды, а сколько художественного преувеличения. Но если судить по тому, что в своем творчестве Картер вновь и вновь возвращается к мотивам правительственных заговоров и все-скрывающих-властей, он не слишком лукавил.

 В первых сезонах реверансы в сторону столь знакового для Криса события, попадаются довольно часто. Начиная с мелочей, вроде тайной встречи агентов Малдера и Скалли на подземной парковке Того Самого отеля или просто упоминаний Уотергейтского скандала в разговорах между персонажами, до более важных сюжетных элементов.

 Глен Морган и Джеймс Вонг, впервые дебютировавшие в «Секретных материалах» в серии «В.Б.О.» в интервью признавались, что тон этой серии задавала опять-таки «Вся президентская рать». Нет, никакого плагиата в этих историях и близко нет, но нечто неуловимо общее с «Ратью» есть не только у «В.Б.О», но и у «Секретных материалов» в целом.

 Если вынести за скобки паранормальщину и жуть, то в основе первого сезона Икс-файлов лежит похожий принцип: пара правдорубов, не желающих идти против совести, всеми силами раскапывают тайные и грязные делишки власть имущих с помощью информатора как раз из круга приближенных к власть имущим. Получая попутно кучу проблем на свою голову.

 Первый информатор Малдера (этот человек появляется уже во второй серии первого сезона) не случайно носит прозвище Глубокая Глотка. Его образ немного перекликается с образом Глубокой Глотки, представленным в фильме «Вся президентская рать». Иксфайловский ГГ – тоже загадочный информатор, скрывающий свое имя из самой гущи скрываемых властями событий. Его настоящее имя неизвестно, намеки туманны, информация неполна, а причины, по которым он помогает Малдеру, до конца неясны. Однако предполагается, что ГГ делает это по тем же причинам, что и киношный информатор журналистской парочки: Не Могу Больше Молчать и Идти Против Совести, и все тут.

 На момент запуска «Секретных материалов» настоящее имя уотергейтского ГГ (как и имя его иксфайловского тезки, погибшего в финале первого сезона) оставалось неизвестным. Инкогнито информатора было раскрыто лишь в 2015 году, уже после завершения проекта «Секретные материалы».

 По странному совпадению (если это конечно совпадение) уже после этого срыва покровов Крис Картер решил рассекретить и личность сериального ГГ. Во второй серии 11 сезона зрители узнают, что таинственного информатора Малдера звали Рональд Пакула. И еще одним интересным совпадением (?) стало то, что именно другой Пакула (по имени Алан) снял уже упоминавшийся фильм об Уотергейтском скандале «Вся президентская рать».

________________________________

Автор: Гуммешаймер

Техногенные катастрофы. Бангладеш, Рана-Плаза

 Чё, котаны, техногенка?

 Пока на Земле есть Китай и Африка, я точно не останусь без тем для заметок. Но сегодня поговорим не о них. Сегодня мы с вами заглянем в Бангладеш образца тринадцатого года. Да, всё верно. Обрушение здания в Саваре. Добро пожаловать в третий мир!

 Думаю, многие, услышав слово Бангладеш, представят себе нищих аборигенов, шьющих в сарае липовые шмотки ведущих брендов за миску риса в день. Так вот, забудьте эти свои стереотипы! Шмотки не липовые! А вот всё остальное правда…

 Здание с гордым именем Рана-Плаза (см. пикчу, всем плазам плаза) насчитывало 4 этажа по бумагам и восемь по факту.

 Принадлежало оно серьёзному человеку (одной из партийных шишек в чём-то типа тамошнего «Единого Бангладеша», ЕВПоЧЯ), и сдавалось всем, кто в состоянии платить аренду. Так что, помимо банка и нескольких магазинчиков, там было стопицот мелких швейных фабрик, обеспечивавших мир прадовскими, гучевскими и версачевскими шмотками за ту самую миску риса (38 евро/мес.).

 За день до катастрофы, 23 апреля, по местному зомбоящику мелькнул репортаж, в котором показали изрядно растрескавшиеся стены здания. После такого пришлось объявить эвакуацию. Банк и магазины закрылись от греха, а вот фабрики, после заверений владельца-единоро…, пардон, единобангладешца о том, что ситуация под контролем, пригрозили штрафами работникам, которые не вернутся к работе немедленно. Не захотевшие терять верную миску риса полурабы понуро вернулись к своим строчащим 24/7 швейным машинкам.

 А на следующее утро, здание, надёжное, как слово его хозяина, рассыпалось КЕМ. Из примерно 3122 рабочих, находившихся в тот момент «у станка» погибло 1134 человек, среди них немалую часть составили женщины и дети. Правительство разгребало завалы до 13 мая, большей частью руками, лопатами и волонтёрами, гордо отказавшись от предложенной международной помощи. Спасы время от времени порывались тихо свернуть, но каждая такая попытка вызывала массовые бунты.

