Ох, чем только народная молва не наделила это занятное словечко!
Теперь иной инфантил у нас не просто мудак, а цельный сноб. Ещё, наверное, мизантроп, ага.

Обыватель начала XX века в модерне по самые уши, вместе со своими тогдашними интеллектуалами, слушающими Вагнера и дрочащими на плечистых героев академической живописи века XIX (раньше было лучше!). К концу XX века интеллектуалы его (обывателя) немножечко покинули, а у него над модерном едва только показались ушки, и наступил постмодерн, и обыватель ушки прячет обратно, ему зябко и неуютно.

После рейхов, союзов советов, мировых войн, фашизма, коммунизма, рейганомики, etc. мы чота такое начали подозревать поганенькое в том когда человек для государства летит к звёздам, ему трудно быть при этом богом, и прочий ваш такой Маккиавелли. Тут Кафка, конечно пригодился со своей безумной меланхолией (он, кстати, бывает иногда и очень смешным) и смерти от яблока в спине причинённой (внезапно) отцом.

Основная иллюзия тех времён -- модернистская иллюзия. Это иллюзия прогрессивного эволюционного целесообразного развития, иллюзия общественной технологии, долга перед общностью, "первородного греха" перед государственной машиной... и она нихуяшеньки не отброшена. Большая часть обывательского здравого смысла осталась в этой колее, и Кафка по отношению к ней более чем актуален, поскольку этот конфликт -- суть и смысл многих его произведений.
Но эпоха сменилась, да. И его проза современным читателем воспринимается много иначе -- судя по комментариям, в основном из-за темпа и фабул.

Скорее, повитухи -- пуповина, размежевание пространства, взгляд этих баб, вспышка света. Вообще, масса ассоциаций, хорошая работа.

Кафка в этом смысле особенный писатель, да.
Во-первых, его традиционно хвалят за его "блестящий" литературный немецкий, что, понятно, едва ли передаётся через перевод.
Во-вторых, далеко не всем людям доступен тот род болезненного самоощущения и тягостных рефлексий, которые заполняют его тексты чуть более чем полностью (а значит, всему остальному в них остаётся немного места).
Отсюда и репутация у него -- "сильно на любителя". С одной стороны, фантасмагоричные сюжеты, с другой -- сама фабула фантасмогории ему всегда интересна как будто только косметически, как незначительный задний план для химер собственного сознания, выступающих тут главным объектом авторского художественного анализа. Что подумал главный герой, в каком он был настроении, какие сомнения испытал... Все прочие персонажи кроме лирического героя плоски, изменчивы, лишены мотивации, и в основном просто ранящие, отчуждённые осколки глупости (и в этом смысле ваше впечатление от них в высшей степени верно). В то же время они часто воплощают архетипы: уродство раздвоенности всегда -- зло, хтонические трикстеры (помощники Землемера, кони у врача), женщины -- обман и плутовство, отец -- бог и несправедливый судья.
Кафку, короче, надо хорошо пережёвывать, в отличие от кашки.

Кафка более интроспективен, нежели Кэрролл: смотрит больше за тем что происходит внутри, нежели снаружи.
Рассказ эксплуатирует темы отчуждённости в целом, а не только на примере родственников. Он лишён морали, как, в общем-то, и вся литература подобного рода. Осуждающий архетип бога-отца, отверженность и мучительная рефлексия -- постоянные мотивы всего его творчества, а не единственной повести.

Ещё незначительная поправка: центрифуга всё же довольно хреновая замена гравитации, потому что тела лишённые опоры ведут себя иначе: есть изотропный градиент силы, и, если, например, что-то бросить влево, оно полетит не так, как если что-то бросить вправо (в плоскости вращения), и др. Потому-то фантасты попроще и избегают центрифуг.
Хотя сейчас (и на ближайший век, пожалуй), это наиболее реалистичный способ снабдить корабль чем-то, что позволит обитателям ощутить хоть какую-то силу тяжести.

Это маленькая повесть, практически рассказ. Никогда не видел её в виде отдельной книги (брошюрки?). Где-то может быть включена в литературную программу, потому что обладает несомненными литературными достоинствами. А не понимаешь ты, видимо, потому что Кафка тебе не близок как писатель с вычурным языком, со сновидческими мотивами, астенической и рефлексивной лирикой главных героев. И, нет, не лучше.

Даже в современном мире эклектика способна удивлять: Гигер в диснеевском изложении. Биомеханический Микки-Маус похожий на исполинские гениталии. Или наоборот: драма Покахонтас покидающей Сигстон ради Вэейлан-Ютани. Это, чёрт побери, прекрасно!

За фундаментальную -- платят ещё чёто. Но мало и весь мозг выебут.