Блэт, знаешь, я вот к комарам привыкла, но я их буду тотально геноцидить не подпуская к своей тушке. И к автомобилям я привыкла, но постоянно держу в голове что ими могут управлять безголовые бабуины, поэтому стараюсь вести себя на дороге предельно аккуратно. Нахуя такое количество народа выебывается вокруг смертельно ядовитой твари я вообще не понимаю. Ладно, собственно покойный герой долбоеб, это понятно, остальные то что? Релаьно как индусы считают что ежели что респ будет тут же?

Что тут вообще происходит на гифке? Почему зачем он вообще машет змеюкой когда вокруг полно людей? Зачем девочка в начале танцует повернувшись жеппой к кобре? У них тут соревнование кто первый быстрее отъедет?

Уже отвечала на пост с этой картинкой, херня из под коня. У Леонарда успешные родители ученые, оплатившие ему хороший колледж и в принципе всячески его обучавшие, он получил ТОННУ внимания с их стороны. Да, специфичного, но внимания же. А на Пенни родители забили болт, да, ее типа любили, пекли ей торты на др и папа играл с ней в бейсбол, но она очевидно большую часть времени была предоставлена сама себе. Родители Пенни вообще не лучший пример хороших родителей, вот мама Шелдона да, она и любящая и вовлеченная, неслучайно типа "тупой" брат Шелдона на самом деле успешный бизнесмен, да и его сестра близнец - не лютая неудачница, просто без особых амбиций. У родителей Пенни есть она и ее брат наркоторговец, что зело намекает, что просто любить детей чуток недостаточно.


Так что Пенни более счастливая, но жизненный старт у нее в разы хуже чем у Леонарда, а уж говорить что Леонард что то там преодолевал вопреки, вообще смешно. Камон, он всю дорогу плыл по течению делая то его просили делать родители, ему надо было как раз постараться что бы стать бомжом, или там музыкантом, а стать ученым это буквально самое просто что он мог сделать.

Ну тут да, для тебя виднее)) Респект что отметил, еще один повод пересмотреть любимый сериал)))

Бхмб, в "Тяжких" они не говорят что живут в бедном доме. Как раз наоборот, они говорят что живут в доме который им не по карману, ибо куплен на момент когда у Уолтера была хорошая работа. И этот дом пробивает адскую дыру в их бюджете, поэтому они жрут соевый бекон и вообще считают каждый цент.

Ок, для меня он просто все таки похож на НЙ, но другой, значительно меньший))) Никогда не связывала их дальше намеков)) Впрочем я и в НЙ не была

Так, стоп, а разве Арнольд живет в Нью-Йорке? Мне почему то всю дорогу казалось что он в каком-то маленьком выдуманном городке

«Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Милый! Ты не обязан становиться инженером. Ты не должен быть юристом. Это неважно, кем ты станешь, когда вырастешь. Хочешь быть патологоанатомом? На здоровье! Футбольным комментатором? Пожалуйста! Клоуном в торговом центре? Отличный выбор!»

И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий клоун с подтеками грима на лице, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет! Я клоун в торговом центре! Ты такую жизнь для меня хотела? Чем ты думала, мама, когда говорила мне, что высшее образование не обязательно? Чего ты хотела, мама, когда разрешала мне вместо математики играть с пацанами?»

А я скажу: «Милый, но я следовала за тобой во всем, я не хотела давить на тебя! Ты не любил математику, ты любил играть с младшими ребятами». А он скажет: «Я не знал, к чему это приведет, я был ребенком, я не мог ничего решать, а ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и разотрет грязным рукавом помаду по лицу. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые ищут виноватых. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».

Он скажет «ах» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.

Или не так. Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Не будь идиотом, Владик, думай о будущем. Учи математику, Владик, если не хочешь всю жизнь быть оператором колл-центра».

И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий программист с глубокими морщинами на лице, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет. Я работаю в «Гугл». Я впахиваю двадцать часов в сутки, мама. У меня нет семьи. Чем ты думала, мама, когда говорила, что хорошая работа сделает меня счастливым? Чего ты добивалась, мама, когда заставляла меня учить математику?»

А я скажу: «Дорогой, но я хотела, чтобы ты получил хорошее образование! Я хотела, чтобы у тебя были все возможности, дорогой». А он скажет: «А на хрена мне эти возможности, если я несчастен, мама? Я иду мимо клоунов в торговом центре и завидую им, мама. Они счастливы. Я мог бы быть на их месте, но ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и потрет пальцами переносицу под очками. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые все время жалуются. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».

Он скажет «ох» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.

Или по-другому. Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Я тут не для того, чтобы что-то твердить. Я тут для того, чтобы тебя любить. Иди к папе, дорогой, спроси у него, я не хочу быть снова крайней».

И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий режиссер со среднерусской тоской в глазах, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет. Я уже тридцать лет пытаюсь добиться твоего внимания, мама. Я посвятил тебе десять фильмов и пять спектаклей. Я написал о тебе книгу, мама. Мне кажется, тебе все равно. Почему ты никогда не высказывала своего мнения? Зачем ты все время отсылала меня к папе?»

А я скажу: «Дорогой, но я не хотела ничего решать за тебя! Я просто любила тебя, дорогой, а для советов у нас есть папа». А он скажет: «А на хрена мне папины советы, если я спрашивал тебя, мама? Я всю жизнь добиваюсь твоего внимания, мама. Я помешан на тебе, мама. Я готов отдать все, лишь бы хоть раз, хоть раз понять, что ты думаешь обо мне. Своим молчанием, своей отстраненностью ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и театрально закинет руку ко лбу. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые все время чего-то ждут. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».

Он скажет «ах» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.

Я вот кстати понять не могу, а нахера копам звонить при вида шприца? А если у человека диабет блин?

Да, только хотела написать что видимо на втором этаже парикмахерская