 Расследование вскрыло целый букет причин, заставивший удивиться не самому обрушению, а тому, почему оно не случилось раньше. Тут было всё: от плохих грунтов (бывшее озеро, засыпанное мусором) до плохих материалов, нескольких этажей самостроя и нецелевого использования (спусковым крючком трагедии стала вибрация генераторов на верхнем этаже). Стоит ли говорить, что там не только не должно было быть генераторов – по проекту не должно было быть и самого этажа. Кто сказал «откаты»?

 В итоге поднявшийся шитшторм был настолько силен, что арестовали владельца здания (в 2017 получил трёшку) и хозяев четырех швейных фабрик. Всего же обвинялось 42 человека, часть до сих пор в бегах, да и с пойманными судебная канитель до сих пор не закончилась. Что же до требований, по улучшению условий труда… я вас умоляю, это же Бангладеш! «Гуччи» и «Прада» - слишком нищие конторы, чтобы платить нормальные деньги каким-то бангладешским работникам. Даннинг умиленно улыбается.

Такие дела, котаны… Берегите себя и до новых встреч!

Автор: Даниил Ли

Социальная проблема размножения кентавров

 Ответ на сей животрепещущий вопрос — как размножаются кентавры? — не так очевиден, как может показаться на первый взгляд. Большинство людей, насмотревшись на современные картинки или хотя бы старый диснеевский фильм «Фантазия», уверенно скажут — конечно с кентаврихами! И ошибутся. Вероятно, кентавры с радостью ожеребляли бы кентаврих, если бы те у них были. Увы, увы… Наличие прекрасного пола среди кентавров под большим сомнением. Впрочем, давайте сначала разберёмся, что вообще такое эти кентавры и откуда они пошли.

 Чтобы не растекаться мышами по дереву, возьмём самую классическую, так сказать официальную версию. По ней всё началось с того, что некий царь совокупился с богиней облаков (формально с тучей, да), и от этого союза родился сын, получивший имя Кентавр, который однако выглядел ещё вполне по-человечески. Поскольку девушки с Кентавром, видимо, водиться не хотели, он переключил своё внимание на кобыл. Будь он обычным человеком, это, вероятно, привело бы только к недоумению со стороны животных, но Кентавр был отчасти существом божественным, поэтому кобылы в итоге разродились «созданиями двуединой природы».
 Что значит двуединая или двуморфная природа? Это значит, что кентавр соединяет в себе две части — человеческую и лошадиную. Сегодня принято считать, что это такой конь, у которого вместо головы с шеей начинается мужской торс с руками и головой. Однако уже мало кто помнит, что у этого торса были ещё и гениталии. Да-да! У кентавра двойной набор гениталий — лошадиные и человеческие. Более того, многие древние греки считали, что у кентавра лошадиные только задние ноги, а передние — тоже человеческие. То есть олдскульный кентавр — могучий муж, у которого из зада растёт лошадиный круп, а не вот это вот всё. Впрочем, вероятнее всего так выглядели самые первые кентавры, дети полубога Кентавра от кобыл, а уже внуки и правнуки оконячились несколько сильнее. Но даже у позднеклассических кентавров было два члена. И, следовательно, два варианта куда их можно с удобством пристроить и получить потомство.

 Первый это, конечно же, лошадь. С точки зрения чистой утилитарности кобыла — оптимальный вариант. Она без особых проблем вынашивает и рожает обычных жеребят, а значит вполне справится с более компактным кентаврёнком. Однако для более сложных социальных взаимодействий кобыла годится уже не так хорошо. С ней не поговорить, уют она в доме не наведёт, грудь у неё где-то под животом и та — вымя. В общем, если кентавру хочется полноценного семейного счастья — кобыла явно не его вариант.

 Остаётся искать себе даму сердца среди людей. И это чревато многочисленными проблемами. Вы когда-нибудь задумывались, почему все известные нам по мифам и легендам кентавры не знакомились с женщинами, а похищали их? Я думаю, дело было не только в том, что кентавры довольно дикие и не очень умели в куртуазность (в подавляющем большинстве), но и в достаточно разумном страхе женщин перед последствиями таких отношений. Сами посудите, как женщине рожать четвероногую мини-лошадь? Зена Королева воинов отвечает на этот вопрос однозначно — кесарить! Однако в древности кесарево сечение было практически гарантированным смертным приговором. Конечно, кентавры (особенно учёные, типа Хирона) занимались всяким хитрым врачеванием и, возможно, не только для питья делали огромное количество вина (оно, как известно, неплохой антисептик). И всё-таки смертность среди человеческих жён кентавров должна была быть очень и очень высокой. Если у пары возникало настоящее чистое чувство — такой итог был бы просто трагедией.

 Эту печальную дилемму (либо размножение, либо чувства) могли бы решить пресловутые кентаврихи, но о них нет практически никаких упоминаний. Уж, верно, будь они, и древние греки, которые по легендам напрыгивали буквально на всё, что шевелится, попытались бы приударить за такими яркими барышнями. Но ничего подобного нет. Так что если кентаврихи и существуют, то в процентном соотношении с кентаврами их, явно, очень мало. На всех не хватит.

 В общем, несмотря на картинку внизу, завидовать кентаврам не приходится.

__________________________________

Автор: Алкэ Моринэко

«Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживлённым, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы.»
Томас Джозеф Даннинг

 Привет, котаны! В современной истории у меня есть две любимые темы: леваки и техногенка. Леваков было уже два поста, так что соблюдаем баланс.

 Чем примечательны техногенные катастрофы второй половины ХХ века? А примечательны и интересны они тем, что к этому времени в мире уже худо-бедно формируется культура производства и техника безопасности, так что одного валенка на пульте для ликвидации Австралии уже недостаточно. По идее. В теории. Практика же полна сюрпризов...

 Джеймс Ризон в 1990 году ввел довольно наглядную концепцию «швейцарского сыра», которую ещё называют эффектом кумулятивного действия. Суть ясна из картинки, любая многоуровневая система безопасности может оказаться беспомощна при накоплении и совпадении череды различных ошибок. Любая техногенка – это как раз история о том, как выстрелить себе в ногу из сломанного, незаряженного ружья со связанными за спиной руками.
Итак, картина маслом: некая американская компания строит химический завод. Поскольку строить его дома хлопотно – куча бумажек, разрешений, допусков, проверок (производство-то вредное) – компания строит его в стране третьего мира (кто сейчас сказал «неоколониализм»?). Этим убивается куча проблем: разрешение получить проще, земля дешевле, рабочая сила стоит копейки, откаты чиновникам тоже невелики – голытьба-с, что с них взять. Отличный план, надёжный как швейцарские часы. Что же может пойти не так?
 Те, кто в теме, уже хмыкнули «М-м-м, Бхопал!». Кто не в теме – следите за руками.

 •Дырка два: увольняем инженера по контролю за заслонками. Оптимизация, денег нет, но вы держитесь и т.д.

• Дырка три: из-за отсутствия контроля в цистерну с МИЦ попадает вода.

 •Дырка четыре: датчик давления в цистерне самооптимизировался из-за износа и отсутствия должного контроля.

 •Дырка пять: операторы в диспечерской забивают болт на непонятные показания манометра (дешевая рабочая сила – она такая, да).

 •Дырка шесть: после того, как давлением у цистерны вышибает предохранительный клапан и МИЦ начинает утекать на волю не срабатывает НИ ОДНА из предохранительных систем. Износ оборудования, ничего личного.

 •Дырка семь: весь вышеописанный треш происходит глубокой ночью, и люди мирно спят по домам. Около трёх тысяч из них утра не увидят...

 Дальше можно было бы описать происходившее в городе, но я не люблю «кровькишки», так что ограничусь одной фотографией и цифрами: 3к трупов в ту ночь, 15к в общем, 150—600к пострадавших (ослепших, обожженных, искалеченных). 470 мегабаксов компенсации, два года и 2100 долларов штрафа виновникам на местах. Владельцы Union Carbide наказания не понесли.
 Это был 1984 год и с вами была самая крупная техногенка в истории – Бхопальская катастрофа. И, как и любая техногненка, она в очередной раз демонстрирует миру, что идеальной защиты от дурака не существует, и что построил один человек – другой завсегда сможет сломать. Такие дела.

__________________________

Автор: Даниил Ли

Про русский мат

ОТКУДА ВЗЯЛСЯ ХУЙ?

___________________

Автор: Эльдар Пашкевич, 18 декабря 2020

___________________

  И раз уж сказано Х, давайте скажем и Б. То есть поговорим, блядь, о втором по популярности слове обсценной лексики.

____________________________________

Автор: Виолетта Хайдарова, 22 декабря 2020

____________________________________

Язык подобен живому организму. Он постоянно меняется, обновляется. Что-то становится рудиментарным и отмирает, зато укрепляется новое!

Однако всё-таки существует в любом языке некий «становой хребет». И русский язык – не исключение. Так что сегодня мы попытаемся заглянуть в глубину этих ваших веков и понять, откуда пошло одно незаменимое в русском языке слово – МУДАК.

______________________________

Автор: Павел Заикин, 24 декабря 2020

- Stand by to Repel Boarders! (По местам стоять, отражать абордаж)

 Эта команда, прозвучавшая с мостика американского эскортного эсминца "Бакли" в век радаров, турбин, нарезной скорострельной артиллерии, зенитных автоматов казалась совершенным анахронизмом. Но 6 мая 1944 года на просторах Атлантики бой эскадренного миноносца с подводной лодкой и в самом деле перешел в рукопашную схватку между экипажами кораблей.
 Немецкая субмарина U-66 была одной из наиболее заслуженных подводных лодок Деница. На ее счету было 33 потопленных торговых судна, общим тоннажем 200 021 брутто-тонны.

 1944 год был крайне тяжелым для немецких подводников. Техническое оснащение и численное превосходство противолодочных сил противника резко снижали шансы немецких субмарин на успешное возвращение из боевого похода. Тем не менее, даже в этих условиях, U-66 под командованием Герхарда Зеехаузена действовала достаточно успешно, потопив три транспортных судна и танкер союзников.

U-66 (слева) под атакой американского самолета, 7 августа 1943 года, в этот раз немецкой субмарине удалось уйти, а вот U-117 (справа) была потоплена со всем экипажем.

 Сложилась парадоксальная ситуация - на борту эсминца было стрелковое оружие, но оно было складировано в запертой оружейной комнате, ключ от которой должен был быть у старшего помощника командира корабля, но тот оставил его в каюте. Дверь в оружейную пришлось выламывать ломом, личное оружие при себе имели только некоторые офицеры, поэтому в какой то момент немцы имели преимущество перед американскими моряками. Но янки не сплоховали, в немцев летело все, что попадалось под руку, начиная от снарядных гильз, заканчивая кофейными кружками (которыми, согласно отчету Абеля были поражены двое немецких абордажников).

Пленные немцы, уже переодетые в специальную униформу. PW - prisoner of war

________________________________

Автор: Алексей Котов

 Знаете ли Вы о том перевороте, который произошел не только в исторической науке, но и в гораздо более широкой области гуманитарных и социальных дисциплин в 1922 году? Нет? Давайте разбираться, что же случилось тогда. Может быть, речь о громкой археологической находке? Как раз в это время Говард Картер обнаружил гробницу Тутанхамона. Но речь не о ней. Может быть, была обнаружен письменный источник, срывающий все покровы? Дешифрованы древние письмена? Тоже нет. Открытие, о котором здесь будет рассказано, совершено за письменным столом, стоящим в кабинете французского антрополога, которого звали Люсьен Леви-Брюль.

 Плодом его многолетней кропотливой работы стала толстая, увесистая книга под названием «La mentalité primitive», что при издании на русском языке переводят как «Первобытный менталитет» или «Первобытное мышление». Как ни банально, рассказывал этот труд, о том, как мыслят представители примитивных сообществ: племена бушменов, полинезийцев, эскимосов, папуасов и других жителей самых глухих уголков планеты. Казалось бы, этнография, как наука, процветает уже достаточно давно. Возвращаясь из колоний, белые люди везут в метрополию в качестве сувениров кремневые копья, маски, статуэтки, сушеные головы и отрезанные руки. При чем тут важное открытие, да еще касающееся всего человечества? А дело вот в чем.

 На протяжении долгого времени господствовало принятое по умолчанию мнение, что принципы человеческого мышления едины и неизменны для всех представителей вида Homo sapiens. То есть человек мыслит одинаково и каменном веке, и в Древнем Риме, и в Средние Века, и в Новое Время. На примере анализа большого круга примитивных сообществ Леви-Брюль показал, что это не так. Ранее причину отсталости сохранивших первобытный уклад племен видели либо в «дикости», оторванности от цивилизации, либо в расовой неполноценности. Леви-Брюль же установил, что для всего общества в целом характерен особый тип мышления, который он назвал «до- или прелогическим».

Автор: Дмитрий Сувеев

 Сто лет назад некоторые британские силовики в Ирландии обогатили свои форменные головные уборы вот таким своеобразным украшением. Выбор столь необычного "декора" был напрямую связан со второй фотографией, приложенной к этой заметке. Нет, это не Реймс и не Ипр 1915 года. Впрочем, холодным утром 12 декабря 1920 года наблюдатель, оказавшийся в центре Корка, третьего по величине города в Ирландии, вполне мог бы подумать, что угодил на Западный фронт Первой Мировой. От богатой застройки центральной улицы Сент-Патрик-Стрит остались дымящиеся руины, среди которых возвышались редкие остовы выгоревших зданий. Такую цену Корк заплатил за свою бытность столицей самого неспокойного графства в ходе Войны за независимость Ирландии — британские полицейские и солдаты сожгли его.

________________________________

Автор: Fianna Fáil